Юность Моисея
Шрифт:
— Я согласна с тобой, сын мой. Да поможет тебе Бог.
И опять под сводами храма раздалась хвалебная песнь Осирису.
— Ныне удивительный день, — улыбнулся Хозарсиф. — Снова возносят хвалебный гимн Всевышнему. Но поют в честь вашего приезда, мать моя.
Если желаешь услышать для кого поют, то, несомненно, для Ребекки, — кивнула она на свою служанку, стоящую чуть поодаль.
— Я уже обратил внимание, мама, на вашу прекрасную спутницу, — кивнул юноша. — Не удивлюсь, если песня исполнялась именно для неё. Кстати, среди ваших слуг её раньше не было. Или я ошибаюсь?
— О нет, сын мой, — наклонила голову принцесса. — Это моя новая рабыня. Её родители — кочевники Шумера и Передней Азии. Семью давно разлучили персы. Но девушка совсем случайно нашла своего отца здесь, в Египте. Представляешь, как она была рада?!
— Никогда и ничего случайного в этом мире не случается, — безапелляционно ответил юноша. — Где она обнаружила отца своего?
— Он мастер в рудокопных мастерских, — пояснила принцесса. — Камнерезчик. Я была там недавно вместе с братом. Фараон там осматривал работу еврейских каменотёсов, и девушка увидела отца. Он также был рад встретиться с утраченной дочерью.
— Представляю, — улыбнулся Хозарсиф. — Совсем, как драматическая притча. Я и сам хотел бы там побывать.
— Вот и хорошо, — поспешила обрадоваться мать адепта. — Ты уже прошёл важное жреческое посвящение Осириса, и фараон посылает тебя на службу в рудокопные мастерские. Будешь там верховодить, да ублажать евреев, к которым ты почему-то очень благословенно относишься.
— Это решение фараона или моей матери? — тут же нахмурился Хозарсиф.
— Конечно фараона, — пожала плечами женщина. — Просто он посчитал, что мой сын в своё время может отнять трон у Менефты. А ты, считаешь ли ты это возможным?
Хозарсиф ничего не ответил, лишь опустил голову, но мать заметила, эти мысли приходили в голову юноше. А эти ли? Ведь возле этого храма юноша когда-то произносил такую ересь, что сам сейчас удивился бы — как такое в голову могло прийти?! Ну, ничего, поработает, остепенится, а там найдётся для молчуна какое-нибудь настоящее дело.
На руднике Хозарсиф пробыл около полугода, но когда наступил месяц фрамути, [45] он решил навестить мать, тем более в это время Нил величаво шествовал к морю, раздавая по пути египтянам частицы своего тела для ухода за окружающими садами.
45
Фрамути (др. египет.) — конец января, начало февраля.
В Мемфисе все верили плодородию египетской земли и ценили благотворное влияние священной реки. В этой стране поклонялись даже священным животным, населявшим не менее священные воды. Но сейчас, когда в реке не усыхала, не мутнела вода и охота давалась легко, крокодилы относились довольно снисходительно к живущим на берегу людям.
Даже на барку, плывущую в Мемфис, никто из священных людоедов не обратил внимания, а ведь там, на корме сидел настоящий царевич, двоюродный брат наследника фараона! Не окажется ли этот послаще остальных, попадающих иногда на обед?
Барка всё же спокойно подплыла к причалу в Мемфисе, и прибывший сюда Хозарсиф задумчиво сошёл на берег. Одет он был в белой шерсти тонкую тунику, подпоясанную золотым эфудом. Без этого пояса он не мог появляться на людях, поскольку такой пояс обязательно должен носить каждый посвящённый, а тем более жрец.
В храме Амона-Ра Хозарсиф прошёл мистерию посвящения в жрецы Осириса. И, хотя по приказу Рамсеса II уехал на рудники, жреческого сана его никто не лишал. Причём, такую судьбоносную отметину, как сан жреца, в Египте мог получить только человек очень знатного рода, и только египтянин.
Предаваясь своим тяжким думам и несмотря по сторонам, Хозарсиф прошёл ко дворцу матери, где его радостно встретили слуги, и побежали докладывать хозяйке, что её изволил навестить сын. Хозарсиф рассеянно бродил по гостевому обеденному залу дворца, с удивлением разглядывая новые персидские ковры и тонкой работы напольные вазы китайского фарфора, поскольку раньше доподлинных излишеств в доме матери не наблюдалось. Что поделаешь, меняются времена — меняются люди.
— Я могу чем-нибудь занять вас, пока ваша матушка готовится к встрече? — прозвучал грудной девичий голос.
Хозарсиф обернулся. Прямо перед ним стояла та самая девушка, приезжавшая в храм вместе с матерью. Хотя юноша не был склонен к общению с женщинами, но вот эта девушка чем-то поразила его ещё тогда, в храме Амона-Ра. Только в то время он ни за что не стал бы разговаривать с ней, тем более в присутствии матери, а сейчас… Сейчас можно было бы и поговорить.
— Твоё имя, кажется Ребекка? — как бы вспоминая, спросил юноша.
— Да, хозяин, — поклонилась та.
Кротость девушки явно понравилась Хозарсифу, однако он всё же решил не отступать от положенных правил поведения.
— Так что же ты, любезная, заговорила первой, когда тебя ни о чём ещё не просили? — строгость в голосе явно не подходила юноше и он опять начал заикаться.
— Я прошу прощения, хозяин, — снова поклонилась девушка. — Не извольте меня наказывать. Просто я действительно рада вас видеть.
— Так уж и рада? — засмущался в свою очередь юноша.
— Конечно, рада, — раздался голос матери, вошедшей в залу. — И я, и Ребекка часто просто разговаривали о тебе прямо здесь, — принцесса прочертила рукой в воздухе полукруг. — Мне приятно, что мой сын нравится в этом мире ещё кому-то, а не только матери. Тем более, девушка уверена, что с её отцом ничего плохого не случится, поскольку в начальниках ходит мой сын и защищает своих работников. Или я что-то путаю?
Надо сказать, что юноша, заступив на должность начальника рудокопов и камнерезов, сам отыскал отца Ребекки по имени Исаак. Он был одним из вожаков ибримов, [46] но к тому же прекрасный камнерезчик. Хозарсиф нередко разговаривал с ним о семье и о нашедшейся дочери, чему мастер был несказанно рад. Он верил, что Элоим не оставил его одного на погибель в египетском плену, а, значит, дела Господни неисповедимы.
Причём, совсем недавно Хозарсифу пришлось самому сыграть роль Божьего наказания. Дело в том, что один из охранников то ли срывая бешеную злобу, то ли просто для вящей острастки, принялся нещадно избивать Исаака плетью на глазах у всех.
46
Ибрим (др. египт.) — дословно: «с той стороны», и «перешедший реку».