За небесными вратами
Шрифт:
– Конечно, - сказал мой племянник; и мы счастливо ушли вместе.
– Где этот прекрасный дом, Карролл?
– Не очень далеко от дома госпожи Уикхэм, - сказал он.
Вскоре мы дошли до него, и я была полностью очарована им во всем. Он был намного современнее, чем дом моего брата Нэлла, и был, подобно ему, выстроен из полированного дерева. Он был только частично построен, и более художественно выполнен. Хотя он был незавершен, я была поражена тем фактом, что все было идеально. Нигде не было ни мусора, ни щепки, ни стружки, ни пыли. Древесина, казалось, была полностью заготовлена в других местах - где, я понятия не имею. Куски были точно впору, как пазлы большой картины. Это требует большого мастерства и художественного вкуса - правильно приспособить
– Я полностью завершил и обставил эти комнаты, так что, если бы мама пришла раньше, дом был бы готов, чтобы занять его сразу. Знаешь, здесь нет шума от рабочих, ни ударов молотка, ни других нежелательных звуков.
Я тотчас подумала, что при возведении храма в Иерусалиме, «ни молота, ни тесла, ни всякого другого железного орудия не было слышно».
– Очень красиво, мой дорогой мальчик, - сказала я восторженно, - Она обрадуется еще больше, когда узнает, что это ты сделал для нее. Но что это – очаг? – остановилась я перед красивым открытым камином, в котором дрова были сложены и готовы для зажжения, - разве здесь бывает холодно?
– Здесь никогда не бывает холодно, - ответил он, - но огонь здесь никогда не излучает ненужное тепло. У нас есть свои радости, красота и сияние, без какого-либо дискомфорта. Помнишь, как моя мама любит сидеть у открытого огня, поэтому я организовал это для нее.
– Это очаровательно! Но ты не сделал витражи на окнах?
– Нет, у меня есть друг, который научен этому искусству, и мы обмениваемся опытом работы. Он помогает мне с окнами, а я, в свою очередь, работой по дереву и инкрустацией. Я собираюсь сделать «комнату цветов» для моей мамы, аналогичную твоей, только с лилиями и фиалками, которые навсегда останутся с их ароматом.
– Как красиво! Я хочу поблагодарить тебя, дорогой Кэрролл, за твое участие в нашей «комнате цветов». Это самая изысканная работа, которую я когда-либо видела, и вдвойне восхитительно, когда я вспоминаю, чьи руки это сделали.
– Это был труд любви со всеми нами, - сказал он просто, - Это то, что повышает его красоту для меня, - сказала я, - Но сейчас сядь здесь рядом со мной и расскажи мне о себе. Ты проводишь все свое время в этом восхитительном труде?
– О, на самом деле нет! Возможно, мы уделяем этому два-три часа в день. Большую часть времени я провожу с моим дедушкой Р. Я не знаю, что бы делал здесь, когда пришел сюда первый раз, если бы не он. Я был совершенно незнаком с этой жизнью, и так внезапно сюда пришел.
– Да, дорогой мальчик, я знаю, - сказала я сочувственно.
– Он встретил меня у самого входа, и сразу же взял меня домой, где он и бабушка делали все возможное, чтобы инструктировать и помочь мне. Но я был все еще гораздо ниже того уровня, на котором должен был быть. Я хотел бы взять один год из этой благословенной жизни, чтобы вернуться назад к старой жизни на целый год – если бы я только мог пойти к моим старым друзьям, или, еще лучше, в каждую воскресную школу в мире, и умолять девочек и мальчиков попытаться понять и извлечь пользу из обучения. Конечно же, я пользовался тем, чтобы ходить в воскресную школу, воскресенье за воскресеньем, помогал петь гимны, читал уроки и слушал все, что было сказано, и я действительно использовал каждый момент времени. Временами я чувствовал огромное страстное желание лучшей жизни, но, казалось, не было ни одного, кто мог бы помочь мне; и большую часть того, что я слышал в воскресенье, ни разу не рассказывал, и иногда даже мысли не приходили до другого воскресенья, так что впечатление было очень временным. Почему мальчики и девочки не говорят больше вместе о том, что они слышат в воскресных школах? Мы были всегда готовы, чтобы поговорить о шоу любого рода, после того, как оно прошло, но редко о воскресной школе, когда собирались вместе. Почему учителя не проявляют больше интереса к повседневной жизнь учеников? Почему так мало действительно полезных разговоров в обычной семейной жизни? Ох, мне хотелось бы пойти назад и сказать им это!
