За гранью вечности
Шрифт:
Слутгельмир даже не пытался что-то скрыть. А зачем, если теперь всё кончено? Его не отпустят и в лучшем случае будут судить, как изменника. В худшем – убьют сразу. Но исход всё равно один, и он это понимал.
– А к ним как он попал?
– Рецепт был выведен алхимиками повстанцев… – тяжело дыша, начал пленник. – Они хотели придумать вещество, которое способно ослабить Даэвов, нейтрализуя Эфир в организме. Балауры тоже этим занимались и неплохо продвинулись… Они выращивали драну, как антиэфир, когда Ингисон и Келькмарос принадлежали им. Добавив
– Но ты просчитался… – буркнул Териан, прожигая мужчину светящимся взглядом.
– Они оказались хитрее. Что ж, я уважаю хитрость в людях. Это, пожалуй, единственное, что я в них уважаю, кхе-кхе, – Судья закашлялся. – Почти два года мы вместе с повстанцами производили идгель. А затем и решили воспользоваться шансом…
– А что с балаурами? – перебил его Териан Лекас. – При чём здесь письма и Арисса?
Слутгельмир сморщился и не захотел отвечать, но очередной удар надсмотрщика развязал ему язык.
– Балауры искали союзника для уничтожения Элиоса, – начал он. – Я знал, что Видар не согласится с ними сотрудничать… Я стал посредником между Леди «А», предводительницей драканов в Арэшурате, и Пандемониумом. Через меня проходило всё.
– Ты делился с балаурами планами Пандемониума? – вновь суровый голос офицера асмодиан.
– Делился, – спокойно ответил Слутгельмир. – И они делились. И ни разу не солгали мне. Всё, что они обещали, сбывалось.
– Арисса планировала штурм Элизиума. Ты готовил армию, чтобы поддержать её, – промолвил Териан Лекас. – Но зачем ты начал гражданскую войну перед таким важным событием?
Судья улыбнулся.
– Во-первых, Видар решил напасть на их земли раньше срока, что обрывало на корню все наши с Леди «А» планы.
– А убедить военачальника отложить атаку ты не мог? Ты же и раньше проворачивал такое.
– Я слегка потерял доверие накануне, так сказать… – задумался Слутгельмир. – Мои люди не выполнили приказ Видара во время осады, но выполнили мой…
– Вы побежали?
Бывший Судья кивнул.
– А во-вторых, мне было бы проще договариваться с балаурами, если б я сидел в кресле военачальника…
– И ты захотел убить Видара, – заключил офицер. – Дальше мы знаем.
– Один вопрос… – Териан сощурился и шагнул к пленнику. – Как к тебе попала та элийка?
– Твоя Эви?… Хм-м… Её привёл сюда Даэв Розеркар, родной брат адъютанта Исагира. Я не знаю, почему и как он её нашёл. Я не давал ему такого приказа. Да и вообще он был на стороне Пандемониума. В общем, понятия не имею, как это вышло. Но знал я одно: что тебе эта крошка была небезразлична… – Слутгельмир ухмыльнулся кровавой улыбкой.
– Ты ошибаешься… – прошипел Териан, да так, чтобы все это слышали.
–
Териан и Слутгельмир обменялись презрительными взглядами, и Даэв покинул его клетку.
Следующей предстояла встреча с безымянным главарём повстанцев, из-за которого битва около крепости закончилась именно так, как закончилась. Правда, атмосфера в этом случае была совершенно иной – никаких клеток и побоев, а вместо этого – сытный обед и кабинет военачальника.
Процессия молча вошла внутрь. За столом на стороне гостей сидел мужчина под охраной. Териан обошёл его и сделал вывод:
«Обычный фанатик. Ничего нового. Именно таких риваровцы и уважают…»
Густые усы, немытые волосы, небрежно зачёсанные назад, старая пожелтевшая рубаха, мешковатые брюки и протёртые ботинки – что ещё можно было ожидать от грабителя и разбойника?
Всё тот же офицер сел на место военачальника и начал задавать те же, что и Слутгельмиру, вопросы: про идгель, связь с балаурами и Безмолвных – но тон его был более вежливым и добродушным. Повстанец отвечал почти теми же словами, но винил во всех грехах Судей.
– …А как бы Вы поступили, если б Вас открыто шантажировали? – стучал толстой ладонью по столу риваровец. – Мы зарабатываем на идгеле и многих других опасных штуковинах. Если ингредиентов будет недостаточно, мой народ начнёт голодать. А я, как предводитель, не мог этого допустить.
– Предводитель? – вскинул брось офицер. – Я думал, Вы подчиняетесь самому Ривару.
– Мы несём его слово, чтим его традиции и законы, – объяснял повстанец. – Но самого Ривара мы не видели уже много лет. Он ведь не бессмертный и не может жить вечно. Посему…
– Посему Вы поклоняется мертвецу, – заключил асмодианин. – Что ж, так ответьте, почему Вы сдались вчера? Ведь был шанс…
– Шанс? Какой шанс? – рявкнул фанатик. – Если Безмолвные удержали бы крепость, мы остались бы их вассалами! Повстанцы Ривара – свободный народ! Мы не подчиняемся каким-то там Судьям! Слутгельмир, эта гнусная тварь, не считал нас за людей… Он думал, что может управлять нами. Дракана с два! Ничего, я показал ему, на что мы способны… К тому же их войска редели с каждой минутой. Одолев их, Вы бы принялись за нас! А я не готов расплачиваться людьми за чьи-то амбиции! – он продолжал яростно стучать по столу, но никто не сделал ему замечания… По понятным причинам.
– То есть, Вы струсили и решили перейти на сторону Пандемониума? – уточнил офицер.
– Нет, – скорчил гримасу повстанец. – Победителя. В том, чтобы поддерживать проигравших, нет чести, а встать на сторону победителя – выгодное дело.
Офицер хмыкнул и ухмыльнулся.
– И когда Вы поняли, что Безмолвные проиграли?
– Когда увидел элийцев у ворот, – оскалился главарь. – Если Вам удалось заручиться их поддержкой, то у Слутгельмира не было шансов…
– Зачем же Вы пошли в бой, в таком случае?