За пеленой дождя

Карлссон Анна

– О Господи! – неожиданно вскрикнул незнакомец. – Что это у вас в кульке?

– Попугай. Непонятно, что ли? – любопытный человек сразу начал меня раздражать.

Мало того, что мир полон черствых людей и никто не пришел на помощь, когда я в ней так нуждалось, так еще пристают всякие с дурацкими вопросами.

– А вы зачем его надуваете? Вы не любите попугаев? – он заглянул в конверт, где Иннокентий безмолвно испускал дух. – Какой же он у вас страшный, почему-то лысый и в шляпе. Это вы его общипали?

– Да, я, – с вызовом сообщила я. – Собираюсь суп из него варить! А вы, гражданин, шли куда-то? Вот и идите. В добрый путь.

– Я-то подумал, что вы пытались остановить машину. Кажется, вы задушили

бедное животное завязками от этой шапки, – сказал он и принялся развязывать тесемки на тонкой шее Иннокентия.

Развязать их не удалось – пришлось вырвать вместе с кусками от шапки. Мой попугай, набрав полную грудь воздуха, ожил.

– Может, стоит показать вашего питомца врачу? – предложил незнакомец. – Голый попугай – это что-то новенькое. Хотя уже вывели породу голых котов и собак. Вот и до попугаев добрались? А что, весьма гигиенично, протер тряпочкой и все. Ничего, что страшненький. Свой страшилка – это почти то же самое, что красавчик.

Я решилась прервать монолог веселого товарища:

– Вы знаете, где находится клиника для попугаев?

– Знаю, где находится ветеринарная. Могу даже вас туда домчать, чтобы еще чего не приключилось с вашим любимцем, – он еще раз глянул на голое существо и поморщился.

Нас с Иннокентием усадили на заднее сиденье, и машина помчалась вперед. В то время я мало соображала, что делаю, куда еду и с кем. В голове была только одна мысль: спасти моего мучителя. Машина тем временем выехала за пределы города и свернула с шоссе на небольшую дорогу, ведущую куда-то в лес. Я сидела и наблюдала, как мимо мелькают сосновые стволы. В голову лезли мрачные мысли. А вдруг водитель был маньяком – убийцей, и вез меня в лес, чтобы удавить и закопать в непроходимой чаще? Сейчас я была даже рада, что рядом со мной находился Иннокентий. Во-первых, потому что умирать вдвоем не так страшно. Во-вторых, я избавлю мир от пернатого чудовища. Меня несколько огорчало, что, занятая своими проблемами, я не смогла запомнить примет преступника, если все же останусь жива. Хотя это вряд ли возможно. В зеркало заднего вида я могла видеть только его глаза. Голубые, красивые.

Внезапно сосны расступились, и впереди показалось симпатичное здание, похожее на теремок. Большая вывеска информировала, что мы прибыли в ветеринарную клинику «Любимый питомец». Очевидно, насилие пока откладывалось. Еще поживем!

В холле клиники нас встретила приветливая медсестричка.

– Ой, – защебетала она и заглянула в конверт.

Я ожидала, что девушка сморщит нос от ужасного вида его обитателя. Не удивилась, даже если бы нам немедленно указали на дверь. Произошло неслыханное. Она засюсюкала, называя моего кукушонка миленьким и сладеньким и, прихватив его, устремилась вперед по коридору. Я еле поспевала за ней, удивляясь, с какой скоростью может перемещаться человек на пятнадцатисантиметровых шпильках. Уж я бы точно костей не собрала. Еще успела подумать и о том, сколько может стоить такая любезность и забота. Решила, что если не хватит наличности в кошельке, оставлю в залог Иннокентия, а сама поеду домой за деньгами. Самое ужасное, что дома денег тоже не было. Все мои нехитрые накопления ушли на питание Иркиного попугая. К тому же я слабо представляла, где нахожусь и как отсюда выбраться. Я попыталась не нервничать и решать вопросы по мере их поступления. Ну и влипла же я в историю…

