За пределом. Инструкция к бессмертию
Шрифт:
Как бы Глории ни хотелось верить в то, что дарованная всем разом вечная жизнь не вызовет губительных последствий и сумасбродства, – это оставалось объективной ложью. Глория вращалась в кругу очень адекватных людей, уравновешенных, образованных, здравомыслящих и в тоже время придерживающихся высоких моральных принципов. Их интеллектуальное и духовное развитие были сбалансированы. Их способности к логическим рассуждениям были не хуже способностей к эмоциональному сопереживанию. Многие из них даже умели смотреть на вещи объективно. Но в мире таких индивидов, сочетающих все вышеперечисленные качества, – всё ещё было меньшинство. Без всех этих качеств никто никогда не сможет разумно распорядиться вечностью. Поэтому параллельно с задачей бессмертия
Глория вовсе не грезила властью или тщеславием. Ей в целом было бы неважно, кто получит лекарство от смерти первым, если оно всё-таки дойдёт до неё, но она понимала, в какой хаос может прийти весь мир и как трагично может кончиться судьба всего человечества разом, если не подготовить каждого.
Задач было слишком много, поэтому Глория решала их по мере поступления. И для ближайшей – самого лекарства от смерти – ей требовалось вырастить способного изобретателя.
В обучении Лили Глория не забывала и о том, что одних умозаключений недостаточно и каждое знание должно подкрепляться полезным применением на практике. Поэтому ей нужно было придумать промежуточные задачи, для решения которых Лиля могла использовать накопленные знания. И задачи эти должны были быть отнюдь не теоретические, а практические решения с конкретным наблюдаемым результатом, который даст пищу для дальнейших размышлений в нужном направлении. И, конечно, с поощрением не только в виде морального удовольствия от решения задачи, но и физически ощутимым достижением.
Глория создала коробки с загадками. Они были очень просты. Шерлок не преминул бы произнести свою коронную фразу. Картонные коробки либо перекрашенные металлические из-под печенья, красивые картинки, простые вопросы, чёткие линии и яркие цвета, магниты и защёлки. Но для ребёнка этого было более чем достаточно.
– Хочешь секрет о бессмертии? – Глория выбрала подходящий момент, чтобы презентовать свою первую подделку.
– Хочу, – глаза Лили загорелись. Если мама говорила «секрет», значит это будет настоящий секрет, а не ерунда какая-то.
– Ходят слухи, только ты никому ни за что не говори! – Глория серьёзно посмотрела на Лилю, ни секунды не сомневаясь в том, что она поделиться этой информацией с братом. Хоть они и ругались иногда, большую часть времени были дружны и неразлучны. – Обещай!
– Обещаю…
– Ходят слухи, что наш род связан с теми самыми бессмертными эльфами и из поколения в поколение нам передаются эти шкатулки, – Глория показала, но не протянула ей одну из своих первых заготовок. – Тот, кто разгадает их все, откроет магическое секретное знание, как победить смерть, и получит великую силу.
– Что за силу? Магическую? Что она может? А с её помощью можно остановить время? – Лиля потянула руки к шкатулке, но Глория не дала ребёнку завладеть ею.
– Никто уже не знает точно, что это за сила и что она даст, потому что прошло слишком много времени с тех пор, как они были созданы, но это самая большая сила в мире. Если ты готова попытаться разгадать загадки, то я дам тебе эти шкатулки. Их ни в коем случае нельзя ломать силой. И если ты согласишься, нельзя ни в коем случае отступать и бросать это дело, хотя одно их разгадывание может занять много времени, ведь, чтобы разгадать, придётся прочитать много книг. В тех книгах, что я тебе дала, есть разгадки к некоторым шкатулкам. Но чтобы понять разгадки к другим шкатулкам придётся подумать, сложить все знания и только тогда ты сможешь понять ответ. Торопиться нельзя, потому что, если у тебя не получится открыть шкатулку с трёх попыток, её волшебная сила исчезнет.
