За ним на край света

Леннокс Марион

Ну и что – он тоже не знает, как ее зовут, возразила сама себе девушка, а впускает в свой дом. А между тем она тоже могла бы оказаться сумасшедшей маньячкой-убийцей. А что – у нее есть ножи! Один особенно драгоценный набор бережно уложен среди ящиков. И все, как один, очень острые. Интересно, какие ножи используют маньяки с топорами?

– Вот дурочка – да у них же есть топоры, – вслух сказала Пенни, и это явно было ошибкой.

Всадник на лошади повернулся и пристально посмотрел на нее.

– Топоры? – с опаской спросил он.

Должно быть, счел ее круглой психопаткой.

Что ж, сейчас она и сама себя такой ощущает.

– То

есть… я просто думала о том, что бы мне понадобилось, если бы я… застряла в глуши и пришлось бы разбивать лагерь и разводить костер. Топор бы точно не помешал.

– Ну да, – медленно согласился мужчина. – А у вас его нет?

– Нет.

– Да у вас, по-моему, запасы на все случаи жизни.

– Я еду в «Уголок Мэйли» работать, вот потому и тащу столько всего.

– Работать? – с удивлением переспросил он. – Но там же одни развалины.

– У владельца есть некие планы, – с достоинством отозвалась Пенни. – Меня наняли помочь их осуществить.

– Ну да, обновить интерьер там не помешало бы, – согласился спутник. – Причем все подряд. – Его губы дрогнули в ухмылке. – А вы всегда возите с собой заварочный чайник?

– Может, у них там только пакетики.

– А вы их не любите?

– Я пью «Лапсанг Сушонг» [1] , а засовывать его в пакетики – просто кощунство. Мне нравится его привкус дыма. А вам?

1

Китайский сорт черного чая, цельнолистовой, копченный дымом сосновых веток.

– По-моему, он нравится всем, – отозвался мужчина и вдруг широко улыбнулся. – Меня зовут Мэтт, Мэтт Фрейзер. Я владелец Джиндали, но надеюсь, что вы привезли ваш «Лапсанг Сушонг». Кажется, у меня дома шаром покати.

– О, у меня припасов хватит на год, – заверила Пенни, и Мэтт улыбнулся еще шире.

– Ну конечно. А кто вы?

– Пенелопа Хиндмарш-Ферз. – Пенни решила, что пора бы ей привыкнуть к тому, что люди над ней смеются, так что и этот пусть потешается сколько угодно. – И у меня есть розовая машина и белый пудель.

– И чайник.

– Спасибо. Да. – Девушка сосредоточилась на особенно глубокой колее.

– Пенелопа… – произнес вдруг Мэтт.

– Пенни.

– Пенни. Вы сказали, Хиндмарш-Ферз?

Сердце ее упало: он знает, нет смысла все отрицать.

– Да.

– Из корпорации «Хиндмарш-Ферз»?

– Я не работаю на них – по крайней мере, не сейчас, – решительно отозвалась Пенни.

– Но вы с ними связаны.

– Может, и так.

– Я слышал, – медленно начал Мэтт, – что Джордж Хиндмарш, преуспевающий инвестор и банкир, женился на Луизе Ферз, единственной дочери нефтяного магната. И теперь «Хиндмарш-Ферз» – финансовая империя, повсюду имеющая связи. Вы из этой семьи?

– Допустим, они мои родители, – пробормотала Пенни. – Но я все равно не связана с ними.

– Ага, ясно.

Ничего ему не ясно, подумала Пенни. Да и как он может понять, что это такое – расти, точно золотая рыбка в аквариуме, у всех на глазах, рядом с таким отцом к тому же. Мэтт и понятия не имеет, почему она вдруг решила сбежать.

– То есть, если я позвоню журналистам и скажу, что вытащил из реки женщину по имени Пенелопа Хиндмарш-Ферз, они и ухом не поведут?

– О нет – прошу вас, не надо! – прошептала Пенни, а потом повторила свои слова громче, чувствуя, что еще немного – и расплачется.

– Я не скажу, – неожиданно мягко ответил Мэтт. – Поверьте, вертолеты прессы мне тут ни к чему. Хотя…

– Хотя что?

– Мне нужно кое-кого сюда доставить, – сказал Мэтт. – Так что, возможно, это бы того стоило. Я бы сказал журналистам, что нашел вас, и поставил бы условие, чтобы они захватили Пита.

– Пита?

Машина Пенни подпрыгнула на ухабе, и в багажнике зазвенели заварочный чайник и тарелки.

– Не важно, – резко ответил он. – Я все равно этого не сделаю. Понимаю, что положение, в котором вы оказались, весьма пикантное. Полагаю, вы направляетесь к Мэйли, чтобы сбежать от назойливого внимания?

– Да, – благодарно отозвалась Пенни.

– Тогда вы правильно выбрали место. К тому же здесь намного чище, чем там. В Джиндали много свободных комнат, хотя большинству бы не помешала хорошая уборка. Если вы с Самсоном не будете мне мешать, добро пожаловать.

Тут они поднялись на вершину последнего холма перед домом, и Пенни в удивлении остановилась. Должно быть, здесь частенько бывали дожди – повсюду была зелень. Везде, куда ни кинь взгляд, поднимались невысокие холмы, мягко перекатываясь от одной возвышенности к другой. Посреди них можно было увидеть стада овец – белые островки на зеленом фоне – и красноватые точки эвкалиптов. Но сам дом… просто завораживал. Настоящая ферма, построенная около сотни лет назад на пологом склоне, – огромная и раскинувшаяся на большой площади. Особняк был выполнен из белого камня, высокие окна выходили на широкие веранды, и легкие занавески трепетали на теплом летнем ветерке. Веранду окружали виноградные деревья, и в их тени раскиданы были легкие канапе. На верхней ступеньке лежала старая собака – похоже, она видела себя охранником сада.

И надо сказать, сад там был что надо – точно оазис среди бескрайнего моря зелени. Даже отсюда Пенни видела, что для того, чтобы содержать такое поместье, нужна не одна пара рук. С балок, поддерживающих арки над дорожками, свисала глициния. Из тех же камней, что устилали устье ручья, была выполнена альпийская горка. Бугенвиллея, шалфей, жимолость – огромные столетние деревья. Бассейн с маленьким водопадиком – он выглядел так натурально! И конечно, розы – кругом, повсюду. И птицы. Стоило приблизиться к дому, стайка красных розелл с криками взвилась над эвкалиптами, покружила над их головами и вновь опустилась на ветви. Пенни понимала, почему они выбрали этот сад для проживания. Это просто рай.

– О боже… – выдохнула девушка, останавливаясь, чтобы оглядеться и прийти в себя.

Мэтт тоже остановил коня и посмотрел на гостью.

– Это же… о!

– Это дом, – произнес он с такой любовью в голосе, что всякие сомнения по поводу того, остаться или уехать, покинули Пенни.

Очевидно было, что Мэтт обожает свой дом и сад – что исключает саму вероятность того, что он может оказаться маньяком.

– Кто всем этим занимается? – робко спросила она. – Ваша жена или…

В прошлом Пенни приходилось пробовать себя в садоводстве – и она сочла это неблагодарным занятием, потому что их семья кочевала от одного роскошного поместья к другому. Однако она успела понять, что поддерживать вот такой с виду естественный сад труднее, чем кажется на первый взгляд.