Я зашла в кабинет, где меня сразу же усадили в мягкое кожаное кресло. Сомнений относительно цены за роскошь и удобства больше не осталось. Осмотрев Иннокентия, доктор приступил к расспросам: чем питалась птица, каково ее обычное настроение, в какие игры привыкла играть и не было ли раньше с ним чего подобного. Я огласила оставленный Иркой список продуктов, опустив рассказ о колбасе, курице и каше с маслом. Доктор качал головой,

одобряя птичий рацион. Настроение Иннокентия я назвала обычным. Откуда мне знать, как вел себя паршивец в кругу родной семьи. Насчет игр я тоже мало что могла рассказать. Не жаловаться же мне на укусы и издевательства. Других забав кукушонка я не наблюдала. Видя мое смущение, доктор предположил, что я мало общаюсь со своим питомцем и это могло спровоцировать стресс. Мне ничего не оставалось, как признаться в том, что питомец мне не принадлежит. Получила я его, очевидно, в наказание за грехи от подруги, которая уехала в отпуск. Доктор аж подпрыгнул на стуле от радости, что его диагноз оказался верным. Заявив, что стресс всему виной, он принялся писать рекомендации и направления на процедуры, способствующие восстановлению нервной системы попугая. Кто бы так заботился о моей нервной системе.

Пока он писал, мне был выдан прейскурант, ознакомившись с которым мне неплохо было бы хорошенько полечиться от стресса. Когда же я получила на руки бланк с рекомендациями, печаль моя настолько усилилась, что захотелось немедленно смыться, оставив Иннокентия в надежных руках доктора, желательно навсегда. Помимо кучи лекарств, для укрепления нервной системы, иммунитета и роста оперенья, они не забыли направить мою синюю птицу на массаж и различные физиопроцедуры. Кто бы обо мне так позаботился. О массаже я могла только мечтать. Иммунитет тоже периодически давал сбой. Да и перья на моей голове росли жидкими и неухоженными, витамины им явно не помешали бы. Я бы не возражала в следующей жизни родиться птицей.

Не зная, как поступить, я начала что-то мямлить про зарплату, которую нам задержали и про то, что приду на процедуры в следующем месяце.

– Может, такие вопросы проще решать с вашим мужем? – поинтересовался доктор, видя мою нерешительность.

Откровенно говоря, я бы тоже не отказалась от такого способа решения вопроса. Только есть одна загвоздка – мужа у меня нет, никогда не было и вряд ли уже будет. Правда, доктору я этого не сказала. Неудобно как-то. Тетке почти тридцатник, до сих пор в девках. Права была мама, когда говорила, что никому я такая не нужна. Родители всегда правы.

Доктор снова выступил с инициативой:

– Так что, пригласить вашего супруга?

Теперь мне и самой было интересно, кого он имеет в виду, упоминая о каком-то эфемерном супруге. Я пожала плечами, в душе не надеясь на чудо. Наверняка в коридоре кого-то ожидает мужчина, которого по ошибке назначили мне в мужья. С другой стороны, можно было сказать, что мой муж, к несчастью, уехал и увез с собой толстый кошелек с огромными деньгами. Тоже неплохая возможность смыться, якобы отправившись за ним в погоню.

Сестричка выглянула в коридор и пригласила кого-то войти. В кабинете появился красавчик в клетчатом твидовом пиджаке, красных вельветовых брюках и шейном платке вместо галстука. Терпеть не могу шейные платки. Этого хлыща я видела впервые. Он смотрел на меня и улыбался. Я была уверена, что улыбка его была самая, что ни на есть издевательская. Он весь такой ухоженный, а я вся взмокшая и взъерошенная от напряжения, жары и мыслей о деньгах. Сижу, как дура, в старых джинсах и видавшей виды кофте. К тому же лак на ногтях облупился. Как все не вовремя.

– Тут ваша жена не может определиться, какие из выписанных мною процедуры желает сделать вашему любимцу. Может, вдвоем вам будет проще принять решение?

Я покрылась красными пятнами и по спине пробежала холодная струйка пота. Воображение уже нарисовало картину моего позора. Сейчас он как закричит, что я, мол, не его жена. И как все могли подумать, чтобы он, весь такой из себя, мог быть знаком с такой замухрышкой. Замухрышка, конечно, это я. Закрыв глаза, я ожидала, когда над моей головой прогремит гром и молния поразит меня в самую макушку.