Юпитер смеется
Шрифт:
Веннер. Не будьте непроходимым глупцом! Концентрация водородных ионов установилась на постоянном уровне. О бог мой! (Бросает карандаш.) Друэтт, мои попытки добиться химической устойчивости бетразола подходят к концу. Не знаю только, хватит ли у меня сил добиться окончательного результата.
Друэтт(садится у стола). Вам надо немного передохнуть.
Веннер(устало, но с упорством).
Друэтт. Буду, если он единственный жокей в этом заезде.
Веннер(откидывается на спинку кресла, медленно закуривает сигарету и глубоко затягивается). Ох, как хорошо! Вы не знаете, как трудно не курить в лаборатории.
Друэтт. Почему же вы там не курите?
Веннер. Для синтеза моего препарата я применяю тринитротолуол — вещество вообще безвредное, но большой взрывчатой силы.
Друэтт. В самом деле?
Веннер. Как ни ограниченны ваши познания в этой области, мой старый друг, вы должны понять, что достаточно одной искры, чтобы весь дом взлетел на воздух. Боже! Как я сегодня устал! Придирки Брэгга действуют мне на нервы. Все мои расчеты повисают в воздухе. А что, если мне не удастся добиться устойчивости соединения? Что, если вся моя затея — ничто? О дьявол! Я почти теряю веру в свое дело!
Стук в дверь в глубине сцены.
Друэтт. Войдите!
В дверях показывается миссис Фостер. Это маленькая, худенькая женщина средних лет, из рабочей среды; опрятная, безусловно «порядочная». В руках она держит корзинку. Решительность — очевидное свойство ее характера. Это достаточно заметно, несмотря на то, что она как будто преисполнена благодарности.
Миссис Фостер. Здравствуйте, джентльмены!
Друэтт. Здравствуйте, миссис Фостер!
Миссис Фостер. Надеюсь, вы извините мою смелость, доктор Веннер. Я могу приходить сюда только по воскресеньям. Сестра сказала, что вы, может быть, согласитесь поговорить со мной.
Веннер. Ах, это вы, миссис Фостер? Входите. Что я могу для вас сделать?
Миссис Фостер. Вы и так много для меня сделали, сэр. Я только что виделась с Томасом…
Веннер. Удовлетворены?
Миссис Фостер. Вы не знаете, сэр, что это для меня значит. Он разговаривал со мной… совсем такой, как прежде. Спрашивал о детях. «Скоро, Марта, — говорил он, — я вернусь на кирпичный завод». Какой это будет для меня счастливый день, сэр, когда он опять начнет paботать!
Веннер(ласково).
Миссис Фостер. Не беспокойтесь за его сердце, сэр. Если бы вы знали, какие тяжести он поднимал раньше!
Веннер(качая головой). Вот поэтому-то я и беспокоюсь.
Миссис Фостер. Теперь, когда к нему вернулось сознание, силы его восстановятся.
Веннер(колеблясь). Да, но…
Миссис Фостер. Как мне радостно было его видеть! Он сидел в постели и с аппетитом уплетал кусочек солонины, который я для него поджарила.
Друэтт. Солонины! Скажите пожалуйста!..
Миссис Фостер. Кстати, чтобы не забыть… Не посетуйте, сэр. (Вынимает из корзины кастрюльку, завернутую в салфетку.) Я принесла ломтик специально для вас. Это домашнего засола — солонина нежная, как цыпленочек. Все говорят, что я мастерица ее готовить.
Веннер. Это очень любезно с вашей стороны, миссис Фостер.
Друэтт. Благодарю вас, миссис Фостер.
Миссис Фостер. Это я благодарю вас, сэр. Я поставлю сюда… (Ставит кастрюльку на буфет.) Заберу ее в следующее воскресенье… Не буду больше отнимать у вас время… Мне так хотелось попасть к вам, чтобы сказать, как я вам благодарна… Вы не оставите Тома, сэр?
Веннер. Я сделаю все, что в моих силах.
Миссис Фостер. Благодарю вас, сэр. До свидания, доктор Друэтт!
Друэтт. До свидания, до свидания, миссис Фостер!
Миссис Фостер. До свидания, сэр! (Выходит в дверь в глубине сцены.)
Веннер. Проклятие! (Говорит словно про себя.) Но как я могу сказать бедняжке, что у ее мужа стеноз коронарных сосудов и его состояние безнадежно.
Друэтт. Ах, мой милый! Надеюсь, вы не становитесь сентиментальным?
Веннер. Разве я произвожу такое впечатление?
Друэтт. А я? Было время, когда в течение четырех лет, ложась спать, я клал под подушку фотографию некоей женщины.
Веннер. Это когда вы были в плену?
Друэтт(кивает головой). Я чуть не убил моего соседа по койке — беднягу, научившего меня раскладывать пасьянс, — чуть не убил за то, что он спросил, была ли она моей любовницей.
Веннер. А разве она не была?