За мной должок
Шрифт:
— Виктор Адамович, как я уже говорила, я была нанята Сабельфельдом. Владимир Иванович обратил внимание на то, что с некоторых пор в «Темпо» происходит утечка информации, и обратился ко мне с просьбой найти источник утечки. Он заплатил мне аванс — тысячу долларов. Аванс я отработала. Источник утечки информации я установила. Если вас интересуют результаты моего расследования, я могла бы представить вам эти данные. Не бесплатно, разумеется.
— Так вы же только что сказали, что вам заплачено.
— Аванс. А мой гонорар — двести
— Сколько?
— Мне лишнее не помешало бы. Но с порядочными людьми я всегда исключительно порядочна. Тысяча меня устроит. Я думаю, что информация, которую вы получите, того стоит. Это поможет вам спасти компанию.
— Какие громкие слова. А если я сочту, что ваша информация того не стоит?
— Вам придется положиться на мою честность.
Виктор Адамович немного поразмыслил и взглянул на часы. Я тоже. Было одиннадцать десять. Банк был закрыт для клиентов.
— У нас сегодня траур. Все сотрудники идут на похороны Сабельфельда. Если вы доверяете мне так же, как я вам, то я расплачусь с вами завтра.
Ему я доверяла, ориентируясь на свое шестое чувство. Но деньги любят счет, и джентльменское соглашение в данном случае, на мой взгляд, было не слишком уместно.
— Я вам доверяю Виктор Адамович, но полагаю, что сделку надо совершить сегодня. Так будет лучше и для меня, и для вашей компании. Мне необходимо продолжить работу, а это требует новых затрат. А вам крайне необходимо владеть ситуацией в столь ответственный момент, когда компания, по сути дела, обезглавлена.
Он закурил новую сигарету.
— Извините, не предложил вам. Вы курите?
— Да, спасибо.
Нажав кнопку селекторной связи, он пригласил главбуха Анну Борисовну. К счастью, та еще не успела покинуть свой кабинет.
Анну Борисовну я уже видела на пресловутой презентации. Этакая монументальная особа, совершенно неприступная.
Несмотря на ее возражения, Альгееру удалось договориться с нею по поводу тысячи долларов.
— Я могу идти? — Она была страшно недовольна самоуправством, как она считала, временно исполняющего обязанности.
— Да, можете. Спасибо, Анна Борисовна.
— Такими темпами вы за неделю пустите компанию по ветру, — недовольно проворчала она и с силой хлопнула дверью.
— Ну, так что там у вас, Елена Михайловна? — Он не обратил никакого внимания на выходку главбуха.
— Как я уже сказала, я обнаружила источник утечки информации. К сожалению, это происходило через самого близкого Сабельфельду человека. На его пиджаке после его смерти я обнаружила «жучок». Если бы я только могла догадаться сразу осмотреть его одежду, он был бы жив.
— Значит, в вашей работе тоже проколы случаются?
— Что поделаешь? — Я пожала плечами. — Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Мне жаль, что так
— Продолжайте, пожалуйста. Я так понимаю, вы — та самая дама, которую подозревают в убийстве?
Я развела руками.
— Увы и ах, но я тут ни при чем. В его смерти повинна его жена.
— Таня?! Это абсурд.
— Если бы так. Я сама поначалу не могла в это поверить. Но именно она установила спецаппаратуру по просьбе вашего сотрудника, Рината Галиулина. Он работает на одну из крупных компаний города Тарасова. Та, в свою очередь, охотится за акциями «Нефтегаза», поэтому прибегла к промышленному шпионажу.
Рината ориентировали на покорение сердца Татьяны Александровны. Он использовал все средства, вплоть до наркотиков, и, по-моему, добился своего. Татьяна Александровна в него влюбилась.
Но Ринат строил далеко идущие планы. Использовав удобный момент, то есть презентацию, и информацию о том, что Сабельфельд после торжества поедет ко мне, эта парочка подсунула ему яд в капсулах «Эссенциале». Кроме того, для большей убедительности они состряпали липовое завещание на мое имя. В итоге я оказалась убийцей, а Ринат метит в мужья Татьяне Александровне и в директорское кресло одновременно. Кроме того, акции компании «Нефтегаз» Ринат уже пообещал пресловутой конкурирующей фирме. Тут ему пути назад отрезаны…
— То, что вы говорите, просто чудовищно. У вас есть доказательства?
Я включила магнитофон и дала ему прослушать.
— Надеюсь, голоса Рината и Татьяны Александровны вам хорошо знакомы?
— Разумеется.
Мы прослушали пленку. Общая картина Альгееру теперь стала ясна. Единственное, чего он не услышал, так это упоминания компании «Шафкят и К o » и имени ее владельца. Поэтому он задал вопрос, который я ожидала услышать и на который была готова ответить:
— Елена Михайловна, из записи я не понял, какая именно компания подослала Рината Галиулина?
Я обворожительно улыбнулась.
— В мою компетенцию входило найти источник утечки информации. Я даже перевыполнила план, установив, так сказать, предмет вожделений. А охотиться за акциями «Нефтегаза» будут и другие компании. У вас все еще впереди. А о своем работодателе пусть вам Ринат расскажет.
— Ноги этого подонка в банке не будет с сегодняшнего дня. Имея такую информацию, можно смело идти в милицию.
— Еще не время. Ни один суд не признает виновными Татьяну Сабельфельд и Галиулина только на основании записи на пленке. Еще не время, и я продолжаю работать над этим делом. А вы бы мне очень помогли, если бы у вас нашлась фотография Сабельфельда. Любая.
Альгеер выдвинул ящик стола.
— Вот. Мы отдавали ее, чтобы изготовить фото на памятник. Подойдет?
Я кивнула и, взяв фотографию, рассмотрела ее. Фото было сделано, очевидно, для какого-то документа. Сабельфельд был серьезен и смотрел прямо в объектив.