За пылью веков
Шрифт:
Александра. Слеза в ладошке. С хрустальным взглядом.
Жребий брошен с другим раскладом. Александра...
Александра, ночей бессонных былая пропасть,
И из ответов – одни вопросы. Александра...
Давай споём мерцающий блюз,
Когда-нибудь я вернусь, но никогда не останусь,
Давай споём сверкающий рок,
Одна из ночных дорог превращается в медленный-медленный-медленный танец,
Медленный танец.
Александра, свяжи из забытых дорог свободу,
Босыми ногами по небосводу, по углям заката иди смелее.
Александра,
Приди, приди в этом мир рассветом и сделай его добрее.*
Высокий мужской голос перешел в плавный припев, но Саша уже не смотрела на сцену, упав лицом в ладони и стараясь сдержать эмоции. Лёшка... Спасибо тебе, Лёшка. Никакие утешения, никакие способы поддержки не помогли бы. Ты просто подарил песню. И когда будет худо – Саша будет тихо повторять ее слова, как заклинание от боли, рвущейся наружу...
Саша лежала, прижатая к кровати сильной рукой, и беззучно плакала. Ей не было больно или страшно. Перед ее глазами стояла картина того концерта, когда она сбежала в туалет, стоило замолкнуть последней ноте мелодии, и долго стояла у раковины, разглядывая свое перемазанное тушью лицо. Именно тогда она решила, что никогда не сдастся.
А потом с Лёшкой случилась беда. У него диагностировали болезнь БАС, при которой умирают нейроны спинного мозга, и он начал медленно угасать. Сейчас уже даже гитару в руки взять не может. Она и на этот долбаный контракт согласилась еще и потому, что в Америке брались попробовать его лечить, но стоило это огромных денег...
Она ощутила, как скатываются по щекам слезинки. Хватка держащего ее Локи не ослабевала, и, открыв глаза, Саша обнаружила, что он смотрит на нее совсем иначе, нежели прежде. Во взгляде не было превосходства или пренебрежения. Только понимание чего-то.
– Иди, умойся и надень куртку. В России еще зима, – он поднялся с кровати, оставив Сашу вытирать мокрые щеки и собираться с силами и мыслями.
*Коридор – Александра
====== 24. Мир – лишь наше отражение ======
На столе настойчиво звонил телефон, выдавая из динамика мелодию о диком мире.* Александра недовольно поморщилась, не желая отвлекаться от вычитки очередной редакции дипломной работы одного из своих студентов. На редкость талантливой работы, надо сказать. Ну и какого дьявола кому-то там надо?!
Посмотрев на экран телефона, она сменила гнев на милость и взяла трубку.
– Привет, Лешка! – Саша улыбнулась в трубку, слушая такой родной ей голос.
– Привет, Шурик. Я тебя попросить кое о чем хочу, – бархатный мужской голос лился из трубки, заставляя Сашу улыбнуться еще шире. Какое же счастье, что ты живой, Лешка...
– Я же обещала. Значит – приеду, – она поднялась из-за компьютера и направилась на кухню пытаясь не споткнуться о Тома, талантливо путающего ноги.
– Не, Саш, я о другом. Ты давай сегодня без руля – а то сидишь вечно трезвая и куришь. А у меня на тебя сегодня большие планы...
– Это какие еще планы? – она усмехнулась, приподнимая бровь. Леха прекрасно представляет ее физиономию сейчас, иначе не хохотал бы так в трубку.
– А вот приедешь –
Трубка пикнула и отключилась, оставив Сашу улыбаться собственным мыслям. Если Лешка просит – ну, ладно. Туда доедет вечером на маршрутке, а обратно – на такси, благо его ещё никто не отменял.
Щелкнув кнопкой кофеварки, Саша выудила сигариллу и закурила, выпуская тонкие струйки дыма. Том, поняв, что у хозяйки лирическое настроение, а, следовательно, добавки к обеду не предвидится, прошествовал обратно в комнату.
Соорудив себе большую кружку американо, Саша уселась за стол и задумалась, уставившись в заснеженный пейзаж за окном. Она так частенько делала в последнее время.
Почти год прошел с того момента, как она оказалась на пороге своей квартиры в обнимку с Локи – она просто не удержалась на ногах, а он не позволил ей упасть. Следом за ними в комнате появился совершенно обалдевший Том и мохнатой торпедой забился под диван.
– Твои документы на столе. Кота, я так понимаю, ты уже увидела. Проверь счет – там тебя ждет сюрприз. Ну и зови, если что, – Локи хищно ухмыльнулся держащейся за шкаф и дико озирающейся Саше. Она встретилась с ним глазами и отвернулась, до дрожи испугавшись горящего в его взгляде огня.
– Как звать? – она снова повернулась к нему, но увидела только пустое пространство коридора.
Следующие сутки она тупо лежала на кровати, прижимая к себе кота. Из дома ее выгнал только голод. На столе действительно обнаружились ее паспорта и банковская карта, проверив счет которой, Саша немало удивилась – вся сумма, оговоренная в контракте со “Старк Индарстиз”, была перечислена ей до копейки. В электронной почте нашлось письмо с официальным уведомлением о расторжении контракта и предупреждением о неразглашении. Какое там разглашение! Жива осталась, и на том спасибо!
Саша сидела за своим любимым столиком “Вкусного центра” и механически пережевывала очередной ролл, когда ей в голову раскаленной иголкой вонзилась мысль: “Лешка!!! Локи обещал...”
Она схватила телефон и набрала номер, на который уже полгода отвечала Лешина жена, Маша. Сам он был уже не в состоянии просто сжать пальцы...
– Привет, Санька! Прилетела? – бодрый мужской голос вывел ее из ступора, заставив подавиться и судорожно закашляться.
– Лешка?! Ты как? – прокашлявшись, она хрипло выдохнула в трубку, до боли сжав несчастный телефон пальцами.
– Саш, знаешь, не зря вы все за меня молились, – Саша почувствовала, как в горле образуется вязкий ком. Неужели?.. – Третьего дня я сжал пальцы. Доктора говорят, что это чудо – организм начал бороться и побеждать эту гадость... Сказали, что рано мне подковы сдирать!
Саша закусила костяшку, чтобы не разреветься.
– Лешка, я...
– Приезжай давай, я соскучился!
– Сашка, приезжай! – влез в разговор женский голос, заставивший ее невольно улыбнуться. Манька. Миниатюрная блондинка с прекрасным голосом, огромным мужеством и любящим сердцем. Другая ушла бы, не выдержала, а она... Это счастье, что рядом с Лешкой такая женщина.