Забава королей
Шрифт:
– А мне принесите грузинского коньяка, – неожиданно попросила Евгения.
– Что, простите, – смутилась Лайза, – какой коньяк?
– Грузинский коньяк, – упрямо повторила Евгения. – Или у ваc нет грузинского коньяка?
– Извините, но нет. У нас есть французский коньяк нескольких сортов, – объяснила Лайза.
– Я хочу грузинский, – уже повышая голос, сказала Евгения, – пусть она принесет мне именно этого коньяка.
– Но его здесь нет, – вмешался Ишлинский.
– Возьми лучше армянский, – подсказал Араксманян. – Может, у них
– Что это за обслуживание в вашем самолете? – Евгения говорила по-английски гораздо лучше мужчин. – Почему я не могу выпить коньяку, который хочу? Вы не умеете работать, вы просто ничего не соображаете!
Было заметно, как она заводится. Лайза прикусила губу, ничего не отвечая.
– Успокойся, – жестко потребовал Ишлинский. – Успокойся и не устраивай сцен. Лайза, вы можете идти. Спасибо. Мы знаем, что у вас нет грузинского коньяка.
– Может, у нее есть другие достоинства? – нервно спросила Евгения.
– Ты перегибаешь палку, – негромко произнес Ишлинский, – успокойся и заткнись. Здесь не место и не время устраивать сцены. В салоне полно чужих людей.
– Именно поэтому ты ведешь себя так свободно, – сказала Евгения и отвернулась.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Ничего. Ни-че-го, – произнесла она по слогам. – Просто мне не нравится, когда мой мужчина надолго уходит с темнокожей стюардессой куда-то в другой салон.
– Ты с ума сошла? Решила ревновать на высоте в несколько километров?
– Ничего я не решила, – мрачно ответила Евгения. – Делай как знаешь. В конце концов, это твоя жизнь, и я не имею права в нее вмешиваться.
– Вот это правильно, – удовлетворенно кивнул Ишлинский.
Остальные молчали, не понимая, чем вызвана столь бурная реакция его подруги.
– Синьор Бинколетто, – подал голос Стригун, – когда вы запланировали нашу охоту?
– Завтра, – пояснил Энцо, открывая глаза. – Я говорил с моим управляющим, он уже договорился с нашим проводником-охотником. Охотничьи лицензии в полном порядке. Сегодня мы будем на месте, а завтра утром выедем. У нас будет очень хороший проводник. Мбага – один из лучших охотников в наших краях. Масаи вообще прекрасные охотники.
– Говорят, что они невероятно сильные мужчины, – вспомнила Люба, – мне Женя давала почитать статью про их племя. Какая-то немка решила выйти замуж за члена племени масаи, в которого влюбилась, и занималась с ним диким сексом. Но потом не вынесла бытовых проблем и вернулась в Германию…
– В Швейцарию, – поправила ее Женя.
– Да, да, именно в Швейцарию. И еще она родила дочь от этого масая, – добавила Люба.
– Надеюсь, что ты не будешь мне изменять с этим охотником? – поинтересовался Стригун.
– Ну да. Мне только этого не хватает для счастья, – передернула плечами Ядрышкина. – Зачем мне нужен этот дикий охотник?
– Тем более что он не сможет подарить тебе ни машины, ни квартиры, ни бриллиантов, – вмешался Ишлинский, не скрывая своего сарказма.
– А мне не нужны машины и квартиры в его вонючей Кении, – храбро заявила Люба. – И вообще я женщина верная, все это знают.
– Никто не сомневается в твоей верности, – подтвердил Стригун. – Когда наконец мы приземлимся? Антон, сходи и узнай у нашего капитана, когда мы будем в Найроби.
Вермишев поднялся и направился в кабину пилотов. Через минуту он вышел.
– Садимся через двадцать минут, – сообщил он, возвращаясь на свое место.
Бинколетто обернулся к Стригуну:
– Мы уже приготовили оружие. Судя по вашему багажу, вы тоже взяли свои карабины и ружья?
– Конечно, взяли, – кивнул Стригун, – у нас триста килограммов багажа. Вы же знаете, мы обычно ездим со своим оружием, как настоящие охотники.
– Что случилось у них в Кейптауне? – неожиданно спросил Араксманян, обращаясь к Вермишеву. – Они говорили, что у них погиб друг?
– Кто вам сказал? – устало спросил Бинколетто, услышав перевод.
– Это я сказал, что нашего знакомого убили, – подал голос Альберто, – я сказал об этом их переводчику.
– Да, – подтвердил Вермишев, – он мне сказал об убийстве вашего знакомого, мистера Фостера.
– Его убили, – мрачно сообщил Бинколетто, – но вы можете не беспокоиться. В Кении нет такой преступности, как в Южно-Африканской Республике. Нам там ничего не будет угрожать.
– Пусть только кто-нибудь попробует сунуться, – рассмеялся Стригун, – с нашим арсеналом нам ничего не страшно. Хотя на оформление всех разрешений ушел почти месяц.
– Там абсолютно безопасно, – повторил Бинколетто, – а нашего друга убили из-за денег. Похитили у него крупную сумму наличных, которая была в кошельке. Мы были в полиции вдвоем с господином экспертом и знаем, что Фостер погиб именно из-за этого.
Он хотел добавить еще что-то, но тут раздался голос первого пилота, сообщившего, что они идут на посадку. Все начали пристегивать ремни. Дронго услышал, как Ишлинский очень тихо сказал Евгении:
– Будем считать, что ты уже использовала свой лимит на скандалы. Это было в последний раз.
– Что ты делал в туалете? – спросила Евгения.
– Тебе подробно рассказать, что там обычно делают люди? – зло спросил Ишлинский. – Мне надоели твои вечные упреки, твои необоснованные подозрения. Я тебя уже предупреждал, что терпеть не могу, когда кто-то ограничивает мою свободу.
Женя смолчала.
Самолет пошел на посадку. В аэропорту их встречали двое сотрудников местной туристической компании и приехавший сюда управляющий делами Бинколетто мистер Тапин Зин – темное лицо, азиатские глаза, плотная невысокая фигура, жесткие черные волосы. Он был родом из Бирмы и работал в Кении больше двадцати лет. Пожимая руки приехавшим гостям, Зин предложил им разместиться в двух семиместных внедорожниках с открытым верхом, которые уже ждали гостей. Приехавшие гости из Москвы разместились в первой машине, все остальные – во второй.