Юрьев день
Шрифт:
Так что, Матвей тоже сидел сейчас с нами в этой комнате. Правда, он расположился на кресле, а я в центре дивана. Угадайте, где и как расположились девчонки? Именно — тут и гадать не нужно: на диване, возле меня. Мари — со стороны, что ближе к Матвею, Алина — с противоположной от неё.
А ещё… в этой же комнате, в одном из кресел сидел отец. Да-да, Пётр Андреевич лично, своей собственной неповторимо-давящей персоной.
Правда, сейчас он был в домашнем: в свободных светлых льняных штанах и свободной же рубахе-косоворотке, тоже светлой, с совсем небольшим количеством красной вышивки по краю
Я только что что-то там говорил о том, что Пётр Андреевич не ретроград? От своих слов не отказываюсь. Но, кое-какие бытовые привычки имелись и у него. Рационально обоснованные. Ведь, тот, кто ходил в льняных штанах и рубахе при нормальной комнатной температуре, согласится: одежды комфортнее найти сложно: дышит, к телу льнёт приятно, лёгкая, не трёт, не раздражает, аллергенов не содержит.
Я, кстати, на минуточку, между прочим, точно так же одет был сейчас. Тоже в лён. Тоже в светлый. И тоже с минимумом вышивки. И нет — я не подражал ему. И нет — мы не сговаривались. Просто… блин, ну это удобно! И при моём росте с шириной плеч, ещё и красиво.
У отца, кстати, рост и ширина плеч всё ещё, слегка поболе моих будут.
Ну, а ещё, в моём здешнем шкафу, такая одежда просто была. Я ведь сам-то эти шкафы не заполнял. И из моей квартиры мой гардероб никто перевозить и не думал. И гардероб, и иные мои пожитки. Всё там оставалось. Хотя, за ноутбуком я всё-таки заехал, однажды, по пути со студии обратно в Кремль. Попросил водителя завернуть, и он не стал мне перечить. Так что, мой компьютер — это исключение.
В остальном же… а смысл мне везти что-то самому, если есть специально обученные люди, которым известны мои размеры, которые могут заполнить шкаф за меня? Откуда размеры известны? Так я координаты портного, услугами которого пользовался уже дважды, оставил работнику, спросившему меня об этом. О размерах и предпочтениях в одежде.
А вот Матвей выделялся: он сидел в этих, современных широких штанах с манжетой выше щиколотки, которые я не знаю, как называются, и в футболке с каким-то анимешным принтом. Что? В этом мире такой жанр, как аниме тоже присутствовал. Родом так же был из Японии и, среди молодёжи, пользовался достаточно большой популярностью. У нас, в смысле, у Российской Империи, сейчас с Империей Восходящего Солнца отношения вполне дружеские, так что, государственной политике и линии правящей верхушки эти мультики и картинки не противоречили.
Девочки… Мари была в лёгком белом сарафане с какими-то Югорскими узорами, возможно даже национальными, всё ж, Семья Фёдора Ювановича имел глубокие и обширные связи с местными, так что эта тема и ему и его домочадцам была близка.
Мария Фёдоровна сидела на диване, подобрав ноги, так что её сарафанчик, на самом деле, довольно-таки коротенький, не выглядел провокационно.
Алина была в топике и шортиках. И она, практически, пряталась за мной от «сурового взора Князя».
Такие вот посиделки. Почти семейные. Почти — потому, что семья у нас значительно больше, чем три человека.
А что мы вообще здесь делаем-то? Сидим. Перед телевизором. Смотрим какую-то рекламу на одном из центральных Имперских каналов. На который отец переключил, когда вошёл к нам в комнату
Так-то мы, до его прихода, собирались премьеру моей песни, точнее клипа посмотреть на «Муз-тв». Как раз сегодня должна была быть. Мы ведь вполне уложились в отведённые отцом два дня. Больше того: готовый вариант был отправлен ему для предварительной оценки. Чтобы, в этот раз, сначала он посмотрел, послушал и оценил: можно такое выпускать в эфир, или не стоит, если я опять где-то чего-то не доглядел или не так понял в местном менталитете и конъюнктуре.
«Голос Князя» принёс ответ, что Князь доволен работой, что вызвало такой мощный и слаженный вздох облегчения у всех работников студии, которые это сообщение слышали, что, может мне и показалось, но, по-моему, стёкла в окнах от этого вздоха прогнулись на секунду, а потом завибрировали, отпущенные нормализовавшимся давлением.
Ответ-то принёс, а вот сам материал не вернул. И наши собственные рабочие копии велел в дело не запускать, в смысле, в эфир. Князь, вроде бы, сам решит и договорится, где, когда и как наш клип использовать.
С того момента прошло ещё два дня. Два дня в Кремле. Итого — уже четыре. Чем мы в них занимались? Да понятно, чем: Алинке песню записывать начали. И к съёмкам её клипа готовиться. Разрешение-то на посещение студии и выезды с территории Кремля у нас никто не забирал после окончания работы над первой песней. Больше скажу: тот же человечек всё ещё с нами ездит. То есть, опция «полное содействие» тоже ещё не отключена!
Правда, пользоваться этой опцией, что-то стрёмно. Да и работали над новой песней мы уже не так аврально и активно, не было в ней особой необходимости. Писали ведь, не потому, что надо, а потому, что хочется…
Алина… домой не просится пока. Четыре дня уже там не была. И телефон у неё, в отличии от меня, забрали при заселении в Кремль. То есть, четыре дня уже девочка с родителями не общается… Но молчит. Не жалуется. Терпит.
И вот теперь, получив известие о времени премьеры, мы собрались все вместе, чтобы эту премьеру посмотреть. Заценить, что же у нас, в итоге, получилось… когда пришёл отец, сел и переключил канал.
Теперь сидим вот, рекламу смотрим. Не, ну а что ещё делать? Не пульт же у Князя отбирать, накидываясь на него всем скопом. Так ведь, мало того, что действие это будет крайне грубым и невежливым, нарушающим всю и всякую иерархию нашего дома, так ведь ещё и бесполезным: отец же тупо сильнее — у него попробуй ещё отбери!
Можно, конечно, было бы ретироваться — то есть, тихонько встать и смыться в какую-нибудь другую комнату, где был другой телевизор. Можно. И даже возник в первый момент соблазн именно так и сделать, но… Он же не просто так пришёл? Не случайно же он выбрал из всего того множества комнат, которые в Кремле имелись, именно эту и именно сейчас?
Значит, дело у него какое-то было. Задумал он что-то. А для того, чтобы узнать и понять, что именно, надо просто подождать. Иметь благоразумие и терпение, чтобы дождаться следующих его слов или действий. Иногда, вместо того чтобы спешить начинать что-то предпринимать, дёргаться, суетиться, лучше всего просто подождать и посмотреть.