За Ленинград! За Сталинград! За Крым!

Кошевой Петр

В 60-м стрелковом полку все было в порядке. Майор Абрамов, высокий, несколько тяжеловатый на первый взгляд человек, густым басом доложил, что полк готов к штурму. Признаюсь, я был неравнодушен к этому могучему и умелому командиру. Он был бесстрашен и в то же время мягок, очень исполнителен и дисциплинирован, умел ладить с людьми. Подчиненные любили его, верили в его боевое мастерство.

Мы старались ничем не выдать подготовку к штурму. Радиообмен проводился в прежнем объеме, был совсем слабым – до поры до времени мы обходились хорошо налаженной телефонной связью. Артиллерийский огонь велся как обычно. Сам штурм начали резким

рывком вперед, без артиллерийской подготовки и криков «ура». Бойцы преодолели проволочные заграждения врага, набросив на них заранее подготовленные фашины.

Вероятно, внезапность и необычность наших действий ошеломили противника. Мы захватили полностью совхоз имени 1 Мая на восточной окраине Тихвина. 38-й полк бросил вперед батальон капитана М.В. Нешко, усиленный артиллерией и ротой саперов под командованием лейтенанта Я.П. Зобнина, который к тому времени стал уже известен как мастер подрывного дела и человек большой отваги.

На восточной и южной окраинах города завязался жестокий бой. Дело доходило до рукопашных схваток. В них сибиряки были особенно сильны. В течение ночи были захвачены окраины Тихвина и местами наши подразделения вклинились в городские кварталы.

Штурм Тихвина

К.А. Мерецков внимательно следил за ходом боя. Как только я доложил ему, что полки ворвались в город, он приказал бросить 311-й полк во главе с майором Захаровым на перехват путей отхода противника из Тихвина на Липную Горку. Часть быстро выполнила приказ, но натолкнулась на жесткую оборону противника, насыщенную большим количеством артиллерии и танков.

С рассветом на полк обрушилась немецкая авиация. Опрокинуть гитлеровцев и перерезать их коммуникации не удалось.

Штурм продолжался и днем, но главную задачу – окончательный разгром противника в Тихвине – советские войска решили в ночь на 9 декабря 1941 года.

* * *

Наши части под Тихвином не раз действовали под покровом темноты, причем более смело и уверенно, чем противник. Ночью расчеты его пулеметов и экипажи зарытых в землю танков, по сути, были слепы. Морозы были непривычны для фашистов, у которых к тому же не хватало теплого обмундирования. Они прятались в дома и укрытия, что тоже не способствовало крепости обороны. Сибиряки же, хорошо одетые и обутые, легко переносили холод. Они смело проникали в тыл противника, активно штурмовали его опорные пункты и отдельные огневые точки.

Решающий штурм города начался около 23 часов 8 декабря. Главный наш удар – в направлении железнодорожной станции. Здесь действовал 60-й полк майора Абрамова и основная масса артиллерии. Командир твердо управлял подразделениями.

На юго-восточную часть города должен был наступать 38-й полк. Его командир майор П.Г. Лембо хорошо подготовил часть к действиям в городе и ждал приказа с нетерпением.

Доложил начальник инженерной службы майор В.С. Свинцов: проходы в заграждениях противника проделаны. Для саперов, казалось, не существовало неразрешимых задач.

Майор

В.С. Свинцов

Часа за полтора до начала наступления я перебрался в каменный дом, черневший недалеко от полуразрушенного здания вокзала, где, как мы ожидали, должны были развернуться основные события. Со мной направился С.И. Фефелов, а вскоре туда же прибыл Г.Д. Стельмах. Хотя все было рассчитано и примерено, цели артиллерией пристреляны, а пехота еще днем хорошо присмотрелась к объектам штурма, мы все же волновались. Еще раз переговорили с командирами полков, с артиллеристами на позициях. Все были готовы к атаке.

– Ждать далее бессмысленно, – как бы про себя проговорил Стельмах. – Люди на исходном положении устанут, если не двинуть их вперед. Пора атаковать.

Однако назначенное время наступления еще не подошло. Тогда генерал Стельмах связался по телефону с командармом и объяснил ему сложившееся положение.

– Начинай! – разрешил генерал Мерецков.

В воздух пошла красная ракета – сигнал атаки.

Пехота двинулась вперед без артиллерийской подготовки. С нею были в конной упряжке орудия 127-го легкого артиллерийского полка, выделенные для стрельбы прямой наводкой. Путь был недолог. Враг открыл жестокий огонь, и лошадей пришлось увести в укрытия. Далее орудия пошли на руках расчетов и помогающих им стрелков.

С.И. Фефелов сосредоточенно всматривался в карту, освещаемую электрическим фонариком. Он знал, где и какое орудие действует, прислушиваясь к загрохотавшим выстрелам. Вскоре в городе уже гремели сотни взрывов. Теперь даже ухо начальника артиллерии не могло точно уловить, кто из его подчиненных ведет огонь.

Через 10–15 минут наши войска захватили привокзальные улицы, и бой шел по всему фронту. Гитлеровцы сражались с упорством смертников. На одной из улиц они провели сильную контратаку против 4-й роты 60-го полка. Командир роты был ранен и выбыл из строя. Но управление подразделением не нарушилось. Его принял на себя командир взвода снабжения 2-го батальона младший лейтенант П. Вакулин. Гитлеровцы были отброшены, а затем полностью разгромлены.

Бой в центре города был особенно ожесточенным. Каждое здание бралось штурмом. В ту памятную мне ночь было множество примеров высокого героизма. Сержант И. Анисимов из 60-го полка с небольшой группой стрелков атаковал в одном из домов подразделение противника, превосходившее его группу по численности в несколько раз. Бойцы под командованием отважного сержанта ворвались в здание и вступили в рукопашную схватку с врагом. Сам Анисимов был ранен, но не покинул своих боевых друзей до тех пор, пока гитлеровцев не перебили полностью.

Самый тяжелый бой шел за вокзал. Он находился совсем рядом с моим наблюдательным пунктом. Пожар освещал его багровым дымным пламенем. Наши артиллеристы выкатили орудия на прямую наводку и били по каменному зданию, в котором засели гитлеровцы. Пехота подбиралась к самым стенам, бросала в оконные проемы гранаты, несколько раз пыталась ворваться внутрь вокзала, но всякий раз откатывалась на исходное положение под жестоким огнем пулеметов и зарытых в землю танков.

Командир 60-го полка майор Абрамов приказал саперам подложить взрывчатку под стены вокзала, но сделать этого они так и не сумели. Люди гибли под пулями, а мы не могли сосредоточить по вокзалу огонь всей дивизионной артиллерийской группы, опасаясь поразить своих людей.