Глаза Лили блестели от восторга и предвкушения чего-то магического. Если бы она когда-либо обвинила Глорию в обмане, в том, что никакой магии не существует, что всё напрасно и она не будет заниматься бессмертием, Глория могла бы пойти на очень жёсткие меры с применением психоделических средств. Это быстро вернуло бы Лиле веру в маму и её цели, особенно после опыта переживания собственной смерти. Но к таким мерам прибегать не пришлось. Глория спорила в такие моменты с голосами совести: «Не осуждайте меня! Наши цели куда важнее разового психического вмешательства… мои цели». Никому неизвестно, в какой момент Лиля поняла, что мамины сказки все не взаправду. Глория больше ни разу ничего не говорила про волшебную силу ящиков. Просто создавала новые коробки и всё более сложные загадки, требующие изучения новых учебников, применения химических веществ и один раз просто дрели. Кажется, Лиле действительно нравилось использовать свои знания на деле.
После того, как Лиля закончила пятый класс, Глория проверила её успеваемость по предметам, убедилась, что в школе их не особо-то и учат и предложила альтернативное решение в ответ на нытьё Лили о том, как ей не нравится ходить в школу по морозу, вставать рано и пробираться сквозь сугробы, как она перегружена дополнительными занятиями и "вот бы у всех дома были такие экраны, которые транслировали бы события в классе». Глория пошла на рискованный шаг и предложила ей заниматься дома. За небольшую плату договорилась с учителями, чтобы они проверяли её знания в конце каждого года, и в случае отставания грозила Лиле вернуть её в школу причём на год младше, чем она была. Результат себя оправдал. Лиля проходила программу намного вперёд, зачитывалась книгами по физике, химии и биологии и смотрела фильмы с лекциями.
Некоторые предметы и дисциплины Глория всё же предпочла оставить в качестве дополнительных курсов за пределами дома. Надо было не упустить и процесс социализации. Лиля ходила на уроки английского в группах, плавание и хореографию. Глория предлагала ей ещё много разных вариантов, в том числе и пресловутое пианино, но Лиля отказалась, жалуясь на то, что очень устаёт. На хореографию она проходила всего пару лет. Плавание ей нравилось больше, но через четыре года она отказалась и от него, делая основной упор на науку и английский.
Когда Лиле было двенадцать, Глория вспомнила о ещё одном манёвре. Есть кое-что, что может заставить человека трудиться и развиваться в определённом направлении – признание других людей и восхищение результатами его трудов. Мама – это бесспорно хорошо, но недостаточно для того, чтобы получать истинное удовольствие от тщеславия. Поэтому в свободное время Глория вместе с дочерью создавала то, чем последняя могла бы похвастаться перед своей подругой на занятиях английским.
На следующий день после их очередной подделки – это была незатейливая упрощённая модель эукариотической клетки в разрезе из пластилина, созданная с уже полным осознанием того, что это и как оно работает, – Глория вернулась домой после работы в девятом часу и, придя в себя, всё-таки сделала вывод, что ей не показалось и дочь действительно дулась или обиделась на что-то. Лиля сидела на кухне и пила чай с печеньем, уткнувшись в планшет.
– Ты обедала?
– Да, – неприветливо буркнула она.
– Что ты ела? – Глории приходилось контролировать каждый день, ведь иначе они могли снова вернуться к болям в животе.
– Что было.
Глория открыла холодильник и проверила содержимое кастрюль.
– Не похоже, чтобы тут что-то уменьшилось, – не без претензии ввернула она.
– Я съела, сколько хотела, – повысив голос, ответила Лиля.
После восьми часов утомительных работ с бумагами, без которых невозможно провести ни одно исследование, Глории было не до детских глупостей. Первое желание было прикрикнуть на дочь за непослушание и ужасное поведение, но Глория вовремя опомнилась и не стала ни кричать, ни устраивать скандалов. Возможно, у Лили не меньше причин кричать и кидаться на неё, но она этого не делает, а лишь бурчит и молчит.