Юный техник, 2009 № 08
Шрифт:
Герману полагалось, как обычно, начать с проверки приборов класса «Н» — ярко окрашенных датчиков, размещенных у подножия самых крупных сталагмитов. Но он, впервые нарушив график работ, направился прямо туда, где могучие стены «органного зала» сужались, образуя Горловину.
Экспедиция, открывшая планету, обнаружила на ней небывалые залежи руд цветных металлов. Постепенно расширяя район поисков, люди составляли карту месторождений. Первые две недели прошли в будничной работе. А в начале третьей одна из групп наткнулась на Пещеру. Собственно, пещер в этой гористой местности было великое множество. Но не таких.
Пройдя узкую Горловину, планетологи оказались в ее последней, слегка расширенной, части. Тогда-то они и увидели нечто, принятое поначалу за скопление гигантских пещерных светлячков. Но, подойдя поближе, ученые поняли, что это огромная светящаяся паутина.
Паутина была невероятно красива. Лучи всех цветов радуги красочным веером расходились из ослепительно белой точки, неподвижно висящей в центре проема. Вокруг нее, соблюдая строгую радиальную симметрию, располагались восемь других, не столь ярких, но тоже испускавших лучи. Наконец, каждая из восьмерки была, в свою очередь, окружена ореолом еще более слабых точек…
Люди замерли, ошеломленно разглядывая ажурное чудо. Наконец начальник группы стряхнул с себя почти гипнотическое оцепенение и связался с Базой.
Так началось изучение Пещеры. Первым делом сюда провели свет, установили множество разных датчиков, а уж потом занялись непосредственно Паутиной. Просветить ее не удалось никакими приборами, поэтому действовать решили «методом тыка».
Простейшие предметы можно было спокойно вводить в Паутину и вытаскивать обратно — они ничуть не менялись. А вот записывающая аппаратура, несмотря на все уровни защиты, мгновенно выходила из строя. Попробовали послать робота — он продвинулся за призрачный барьер на полкорпуса и застыл. После этого выловили в Горловине несколько местных тварей и запустили внутрь. Но они вели себя столь же странно: сразу прекращали шевелиться, и если оставались за Паутиной полторы-две минуты — то навсегда. Если же их вытаскивали раньше, то постепенно приходили в себя, но еще долго двигались заторможенно.
Наконец на планету прибыли настоящие специалисты по контактам. Они-то и выяснили, что разноцветные волны, время от времени пробегающие по Паутине, носят не случайный характер, а подчиняются очень сложной закономерности. «Возможно, это запись какой-то информации», — решили ученые и приступили к расшифровке. Потрудиться им пришлось изрядно, но, в конце концов, получился следующий текст: «Мы, представители великой цивилизации (следует непереводимое название), приветствуем вас, разумные.
За светящейся преградой находится сокровищница знаний. Вся мудрость нашей цивилизации сосредоточена здесь. Разумные! Пройдите через преграду — и обогатитесь. Но помните: каждый из вас, попав в хранилище, утратит всякую связь с себе подобными и никогда к ним не вернется. Знайте: только мыслящее существо способно проникнуть в информаторий, заменить себя кем бы то ни было вы не сможете. О том же, что ожидает вас в дальнейшем, вы узнаете, лишь пройдя через преграду. Примите обдуманное решение!»
Расшифровка сообщения вызвала настоящую бурю. Ученые разбились на два лагеря. Одни были готовы пожертвовать собой во имя науки: они доказывали, что человечеству представился уникальный случай и не использовать его могут только глупцы. Другие называли глупцами их самих. «Ради чего так рисковать? — спрашивали они. — Ради знаний? Но ведь Земля их никогда не получит. Значит, хотите всего-навсего потешить собственное любопытство. Не слишком ли дорогой ценой?»
Страсти опасно накалились, и самые горячие головы пришлось отправить домой. Тогда-то и разработали инструкцию, категорически запрещавшую непосредственный контакт с Паутиной. Участники следующих экспедиций обязаны были лишь наблюдать, записывать и ждать, какое решение примут на Земле. А поскольку там брать на себя ответственность никто не спешил, изучение Пещеры топталось на месте. Это длилось до тех пор, пока Герман Лазарев не решился на отчаянный шаг.
Горловина тоже была ярко освещена, но боковые ответвления, встречавшиеся через каждые десять-пятнадцать шагов», казались размазанными по стенам неровными пятнами чернильного мрака. Герман знал, что эти длинные запутанные ходы, как будто специально кем-то прорубленные в камне, населяют полчища примитивных животных — мокрых, слизистых и абсолютно безглазых, с неимоверной скоростью пожирающих друг друга и с еще большей скоростью плодящихся. Когда первые планетологи пробирались по Горловине, они шли буквально по спинам суетившихся под ногами скользких тварей.
Наиболее слабые создания не могли противопоставить своим врагам ничего, кроме умения быстро бегать. Вот они-то, спасаясь от хищников, частенько выскакивали из боковых ходов прямо на освещенное пространство.
Охотники редко бросались за ними, боясь подвергнуть обжигающему действию света свои кожные рецепторы. Существа, возникающие из тьмы перед самым носом Германа, были безобразны до отвращения. Раздувая многочисленные перепонки на бесформенном теле, они громко шлепали по камню широкими плоскими лапами, убираясь из-под ног человека. Иногда из одного прохода в другой, торопясь миновать Горловину, перепархивала стайка местных летучих мышей, абсолютно голых, с зеленоватой пупырчатой кожей. Средневековому человеку эти твари напомнили бы души грешников, неприкаянно скитающиеся в мрачном подземелье.
Герман шел свободно, не глядя под ноги. У него не было ощущения новичка, который каждую секунду с трепетом ждет, что из следующего ответвления высунется гигантская суставчатая конечность и вцепится в горло. Но, приближаясь к последнему изгибу Горловины, Герман почувствовал, что его бьет мелкая дрожь.
Он постоял перед Паутиной — не для того, чтобы собраться с духом, а просто затем, чтобы в последний, возможно, раз полюбоваться игрой радужных волн. Затем протянул руку и погрузил пальцы в разноцветное кружево. Ничего не произошло.
Поначалу запрет вступать с Паутиной в контакт не вызывал у Германа никаких вопросов, но настал момент, когда он всерьез задумался. Что это — мудрое наставление или свидетельство трусовасти разработчиков?
Казалось бы, лезть в Паутину действительно глупо. Ну, получишь ты великие знания, и кому они нужны?
Обратно-то из Пещеры не выпустят! И хорошо еще, если по ту сторону радужного барьера останешься собой. Кто знает истинную сущность авторов послания? Может, это какие-нибудь суперкристаллы, переплетения неведомых полей, а то и разумные машины? И каждого, кто к ним попадает, они переделывают по своему образу и подобию. Веселенькая перспектива!