За гранью лжи
Шрифт:
— Алана, куда ты уехала? — спросила сонным голосом мама.
— Я у Тори, решила остановиться тут, — сухо сообщила я ей.
— Но почему?— воскликнула она.
– Даже не начинай, я всю ночь не спала из-за твоего кобеля и тебя, визжавшей сучки во время течки, — я была зла и специально груба, потому что её вчерашняя ложь меня сильно задела.
— Господи, не веди себя, как маленькая, — протянула Клер, — встретимся через час в Даунтаун, там новый торговый центр.
— Спасибо, не хочу, — отрезала я.
— Не дуйся, я буду ждать, и нам надо все обсудить, — её
— Хорошо, — ответила я и отключилась.
Предупредив Элен и Тори, что я встречаюсь с сестрой, я выскочила из дома и села в машину.
Так, Алана, будь спокойна. Скоро уедешь и забудешь это, как страшный сон. Я припарковалась на подземной стоянке и поднялась. Я заметила Клер сразу. Уложенные волосы волнами, строгое платье чёрного цвета и красные лодочки.
С каких пор у неё есть вкус? — Удивилась я.
— Привет, — сказала я ей сдержанно, и она расплылась в улыбке.
— Как здорово, как подружки пойдём по магазинам, обсудим мальчиков, — она взяла меня за руку и мы зашли в один из бутиков.
— Выбирай, что хочешь, — махнула она на ряды.
— Спасибо, воздержусь, — сухо ответила я ей.
— Алана, не подведи меня, в пятницу ты должна быть сама элегантность и грациозность. Нам надо покорить его семью нашим внешним видом, — серьёзно сказала мне мама.
— Зачем тебе это?— прошептала я.
— Да потому что я устала от такой жизни. Я Даниеля давно выслеживала. Я разузнала все о нём, подкупив одного из охранников, и не только, — довольно рассказывала мать. — Он предпочитает блондинок, высоких и не молоденьких. Желательно постарше, потому что у него бешеный сексуальный голод. Ты слышала же ночью, в общем. Но скажу, что он очень пылкий любовник, и он мне нравится. Плюс он богат, он очень богат, мы сможем не работать, и жить до старости, купаясь в роскоши. Я готовила себя для него четыре месяца, и я сорвала большой куш. Я знаю все его привычки и все желания, я готовилась. И он клюнул на меня в спортзале, потом пригласил на обед. А далее секс, его удержать можно только этим. Ведь не каждая женщина сможет принять такой размер и диаметр. Да поначалу было больно, но сейчас это восхитительно. Мне каждый день приходится просматривать порно и учиться новому, но ведь это сработало. Он у меня в руках, кольцо с пятью каратами у меня на безымянном пальце. Учись, сестрёнка, пока я ещё в дамках.
Клер была собой так довольна, а мне было противно от её рассказа.
— А ты подумала о нём? О его карьере, когда репортёры узнают, кто ты? Он же разведётся с тобой и оставит ни с чем! Или ты ему сказала? — с отвращением к этой теме спросила я.
— Нет, я изменила паспорт. Мне 29 лет, наши родители умерли в автокатастрофе. И мы переехали сюда, я окончила финансовую школу и работала в крупной компании, но она разорилась, — рассказала мне она сказку.
— Это ужасно, Клер. То, что ты делаешь это отвратительно, ты же ему жизнь сломаешь!— возмутилась я, хотя не знаю, почему я отстаиваю его перед этой гиеной.
— Помолчи уже, святоша. Если испортишь мне игру, я прибью тебя, — с угрозой в голосе сказала она.
— Да мне всё равно, и что дальше ты выйдешь
— Нет, родишь ему ты, — она указала на меня.
— Ты охренела?! — я закричала на весь магазин.
— Тише, не позорь меня. Одета, как оборванка, — она осмотрела меня. — И да, если будет надо, ты ему родишь, он без ума от меня, и я притворюсь, что у меня случился выкидыш, о документах я уже договорилась с докторами. А потом я буду плакать, и предложу, чтоб ты родила, а мы воспитывали. Или я соберу его сперму, ты забеременеешь. Я скажу, что хотела бы отдохнуть где-нибудь, например, в клинике в Швейцарии или ещё где. И мы уедем, и вернёмся уже, когда родится ребёнок. Вариантов много, я не знаю пока, на каком остановиться.
— Ни за что! Я не потаскуха, и я не собираюсь рожать и отдавать собственного ребёнка! Я вообще не собираюсь рожать! Идиотка! — ярость душила меня, мне хотелось ударить собственную мать.
— Ну, не злись, а то личико твоё теряет товарный вид, и к этому разговору мы вернёмся, — просто сказала она, — выбери платье и туфли. Тебе пойдёт белый, как раз символизирует твою невинность и монашеский образ жизни, — она ушла между рядами, смеясь.
Сука! Тварь!
— А если я расскажу все Даниелю, а? — зло зашипела я.
— Тогда ты не узнаешь, кто твой отец, — она даже не отвлеклась от вешалок с вещами. — Как думаешь чёрное или зелёное? — она вытащила два платья.
— Ты сказала, что не знаешь, кто он, — придя в себя от новости, прошептала я.
– Знаю, и сейчас он очень солидный бизнесмен, я его недавно видела, — ухмыльнулась мать.
— Он ... Он тут? — спросила я.
— Ах, нет, я была в Майами на операциях и встретилась там с ним, он там был, — она говорила так просто, больше энтузиазма она выказывала туфлям.
— И с чего ты решила, что эта причина меня заставит молчать? — спросила я её сквозь стиснутые зубы.
— Я помню, как ты грезила папочкой, просила рассказать о нём, потом требовала, ведь ты похожа на него как две капли воды и сейчас ждёшь его, поэтому уверена, что ты будешь держать язык за зубами, — она посмотрела на платье, — да, думаю, чёрное. Не хочешь перекусить? А то я с утра ничего не ела, твой омлет был отвратительный.
— Да пошла ты, — зло бросила я и развернулась.
— В пятницу в семь часов в ресторане. Люблю, дорогая, — услышал я её сладкий голос.
Господи, почему ты дал мне такую мать?! За что?! Разве я грешила?! Разве я была плохой?!
Я села в машину и разрыдалась от обиды,от несправедливости и от ситуации в целом. Также мне было жаль Даниеля, он даже со всеми своими минусами не так ужасен, как она. Мегера! Боже!
Тело сотрясалось от рыданий, обида проносилась по нему и накрывало всё отчаянье, что я не могу исправить ничего. И помочь этому глупому миллионеру тоже! Я вытерла слёзы и начала дышать. Да, я всегда хотела узнать, кто мой отец, мне всегда казалось, что он придёт и заберёт меня в волшебную страну, где меня он окружит заботой и любовью. А не грязью и порнофильмами каждый день.