Юрьев день
Шрифт:
Ладно. Школа — плохое поле боя. Так, зачем туда, в таком случае, вообще ходить? Учиться? Не смешно. Тратить без пользы своё драгоценное время — уже ближе к реальности.
По тем же причинам, отпадают в качестве поля боя, и дом Милютиных: их же собственная охрана, взятая под контроль, там и прикончит. И особняк Алексея Константиновича, кстати, тоже.
Был бы хорошим вариантом Кремль… если бы меня туда пускали. И, если бы не тот звонок Мамонту, после которого, меня, всё равно, убили. Причём, даже более топорно, чем первый раз, без этого звонка.
Тогда, свидетелей было меньше. И машина подрезала несколько дальше от дома, на более открытом пространстве, там, где спрятаться
Любое другое место тоже не обеспечит мне безопасности или преимущества. Открытое — бежать некуда. Закрытое — зажмут. Безлюдное — работать проще: свидетелей нет. Людное — эти же люди в клочки и порвут, взятые под контроль.
Вот, если бы спрятаться было можно… но, к сожалению, я не знаю, как он меня находит. Как следит за перемещениями.
Каков результат моих размышлений? Дом.
Дома, как говорится, и стены помогают. Сбежать-то и спрятаться я не могу, значит, надо бить. Единственный способ выжить мне, это добраться до него. И использовать для этого все возможные преимущества. Главное из которых — «петля». А второе по важности — знание местности. Чем лучше я знаю предстоящее поле боя, тем выше мои шансы. А окрестности своего дома я знаю лучше всего в городе. Не придётся тратить дополнительные «жизни» на доразведку.
Но, почему тогда Пётр Соломонович?
А, почему бы и нет? До вечера ведь, всё равно, заняться чем-то надо. Так, почему бы не музыкой? Пением? Нервы расслабить, успокоиться, чему-то, в перспективе, полезному поучиться…
Ведь, за мной, процентов девяносто пять, следят. Оружие серьёзнее пистолета достать не получится. Взрывчатку, наверное, тоже. Да, пока я снайперскую позицию не обнаружил, она и не нужна.
А так: позвонил Матвею, попросил срочно узнать адрес Перельмана. Матвей, конечно, приху… очень удивился такой странной и срочной необходимости, возникшей у меня в пять с копейками утра, но, поддавшись уговорам, сходил узнал. Благо, родители уже точно не спали. Я ведь уже упоминал их особенное расписание, заведённое отцом. Узнал, перезвонил, назвал. Спросил, зачем это мне? Я честно ответил, что хочу возобновить у него обучение… Ну, а что? Завтра же он, всё равно, ничего не вспомнит, ибо будет это не завтра, а уже сегодня…
Нет, ну, так-то, вместо музыки или школы, можно было в полицейский тир пойти — в стрельбе потренироваться. В перспективе, опять же, теоретически, возможный доступ к более серьёзному оружию получить… но и к лишним проблемам в комплекте к оружию «после». После того, как удастся победить и завалить Маверика. Хищение оружия — преступление. И победа над убийцей его ни коим боком не оправдает. Наоборот: переквалифицирует из «превышения самообороны» в «преднамеренное убийство общественно опасным способом».
Туда же, под те же соображения, идут и все оружейные магазины, и инженерные склады, и воинские части. Так, что: лучше уж музыка. С ней проще. «Песня нам строить и жить помогает!» А стреляю я и так достаточно неплохо: крайняя перестрелка с ППС-ами это наглядно показала. Так что: день на музыку, вечером — бой… точнее, разведка боем.
Глава 5
Помнится, в бытность мою ещё школьником, в мире писателя, довелось мне прочитать одну из не слишком широко распиаренных повестей Николая Васильевича Гоголя под названием «Невский проспект», входившую в цикл «Петербургские повести». Он и сам цикл-то не так, чтобы особо известен, хоть в школьную программу изучения Русской Литературы и входит. Однако, кто его помнит? При упоминании фамилии
Довольно тошная штука, кстати. Тяжёлая. Я её у бабушки, во время летних каникул читал. В то время, когда ни телефонов мобильных, ни смартфонов, ни, тем более, Интернета в моём понимании мира ещё не существовало. Да я даже слова «компьютер» ещё не знал! Не было ничего из этого у меня. А, конкретно у бабушки, летом почитать было… только то, что по «летнему школьному списку» в местной маленькой библиотеке взять можно было. Остальные книги в доме были… либо совсем детские, с большими картинками и весёлыми стишками, некоторые даже через дефис написанные, чтобы удобнее было ребёнку по слогам учиться читать. Либо, слишком взрослые. Настолько, что я до них и в свои почти сорок ещё не дорос… Может, к шестидесяти, тогда, дорасту? Кто знает.
А читать я любил. Поэтому, «летний» список был всегда вычитан весь. Полностью. Даже с необязательными книжками. Он у меня вообще, практически, как «Книга Бинго» вёлся: жирно вычёркивался каждый прочитанный пункт! Ведь, только после его окончания, мне разрешалось читать фантастику…
Эх, времена были!
Так вот, эта повесть. Я не запомнил ни её названия, ни имени автора, ни имён главных героев, ни даже рода их деятельности… но сюжет не смогу забыть, наверное, уже никогда.
Там, бедный (а в школьной литературе того времени, главные герои почти всегда бедные — с детства нас воспитывали и готовили в нищете жить, нищенское мировосприятие формировали) молодой человек, однажды, гуляя по Невскому проспекту, увидел красивую женщину, залюбовался ей, очаровался ей, с первого взгляда влюбился, в общем… и пошёл дальше по своим делам.
А ночью ему приснился сон о том, что он, в той дневной ситуации поступил иначе. О том, как он пошёл за этой женщиной, узнал, где она живёт, нашёл повод познакомиться, разговориться, начать, как это нынче принято говорить — «встречаться»… Ну, дальше всё полным комплектом, включая собственный дом, женитьбу и троих прелестненьких ребятишек.
Проснулся… и ничего этого нет. А он всё такой же бедный молодой человек без своего дома и детишек, который тогда, на Невском, не пошёл за ней…
Ситуация, прямо скажем, довольно банальная и рядовая. В том или ином виде, пожалуй, случавшаяся почти с каждым. Но вот развитие этой ситуации, те решения, которые принял этот молодой человек… вот они засели мне в память, как длиннющий ржавый гвоздь с оторванной шляпкой — легче всю доску или бревно разломать, чем его вытащить.
Вместо того, чтобы приложить усилия и каким-то образом (не знаю, каким, но, кто ищет, тот найдёт) найти эту прелестную незнакомку и, таки, замутить с ней. Или, хотя бы, попытаться, он решает вернуться туда, где у него есть всё то, что ему так хочется… нет, не на Невский. А в свой собственный сон. В тот самый, с незнакомкой, ставшей его женой.
И тут опять: кто ищет, тот найдёт — он, способ в этот сон вернуться, нашёл. Элементарный способ, кстати, оказался, простой, доступный и действенный — морфий.