Южный поход
Шрифт:
Четыре полка гренадеров выдвинулись вперед, прикрывая артиллеристов, лихорадочно перезаряжавших орудия. Но помощь пехоты не пригодилась. Испуганные сильными потерями, вольные сыны степей развернули коней и отступили.
Армия стояла в ожидании нового нападения, но его больше не последовало. Тогда прозвучала команда продолжить марш, вернее, переезд. Два полка казаков во главе с Платовым рванули вслед за отходящим противником, вытягиваясь на ходу плотной дугой. Солдаты побежали грузиться на подводы.
— Ай, не
Я оглянулся и увидел сбоку татарина из проводников, а чуть сзади него степенное лицо Мишани.
— Как это, бежать за казаками? — не понял я. — Они же, наоборот, пошли в погоню.
— Ай, не казака, а кайсака, — поправился татарин. — Она ошень хитрый, кайсака. Заманит щелка и нападет спина и бока.
Я запутался в его словах еще больше и с недоумением оглянулся на Мишаню.
— Он имеет ввиду, что киргиз-кайсаки очень хитрый народ, — пояснил приказчик. — Заманят наших казачков в засаду и нападут сзади и с флангов.
Чтобы не отстать от тронувшихся в путь войск, мы тоже поехали дальше. Мой диковинный собеседник и Мишаня продолжали ехать рядом со мной. Татарин тонко улыбался и щурил маленькие глаза. Он был одет в длинную рубаху со штанами и камзол, подпоясанные кушаком. На макушке тюбетейка, а на ногах лыковые галоши.
— Ничего, Платов тот еще волчище, — ответил я, с беспокойством поглядев на скачущих за кочевниками казаков. — В степи ловушку легко заметить.
Татарин покачал головой и улыбнулся еще шире.
— Ай, кайсака ошень хитрый, моя слушай.
Он осмотрел меня, смешно поворачивая голову вверх-вниз.
— Ай, твоя откуда явилась? Твоя не наша, с Луна свалится?
Мишаня улыбнулся, а я подтвердил:
— Да, я не из этих мест родом. Из Нового Света приехал. Слыхал про такие места?
Но басурманин недоверчиво покачал головой.
— Не, твоя из другой мир пришла. Другой мир, другая люди, другая время.
Мне показалось, что я ослышался. Откуда он узнал? На мне что, опознавательная надпись горит, о том, что я темпоральный путешественник?
— О чем это ты? — осторожно спросил я, внимательно глядя в маленькое морщинистое лицо.
— Ай, не боися! — сказал татарин. — Моя друга проезжала, тебя посмотрела, сразу сказала, что твоя прыгун из другая время. Ай, чего волновался? Моя друга супия, много тайна знает.
— Чего? — переспросил я. — Супия?
— Он говорит, что его товарищ из суфиев, это такие дервиши с волшебными способностями, — пояснил Мишаня. — Вот только что за прыжки времени он имеет ввиду? В вашем роду часовщики были?
— Нет, — растерянно ответил я. — Никаких часовщиков. Наверное, перепутал что-то. А где его друг?
Мишаня махнул рукой в степь.
— Еще утром куда-то испарился. Ходил здесь, осматривался, ваши адъютанты уже хотели его допросить. Хотя он силен, этот волхв ихний. Он
— Эй, уважаемый, а что еще твой друг про меня рассказал? — спросил я и немедленно пожалел об этом.
Татарин восхищенно защелкал языком и ответил то, что я меньше всего ожидал услышать:
— Ай, твоя ханства ошен смешная. Голая девка улица бегает, друг друга коробошька снимает и показывает. Человешька друг друга ошен далеко видит. Людя на железный конь едет, на железный птица летает.
— Чего это он чешет? — заинтересовался Мишаня. — Какие такие голые девки на улицах? Я тоже туда хотел бы заглянуть.
— Да я сам не могу разобраться, — пробормотал я, хотя прекрасно понял, о чем толковал косноязычный собеседник.
— Эй, Рамиль, а что мужчины делают? — спросил Мишаня, наклонившись к татарину. — Просто смотрят на девок, что ли? Как так?
— Мущина с мущина за ручка ходит, — ответил тот. — Она друг друга попа стучит. Женщина не нужен.
— Ох ты ж, ёк-теремок, — поморщился Мишаня. — Содомиты, что ли, богопротивные? Нет, тогда я туда не поеду.
— По-моему, он все это придумал, — заметил я, осененный мыслью, что все равно мое истинное происхождение доказать невозможно. — Выдает желаемое за действительное.
Но Рамиль поглядел на меня, улыбаясь, снова покачал головой и сказал:
— Ай, крепись, далеко ты от дома, но еще может попасть туда обратно. Лутше дома нет ничего на свете.
Он увидел, что его подзывает один из генералов, махнул нам, ударил коня пятками и поскакал вперед.
— Странный малый, — сказал я, глядя ему вслед.
— Странный, но толковый, — добавил Мишаня. — До этого я за ним ничего такого не наблюдал. Мы обговорили с ним поставки хлопка из Бухары и уже заключили сделку. Надо будет еще за ним понаблюдать.
— Вы не теряете даром времени, — заметил я. — Уже договорились о коммерции!
— А чего же тут разводить церемонии? — искренне удивился Мишаня. — Вот, берите пример с нашего командующего, он ценит время и не любит терять его попусту. Торговля, друг мой, та же самая война, только ведется другим способом. А чтобы выиграть на этой войне, то бишь получить прибыток, надо действовать сноровисто и молниеносно. Другие купцы ведь не дремлют.
— Это точно, конкуренция рулит, — подтвердил я.
— Чего? — снова удивленно захлопал ресницами Мишаня. — Известно ли вам, дорогой друг, что Рамиль уже свыше семи лет поставляет хлопок в Казань для дальнейшей перепродажи? Все налажено и устроено, есть давние покупатели, казалось бы, к чему менять? Но тут появляюсь я и предлагаю ему цену за товар в полтора раза больше. И вот он уже готов отправить нам пробную партию.
Я заметил, что вдали в клубах пыли снова показались казаки и спросил у приказчика: