За гранью вечности
Шрифт:
Вдруг он почувствовал, как сквозь Эфир кто-то зовёт его. Знакомый женский голос. Териан немедля полетел на зов. Через несколько минут сквозь метель он разглядел в воздухе пару белых крыльев.
– Белатрисс? – крикнул он, разглядев лицо белокурой волшебницы и ярко-голубые светящиеся глаза. – Ты что здесь делаешь?
– Териан, я… – мимо со свистом пролетела огромная ветка, и девушка ловко увернулась от неё. – Быстрее! Летим за мной!
Элийка развернулась в воздухе и замахала крыльями в сторону юга. Мужчина
– Что происходит? – крикнул Териан, чтобы сквозь буран элийка его услышала.
– Это разломы в Бездну! – громко ответила она. – Они открылись по всему Элиосу! Я нашла источник, нам нужно торопиться!
Впереди не было видно ничего, кроме бешено летящих в лицо хлопьев снега.
– Кто-нибудь рискнул в них войти? – спросил асмодианин.
– Нет, – крикнула Трисс. – Они нестабильны. Самоубийц не нашлось.
– Что могло открыть их?
– Не знаю. Что-то с Бездной и Эфиром, – протянула девушка.
– О чём ты?
– Из Бездны пришла весть, что Око начало увеличиваться в размерах. Не знаю, что могло вызвать его рост. Возможно, слишком большое количество Эфира, вот Бездна и начала выбрасывать его в Элиос и Асмодею через такие разломы, – предположила она.
– Странно звучит, – промолвил Даэв. – Как ты вообще здесь оказалась?
– Искала источник, куда выбрасывается наибольшее количество Эфира. Он оказался в Белуслане.
– И как ты его выследила? – недоверчиво спросил асмодианин.
– По Эфирным потокам, – ответила Белатрисс. – Они были сильнее на вашей стороне Атреи – волшебники это чуют лучше воинов. Я перенеслась через разлом в Морхейм, а оттуда уже на крыльях прилетела в Белуслан.
– А меня-то как нашла?
– Просто позвала тебя, и ты сам явился. Я не знала, где ты, но надеялась, что в Белуслане.
– Зачем?
– А кто ещё мне может помочь среди этих снегов?
Метель начала стихать. Даэвы потихоньку выбирались из полосы бури. Снег больше не бил в лицо и не сковывал крылья, а от холода не знобило.
– Что ты собираешься делать? – спросил Териан. При нормальной погоде можно было перейти на обычный тон.
– Найти причину этого явления. Мне интересно, что это всё значит… – задумчиво ответила девушка.
– Куда мы летим?
– В Кинунгап.
Териан удивился. Хотя, с другой стороны, в этом не было ничего странного. Вокруг Кинунгапа разломы открываются пачками из-за большой концентрации Эфира в воздухе. Пока всё звучало вполне логично, но сердце Даэва всё равно тревожилось.
– Здесь всегда бродили балауры… – сказал Териан, осматривая дорогу, ведущую к форту драканского легиона Бакрама, оккупировавшего этот уголок Белуслана. – А нынче ни одного не видать. Только одни разломы кругом… Куда все подевались?
Трисс
Несколько часов Даэвы летели к Ледяному городу. Когда из-за холмов показались его обледеневшие башни, девушка спросила:
– Не устал?
– В воздухе полно Эфира из-за этих порталов. Я не устаю, – буркнул он.
Бессмертные завернули к старой городской стене, которая сейчас представляла собой просто ледник. Холод, исходивший из недр города, начал пробирать до костей. Трисс сильнее укуталась в шубу. Асмодианину оставалось лишь терпеть привычный ему мороз.
Девушка залетела в город и приземлилась на центральной площади. Она сбросила крылья и задумчиво огляделась. Целый район словно замер на мгновение. Будто кто-то сделал фотографию и теперь показывал её вместо пейзажей центра Кинунгапа.
Посиневшие ото льда скульптуры людей застыли в тех позах, в которых встретили ледяное дыхание Эрискаля – Лорда балауров, который в одночасье заморозил целый город накануне Катаклизма. Кто-то бежит по улице, заметив в воздухе силуэт огромного дракона. Вот молодой парень смеётся и разговаривает с друзьями, не ожидая, что этот смешок будет увековечен во льду. Вот мамаша держит за ручки кроху и ведёт её на последнюю в их жизни прогулку. Все жители Кинунгапа обратились в ледяные статуи в один миг. Здания и сооружения прежде прекрасного города стали заснеженными холмами. Из бескрайнего снежного бархана выглядывала лишь высокая башня местной колокольни, покрытая толстый слоем синего льда.
– Ужасное зрелище… – пробормотала элийка, сильнее укутываясь в свою одёжку.
Асмодианин приземлился рядом и мимолётным взглядом пробежался по привычному пейзажу. Да, город, замеревший в ледяных оковах, трогал сердце, но ко всему быстро привыкаешь. К трагедиям – тоже. Ещё юношей Териан помнил, что может сотворить дыхание Эрискаля. Но Кинунгап по заслугам остался в памяти людей крупнейшим из бедствий, принесённых Ледяным Лордом.
– Куда теперь? – прозвучал настороженный голос асмодианина.
– Идём к храму, – волшебница позвала его за собой. – Я чувствую, что оно там…
– Что именно «оно»? – Териан напрягся и сощурился.
Белатрисс, словно заворожённая, следовала на неведомый зов. Мужчина ступал осторожно, его внутреннее чутьё твердило об опасности.
В сотне метров от Даэвов посреди площади высился оледенелый храм Айона. Сквозь метровый ледник, покрывший его, виднелись очертания древнего здания. Териан заметил, что храм был очень похож на те, что строили люди до Катаклизма: широкий арочный вход, три нефа, большой и высокий купол, венчавшийся изображением солнца – Ока Айона, некогда озарявшего Атрею из центра Башни Вечности.