Заарин
Шрифт:
— Сейчас вас перевяжут.
— Посмотри, кэп, как там у бесноватого дела? Я его не убил, надеюсь…
— Мариночка, у вас аптечкой машина укомплектована? — поинтересовался Есько и, выслушав ответ, коротко добавил: — Срочно несите!
Подошли к бесноватому — признаков жизни тот не подавал, пульс не прощупывался. Приложенное ко рту зеркало осталось ясным, то есть дыхание тоже отсутствовало.
— Кажется, все, — констатировал Беликов. — «Скорую» вызвать надо…
Он полез за телефоном, а Кронштейн приподнялся, сел.
— Не хороните его раньше времени. Я сейчас подойду…
— Не вставайте!
Тем временем дверь распахнулась, и в квартиру влетела запыхавшаяся Марина Младич.
— Вот, возьмите! — Она протягивала аптечку.
Все повернулись к девушке, а потому не заметили, как изо рта бесноватого поднялось легкое полупрозрачное облачко, но спустя мгновение в комнате его уже не было.
Младич вдруг пошатнулась, ноги ее подогнулись, будто она впервые в жизни надела туфли на скромных десятисантиметровых каблуках, и если бы Есько не подхватил ее под руку, она бы гарантированно оказалась на полу.
— Спасибо, Степан Юрьевич.
— Что с вами, Марина?
— Каблук, кажется, подломился… и голова кружится…
— Вас проводить?
— Не стоит.
Она сделала шаг на этих якобы подломившихся каблуках, словно новичок на ходулях, затем сбросила туфли, подхватила их и только после этого повернулась к шефу.
— Степан Юрьевич, вы не могли бы дать мне сегодня отдохнуть? Я потом отработаю… Неважно себя чувствую, да и не выспалась…
— Конечно, Мариночка, отгул вы заслужили, поезжайте домой.
Поблагодарив, девушка ушла, и в это время оставшиеся услышали голос:
— Что вы все делаете в моей квартире?
Повернулись и остолбенели, потому что тот, кого они приняли за мертвеца, стоял на ногах, опираясь на подоконник, и разглядывал в зеркальце свое покрытое волдырями, окровавленное лицо. Покачав головой, он отложил зеркальце в сторону.
— Я повторяю вопрос, — сказал он строго. — Почему вы без разрешения вломились на мою жилплощадь?
Когда Федор Барлуков покинул салон своей иномарки, он увидел, как из квартиры Вереникина выходит Марина Младич, босая, с туфлями в руке. Шла она, без всякого преувеличения, как мужик. На ее всегдашнюю женственную походку с соблазнительным вихлянием бедер теперешняя была вовсе не похожа.
Увидев сослуживца, она бросила короткий «привет» и решительно направилась к своему навороченному авто.
— Марина, подожди! — крикнул Барлуков.
— Что еще? — Она успела уже сесть за руль.
— Ты куда?
— Шеф отпустил. Заболел я… то есть заболела.
— А босая почему?
— Каблук сломался.
Барлуков с удивлением наблюдал, как Младич, которая вполне прилично для женщины водила машину, неуверенно, как новичок на первом вождении, разворачивается, а затем выезжает на трассу.
«Что-то с ней не так, — подумал Барлуков, направляясь в квартиру бесноватого. — Или правда заболела? Чем, интересно?»
Глава 40
ПЕРСОНАЛЬНАЯ МЫШЕЛОВКА
06.06. Иркутск. Поселок Хандабай. Остров Ольхон
Сразу после того, как «боинг» вполне благополучно приземлился в иркутском аэропорту, Борис Григорьевич Хандагуров включил сотовый, и тот немедленно зазвонил, высветив на экране тот же самый телефонный номер, по которому он еще в Таллине говорил с адвокатской конторой.
— Мы уже в Иркутске, — начал Борис Григорьевич без предисловий, — Вы нас встретите?
— Обязательно, — ответил женский голос, тот же самый, знакомый, но таллинскому бизнесмену показалось, что слышит он его одновременно и по телефону, и откуда-то справа из салона самолета. Он повернул голову и увидел через два сиденья от себя улыбающуюся девицу, что летела вместе с ними из Москвы и всю дорогу проболтала с его невесткой.
— Я вас уже встретила, впрочем, и проводила тоже. — Она рассмеялась.
Чуть сконфуженно улыбаясь в ответ, бизнесмен убрал телефон и обратился к девушке напрямую:
— Значит, так в вашей фирме принято — сопровождать клиентов?
— Что вы, нет. — Татьяна Трапезникова, а это была именно она, снова рассмеялась. — Просто я оказалась по делам в столице и не смогла отказать себе в удовольствии вернуться домой тем же рейсом… Но к делу, Борис Григорьевич. В порту вас уже ждет транспорт, и вы немедленно выезжаете на Ольхон. Позавтракаете по дороге, если вы не возражаете, конечно.
— Что ж тут возразить? Мы для этого и прилетели…
Спустя четверть часа таллинские Хандагуровы уже стояли возле комфортабельного, представительского класса лимузина, и долгая дорога до знаменитого Острова Духов обещала стать приятной и запоминающейся.
За рулем оказался симпатичный, вежливый двадцатипятилетний мужчина, представившийся Николаем Зуевым. Он помог убрать вещи в багажник.
— Куда мы конкретно едем? — поинтересовался Борис Григорьевич у водителя.
— Вас ожидают в пятизвездочном отеле на берегу Байкала, — ответил тот.
— Разве такие здесь бывают? — засомневался таллинский бизнесмен. — Я слышал или читал, не помню, что на острове отсутствует инфраструктура и практикуется в основном экстремальный туризм.
— Эти времена в прошлом… Да вы и сами скоро все увидите, — улыбнулся Николай Зуев, приглашая Хандагуровых в салон лимузина.
— Хорошо встретили, — умащиваясь на кожаном сиденье, улыбнулась Татьяна. — Прямо как министра или президента…