Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Шрифт:
Согласно официальному отчету за 1940 год, Восьмой департамент контролировал работу 2500 издателей, 23 000 книготорговцев, 3000 писателей и 2000 ежегодных публикаций.
Департамент контролировал также работу специального Общества оценки и поощрения немецкой словесности, осуществлявшего «систематический отбор лучших произведений во всех жанрах германской литературы». Членами Общества были активные читатели литературы по всей Германии: преподаватели университетов, редакторы издательств, обозреватели и критики, библиотекари, присылавшие свои отзывы, по которым Общество составляло и регулярно издавало списки литературы, рекомендуемой для закупки библиотеками, многие из которых содержались местными организациями нацистской партии. Это же Общество давало рекомендации издателям и владельцам магазинов насчет того, какие книги следует рекламировать в первую очередь и в широких масштабах. Как уже говорилось, департамент литературы контролировал работу Общества и имел поэтому все возможности (действуя
Департамент литературы оценивал успех своей работы по количеству издателей, книготорговцев, авторов и новых книг, с которыми чиновники имели дело в течение года. Согласно официальному отчету за 1940 год, департамент проработал в течение года 20 000 новых публикаций. Кроме того, в годовой объем работ вошли следующие мероприятия: присуждение пятидесяти премий в области литературы; проведение свыше 1000 митингов и собраний, конференций и съездов по вопросам литературы.
Восьмой департамент имел в своем составе отдел по надзору за импортируемой иностранной литературой и за экспортом книг из Германии. Этот же отдел организовывал за рубежом выставки германской литературы (одобренной департаментом), проводившиеся не только в союзных и нейтральных, но и в оккупированных странах; выставки проводились в сотрудничестве с рейхскомиссариатом по устройству международных выставок.
К 1938 году в департаменте работало на высоких постах немало чиновников, квалификация которых опиралась больше на длительный опыт партийной работы, а не на знание вопросов литературы. Были, однако, и такие, которые, не являясь нацистскими доктринерами, испытывали искреннее сочувствие к авторам, страдавшим от строгостей и ограничений, введенных нацистами. Такие специалисты иногда осмеливались проявлять незаурядную самостоятельность в суждениях и вкусах. Например, Хьюго Кох покровительствовал писателю И. Клепперу, человеку консервативных христианских взглядов, исключенному из списков управления литературы за то, что его жена была еврейкой. Кох защищал Клеппера от нападок и давления со стороны рьяных нацистов и призывал его быть терпеливым и лояльным к властям, чтобы можно было спокойно разобраться с его трудами и опровергнуть обвинения. После начала войны Кох вступил в армию, и дело Клеппера перешло в руки другого чиновника, X. В. Хагена, оказавшегося гораздо более ретивым нацистом, чем Кох. В декабре 1942 года Клеппер, его жена и их приемная дочь совершили самоубийство, после того как служба безопасности разрешила выехать в Швецию только самому писателю и его дочери, отказав в таком разрешении его жене.
Департамент по делам театра (или Шестой) напоминал по роду своей деятельности департамент кино и имел подобные же функции. Он осуществлял надзор за деятельностью государственного управления театров, принимал решения по сценариям новых театральных постановок, проверял программы работы всех германских театров и распределял между ними государственные субсидии, без которых большинство их были просто не в состоянии выжить. Департамент также управлял работой нескольких государственных театров, драматических и оперных, находившихся в Берлине, Висбадене и (после аншлюса) в Вене. Кроме того, департамент контролировал проведение крупных ежегодных мероприятий, таких как Фестиваль Вагнера в Байрейте и празднества в Зальцбурге, получившие известность благодаря Максу Рейнхардту, режиссеру с мировой славой (еще до того, как его выслали в 1933 году). Проводились и другие празднества и фестивали, признанные «рейхсвихтиг» — «важными для рейха», т. е. имеющими общегосударственное значение.
Главой Шестого департамента был министерский советник доктор Шлессер, занимавший одновременно пост «рейхсдраматурга», т. е. государственного цензора пьес и сценариев; он осуществлял полный контроль за репертуаром всех германских театров. Шлессер был личным другом Гитлера; свою карьеру он начинал в качестве театрального критика в одной из националистических газет, а потом был несколько лет литературным директором газеты «Фолькишер беобахтер» («Народный наблюдатель») — главного печатного органа нацистской партии. Он был одним из авторов Закона о театре от 15 мая 1934 года, позволявшего поощрять или запрещать любую театральную постановку, и его деятельность состояла в надзоре за театральными спектаклями «с точки зрения их соответствия национал-социалистической идеологии». Департамент регулярно издавал политические директивы для театральных продюсеров и менеджеров. Под особым наблюдением находились программы проведения национальных праздников, таких как 30 января (день захвата власти нацистами), 1 мая (День труда) и День жатвы и благодарения. Театральные менеджеры были обязаны представлять свои программы за три недели до постановки и ожидать одобрения или запрета со стороны департамента.
