За все надо платить
Шрифт:
— Со мной все в порядке. Честное слово, — повторила Кили.
— Что тут произошло?
— Прошу вас… я не хочу об этом говорить.
Дэн нахмурился.
— Вы бледны, как полотно. Ну-ка сядьте. Вот здесь.
Кили не понравилось его вмешательство.
— Мне не нужна помощь, — отрезала она.
— Позвольте мне хотя бы прибрать тут, — предложил он. — Где тут у вас кухня?
Кили опустилась на диван и неопределенно махнула рукой. Потом посмотрела на свое запястье. На коже остались красные пятна от пальцев Уэйда. «Зачем я это сделала? — спросила она себя
Дэн вернулся с мусорной корзиной и тряпкой, которую, видимо, нашел под раковиной. Он поднял и поставил на место столик, вытер столешницу. Потом собрал цветы и осколки вазы в мусорную корзину. Закончив работу, он выпрямился и посмотрел на нее.
— Вы, конечно, можете мне сказать, что это не мое дело, но что это был за тип?
Кили молча покачала головой.
— Послушайте, я знаю, каково это — говорить с собой, потому что больше поговорить не с кем. Поверьте, это история моей жизни.
В его голосе слышалось с трудом сдерживаемое волнение, в глазах была обреченность, слишком хорошо знакомая ей. Кили стало стыдно.
— Простите, — сказала она. — Конечно, вы меня понимаете. Давно… вы живете один?
— Энни умерла три года назад. Рак груди.
Сердце Кили растаяло от жалости к нему.
— Как же вы справляетесь? — сочувственно спросила она.
— Кто справляется? — криво усмехнулся он. — Вы же видели мой дом.
— У вас прекрасный дом. Веселый, живой.
Дэн вздохнул и присел на другом краю дивана.
— В доме ничего не изменилось с тех пор, как она его оставила. Разве что беспорядка прибавилось.
— А вот я побывала в вашем доме всего один раз, и у меня такое чувство, будто я знакома с Энни, — сказала Кили.
Дэн кивнул и обвел глазами гостиную. «Интересно, — подумала Кили, — наш собственный дом тоже может что-то рассказать о Марке стороннему наблюдателю?» Она почему-то в этом сомневалась. Марк слишком недолго прожил в этом доме, вряд ли он успел оставить здесь свой след.
— Ну, словом, — упрямо продолжал Дэн, — я знаю, каково это — не иметь рядом взрослого человека, чтобы хоть словом перемолвиться, обсудить проблемы. А у вас, мне кажется, проблемы есть. Чего хотел от вас этот тип? У вас неприятности? Я никому не скажу. Вы меня, конечно, мало знаете, но я человек надежный.
Кили сумела выжать из себя улыбку. Это было соблазнительное предложение. Она сразу поняла, что он умеет слушать. У него было внимательный взгляд, казалось, он действительно ее видит,когда смотрит на нее. Ей очень хотелось рассказать ему обо всем. Она знала, что его возмутит вымогательство Уэйда и ей будет утешительно его послушать. Она могла бы разделить с ним свою ношу, и ей стало бы легче.
Но она напомнила себе, что это ведь Николь рассказала ей о разносчике пиццы от Тарантино. И если Дэн узнает, он может почувствовать себя виноватым. Он производил такое впечатление: он был рыцарем. Он бы настоял, что пойдет туда выяснять отношения с Уэйдом. А Уэйд от всего отопрется и наберет воды в рот. И она никогда не узнает то, что ей необходимо узнать.
—
25
Кили не стала даже ложиться: она знала, что не заснет, будет только ворочаться и метаться по постели, перебирая в памяти все подробности разговора с Уэйдом Ровиром. Он намекнул, что может продать свою информацию кому-то еще. Но кому? Скорее всего, он просто блефовал, хотел заставить ее поверить в какой-то вздор, придуманный тут же на месте. Но ведь Уэйд знал, во что Марк был одет! Может, просто случайно угадал? Или ему действительно что-то известно?..
При других обстоятельствах Кили, не раздумывая, позвонила бы в полицию, но стоило ей вспомнить Фила Страттона, как она поняла, что этот путь для нее закрыт. Конечно, можно было продать облигации, чтобы получить наличные и заплатить вымогателю. Но тогда ей придется иметь дело с Лукасом: всеми их деловыми бумагами занимался он. Рассказать обо всем Лукасу?.. Нет, на это она пойти не могла. «А может, он ни о чем не спросит? — подумала Кили. — Я же не обязана отчитываться о своих расходах!» Но она слишком хорошо знала Лукаса. Он непременно встревожится. Он захочет знать.
Наконец перед самым рассветом она прилегла на диван и провалилась в тревожный сон, наполненный хаосом сменяющих друг друга загадочных видений. Проснувшись, Кили вытянулась на спине и стала думать о Марке. Что бы он ей посоветовал? Он всегда умел справляться с трудностями, уверенно находил выход из любого положения, никогда не терял головы. Вдруг ей вспомнилось, что Марк сказал ей однажды: «Я всегда держу в доме довольно большую сумму денег — на всякий случай я прячу их в гардеробе».
Кили тогда пропустила его слова мимо ушей, не стала ни о чем спрашивать и даже не задумалась, что это может быть за «всякий случай». С Марком она всегда чувствовала себя в безопасности и не вспоминала о его словах до этой самой минуты, когда они вдруг явились ей как ответ на молитву.
Взбежав по лестнице, Кили остановилась в дверях гардеробной Марка. Ряды дорогих костюмов на вешалках, аккуратно уложенные на полках накрахмаленные до хруста рубашки, ботинки на полу — все начищенные и распяленные на колодках… Да, тут придется повозиться.
Она рылась в сложенных свитерах на верхней полке, когда раздался телефонный звонок. Звонила секретарша доктора Стоувера из института Бленхайма. Она сообщила, что доктор хочет встретиться с миссис Уивер немедленно.
— С моим сыном все в порядке? — испугалась Кили.
— Мне неизвестно, о чем доктор Стоувер хочет с вами поговорить, — ответила секретарша.
— Я еду!
Она переоделась, одела Эбби и приехала в приемную доктора Стоувера так быстро, как только могла.
— Простите, — задыхаясь, обратилась она к секретарше, — я миссис Уивер, доктор Стоувер просил меня приехать немедленно. У меня есть время отвести мою дочку в больничные ясли?
— Времени сколько угодно. Доктора Стоувера вызвали по экстренному случаю. Хотите подождать? Мы можем назначить вас на другое время.