Его лицо было зажжено энтузиазмом, когда он говорил, и я тоже хотела бы, чтобы у него была возможность сделать так, как ему хотелось бы. Но, увы! «если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят», - подумала я.
– Пришло время мне пойти с моим дедом, - он сказал, вставая, но до твоего дома мы дойдем вместе; ты позволишь мне часто видеть тебя?
– С удовольствием, - ответила я, и мы отправились.
Мы беседовали еще о многих вещах, пока шли, и, когда мы расставались у двери, я сказала:
Я скоро научусь ткать красивые портьеры; потом я могу помочь тебе, когда до них дойдет очередь.
– Это сделает мою работу еще более восхитительной, - был его ответ, сразу после этого он поспешил в направлении дома моего отца
ГЛАВА 7.
Она не умерла - дитя нашей любви,
Но ушла в ту школу,
Где она больше не будет нуждаться в нашей защите,
И где Учитель - Сам Христос.
День за днем мы думаем, что она делает
В том ярком воздушном королевстве;
Год за годом, следуя за ее мягкими шагами,
Видим ее возрастание в чести.
Лонгфелло
Только послушай! Песнь ангелов Рожденному,
На полях славы, через яшму моря!
У. Х. Дуан
Время шло, и я больше привыкла к небесной жизни вокруг меня, ее красота развернулась передо мной, подобно медленно раскрывающемуся прелестному цветку. Восхитительные сюрпризы встречались на каждом шагу. Теперь дорогой друг, с которым я рассталась годы назад в земной жизни, мог неожиданно прийти ко мне с сердечным приветствием; теперь те, - которые, возможно, на земле сильно восхищали, но от которых я держалась в стороне от страха перед нежелательным вторжением – могли подойти ко мне, открывая мне свои милые души, полные отзывчивой доброты и близкие по духу мысли, - так что я чувствовала острую боль сожаления оттого, что я потеряла. Потом, некоторые истины, лишь частично понятные в жизни, хотя я пылко искала их, представали передо мной более ясными и сильными, овладевали мной, со всем своим блеском, и, возможно, показывали близкую связь земной жизни с божественной. Но самым удивительным для меня были неожиданные встречи с некоторыми из тех, кого я никогда не надеялась встретить, с теми, кто с жаром и полными слез глазами изливал бы свою искреннюю благодарность за некоторые полезные слова, серьезные предупреждения, и даже строгие упреки, благодаря которым они обратились от дороги ко греху в «жизнь вечную». Ах, что за радость была для меня, когда я это узнала! Ох, как я сожалею, что моя земная жизнь не была более полно посвящена работе для вечности!
Ежедневно моим первым порывом после пробуждения от счастливого блаженного отдыха было поспешить к «реке жизни» и окунуться в ее удивительные воды, такие освежающие, такие бодрящие, такие вдохновляющие. С сердцем, полным благодарения, и устами, полными радостной хвалы, утро за утро, иногда в компании с моим братом, иногда в одиночку, я спешила туда, возвращаясь всегда исполненной новой жизни и надежды, и стремилась к нашему дому, где в то время я каждый день слушала чарующие откровения и инструкции моего брата. Однажды утром, вскоре после моего возвращения из моего первого визита на землю, когда я была на пути к реке, мой голос присоединился к прекрасному гимну хвалы, звучавшего повсюду; я увидела красивую юную девушку, быстро приближающуюся ко мне с распростертыми объятиями.
– Милая, милая тетя Ребекка! – позвала она, как только приблизилась, - ты узнаешь меня?
– Моя маленькая Майя!
– Я плакала, сжимая тонкое создание в своих объятиях, - Откуда ты так внезапно выпрыгнула, дорогая? Позволь мне взглянуть на тебя снова! – на минуту я отвела ее от себя на расстояние вытянутой руки, только, чтобы снова нежно притянуть ее обратно.
– Ты стала очень красивой, мое дитя. Могу сказать тебе это сейчас без страха, я уверена. Ты всегда были милой, а сейчас просто светишься. Разве это не божественная жизнь?