Действуя в согласии с официальной идеологией, департамент не давал хода пьесам «неарийских авторов» и продвигал постановки, пропагандировавшие нацистские убеждения. Пьесы все больше подравнивались под установленный официальный шаблон. Вскоре была исключена какая бы то ни было возможность психологических экспериментов на сцене. С началом войны в ход пошли пьесы, посвященные ряду рекомендованных тем и показывавшие «вырождение англичан», «тупость большевиков» (но только после июня 1941 года), прусский героизм и чувство долга и необходимость в безоговорочном повиновении. Нельзя сказать, чтобы наследие великих германских писателей было забыто, но теперь их пьесы получали на сцене националистическую окраску, а общечеловеческие и гуманистические идеи таких классиков, как Гёте и Шиллер, попросту игнорировались. Их труды ценились прежде всего как полезная статья культурного экспорта, призванная повысить авторитет Германии за рубежом. (В августе 1940 года доктор Шлессер объявил об учреждении премий за наиболее удачные переводы произведений Гёте на словацкий, болгарский, норвежский и фламандский языки).
Департамент отбирал для показа в Германии небольшое количество пьес иностранных авторов, признанных «политически приемлемыми». До войны были популярны французские пьесы и фильмы, высмеивавшие пороки демократии, а пьесы Бернарда Шоу широко шли и в годы войны, поскольку подтверждали тезис о том, что «британцы — это отъявленные лицемеры, погрязшие в плутократии».
Департамент театра контролировал работу двух подчиненных ему агентств: «Зарубежных связей» и «По вопросам балета». Первое ведало обменом артистами и спектаклями с зарубежными театрами, а второе занималось прокатом балетных спектаклей и обучением артистов балета. Ему же подчинялось государственное агентство сценических декораций, являвшееся высшим государственным учреждением в этой области. При этом один и тот же чиновник департамента ведал и театральными декорациями, и оформлением церемониальных приемов, устраивавшихся правительством рейха, и это красноречиво указывало на тесную связь, существовавшую между государственной жизнью и обычаями театральной сцены.
Глава 4
«Промывание мозгов» по партийной линии
1. Партийное бюро пропаганды
Третий рейх покоился на двух опорах; ими были Партия и государство. Результатом такого положения стала довольно странная двойственность органов политико-идеологического влияния и обработки населения, занимавшихся как членами нацистской партии, так и прочими гражданами.
В заключительной речи на съезде нацистской партии, состоявшемся в сентябре 1935 года, Гитлер так описал функции партии и государства: «Назначение государства состоит в том, чтобы продолжать историческое развитие национальной администрации в рамках закона и с его помощью. Партия же решает следующие задачи: 1) осуществляет развитие и укрепление своих внутренних организаций таким образом, чтобы они всегда были устойчивыми и жизнеспособными центрами национал-социалистической доктрины; 2) прививает нации естественную привязанность к идеям национал-социализма; 3) поставляет государству идеологически воспитанных работников, как руководящих, так и рядовых. Обе эти силы должны взаимно уважать друг друга и признавать компетенцию другой стороны».
Пропаганда была в основном делом государства, но партия оказывала государству поддержку и усиливала его влияние, действуя своими силами и по своим планам. В области пропаганды партия была, пожалуй, исполнителем, а не руководителем; в этих вопросах она скорее следовала за государством, а не вела его за собой.
Работа пропагандистских учреждений партии и государства тесно координировалась, и это подчеркивалось тем, что высшее руководство всей деятельностью в этой области было сосредоточено в одних руках — руках Геббельса. Являясь директором партийного бюро пропаганды, он был обязан «проявлять инициативу и прилагать все усилия для того, чтобы весь германский народ проникся национал-социалистической идеологией». В то же время как министр пропаганды он должен был следить за тем, чтобы вся политика и все действия правительства проводились на основе нацистского мировоззрения. Между партийными и государственными учреждениями пропаганды осуществлялось тесное взаимодействие на всех уровнях.
Так, например, один и тот же человек, Хорст Дресслер-Андреас, занимал в 1933–1937 годах одновременно пост руководителя департамента радиовещания Министерства пропаганды, должность начальника партийного бюро радиовещания и пост президента государственного управления радио (в 1937 году его сменил на всех трех постах Ганс Криглер, работавший до 1939 года). Подобным же образом в 1938 году А. И. Берндт, протеже Геббельса, человек демагогического склада, возглавлял одновременно департамент германской прессы в Министерстве пропаганды и отдел печатной пропаганды при партийном бюро пропаганды. Оба учреждения — и министерство, и партийное бюро — имели региональные подразделения, которые тоже взаимно дополняли друг друга и взаимодействовали между собой.