За гранью снов
Шрифт:
— Я знаю, — сказала Лия. — Я помню. Все та же самая… — Она провела пальцами по плечам Мэтт, скользнула по рукам и спине. По телу Мэтт пробежал огонь. Теплый, но не обжигающий. Он переливался разными цветами: зеленым, серебристым, голубым и лиловым. Внезапно огонь превратился в ткань, мягкую, как фланель, тонкую, как шелк, и теплую, как шерсть.
У Мэтт запылали щеки. Никогда в жизни у нее не было такой красивой куртки, с разводами в виде языков пламени цвета моря, неба и облаков. Она плотно облегала ее до талии,
Мэтт встала, провела рукой по материи. Мягкая, ворсистая, такая теплая и красивая. Как летний закат. Кровь прилила к ее лицу, и она взглянула на Лию.
— Мэтт, прости! Ты хочешь, чтобы я ее забрала обратно?
Что-то кольнуло Мэтт, и она покачала головой.
— Нет, она чудесная, — сказала она дрожащим голосом. — Это первая вещь за многие годы, которая выглядит женственно.
Лия посмотрела на Эдмунда, который, улыбаясь, качал головой.
— Серьезно, — сказал Лия. — Я могу отослать ее обратно, если тебе в ней неудобно.
Мэтт фыркнула:
— Ты же вышла к ним в таком виде, я думаю, я тоже смогу выйти в таком. Они же не будут смеяться надо мной, правда? Она такая красивая. Я хочу посмотреть на себя.
На стене у двери висело зеркало. Она уставилась на себя.
Она уже давно не видела себя, и уж точно не видела с тех пор, как вышла из стены и попросила себе другую прическу. Она изменилась. Сейчас на макушке у нее были короткие кудряшки, а виски были коротко стрижены. Лицо осталось прежним, но новая прическа как-то изменила ракурс: теперь она выглядела, как женщина, чего раньше никто не мог сказать, глядя на ее лицо. Куртка была яркой, у нее никогда не было ничего подобного. Фасон подчеркивал ее фигуру. Сапоги для верховой езды тоже все меняли. Они смотрелись элегантно. В этой одежде и с такой прической она больше не казалась шестнадцатилетним солдатом. Больше она была похожа на принцессу в изгнании.
Она встретилась взглядом с Эдмундом и ждала его комментария.
— Ты в любом виде выглядишь замечательно, — сказал он.
Она увидела свою улыбку, и это ее встревожило так, что она сразу же нахмурилась. А вдруг она теперь привлекательна? Она не возражала против того, чтобы быть приятной, даже симпатичной, но быть привлекательной совсем не хотела.
Лия взяла ее за плечо:
— Все, перестань думать об этом. Пойдем вниз.
Остальные уже ждали их в холле.
— Вот это да! — воскликнула Терри, когда Лия, Мэтт и Эдмунд спустились по лестнице. — Вы забыли, что вы на побережье? Здесь никто так не одевается. — Сама она была в джинсах и куртке, и выглядела, как всегда, стильно.
Сюди улыбнулась. Она была в облегающих брюках от Гиччи и цветном свитере. Волосы ее были тщательно уложены после урагана
Дейдра была в той же мятой одежде, в какой она и появилась: джинсы, голубая рубашка и морская куртка с капюшоном.
— Ну и ну! — сказала она. — Ребята, что это с вами?
— Они все-таки смеются, — сказала Мэтт Лие.
— Нет, мы не смеемся, — возразила Терри. — Мы потрясены.
Мэтт дернула плечом и засунула руки в карманы.
— Вы прекрасно выглядите, — сказала Таша, которая и сама казалась немного странной в розовой рубашке, завязанной узлом на животе, и черных узких брюках. Волосы она завязала в два хвоста. И снова никакой куртки, но Мэтт подумала, что ей и не нужна она.
— Спасибо, — сказала Мэтт.
— А где Натан? — спросил Эдмунд, оглядываясь вокруг.
В это мгновение Натан появился позади Сюди.
— Похоже, мы собрались пообедать в городе, — сказал ему Эдмунд, как будто Натан сам этого не знал.
— Попробуйте что-нибудь за меня, — сказал тот.
— Я могу прихватить что-нибудь для тебя, — тихо сказала Сюди.
Натан улыбнулся и покачал головой.
— Дом, когда мы вернемся, ты расскажешь, что ты все-таки задумал? — спросила Терри.
— Да.
— Эту стеклянную штуковину я забираю с собой, — добавила она.
— Хорошо, — одновременно ответили дом и Натан.
Глава тринадцатая
После шумного ужина в ресторане, где такое поведение казалось неуместным, Терри, Дейдра и Сюди вместе отправились в дамскую комнату. Мэтт прихлебывала кофе, обильно сдобренный сахаром и сливками, а Лия ела ванильное мороженое. Эдмунд сидел, молча улыбаясь, а Таша ела что-то непонятное с большим количеством шоколада. В этот момент к ним подошел странный подросток и сказал:
— Я хотел бы забрать назад свое сердце.
— Мы еще работаем над ним, — сказала Таша.
— Я передумал. Я хочу его назад. Сейчас.
«У него такой странный и бесцветный голос, совсем как описывала Терри», — подумала Мэтт. Лицо его, лишенное всякого выражения, было красивым. Всклокоченные черные волосы, волчий взгляд и вообще какой-то диковатый вид. Одет в рабочую рубашку, поношенные штаны и лакированные ботинки. Она сопоставила его внешний вид с воспоминаниями Джулио и пришла к выводу, что это один и тот же парень.
— Ты больше не хочешь освободить ребят? — спросила Таша.
— Это небезопасно.
— Почему нет? — спросила его Мэтт. — Ты что, действительно хочешь, чтобы они остались внутри этой штуки навечно?
— Нет, — ответил он. — Я попытаюсь освободить их в другой раз.
— Кто такой Монумент? — спросила Мэтт.
Парень испуганно вздрогнул:
— Я не знаю.
— Монумент — это тот, кто забрал твое сердце. И ты даже не знаешь, кто это такой?