Заботы Межмирного Судьи
Шрифт:
– Значит, вы стоите за равенство всех в городе?
– Конечно, мистер Судья. Иначе какой бы я был из меня мэр-демократ?
– Тогда скажите, почему у вас тут, хотя вы воспроизводите быт города южного штата, нет негритянского населения?
– А что бы чернокожим у нас делать? Едва ли им было бы приятно жить как бы на Юге, где их предков держали в рабстве, а ещё в пятидесятые годы ХХ века существовала расовая сегрегация…
– Вы уверены, что они сами не захотели бы тут жить? Тем более, что Элвис Пресли использовал именно негритянские мотивы. Я, правда, никакой
– Вот именно, – отрубил Обвинитель. – Этот ваш вопрос, так и знайте, я считаю неуместным.
– Тогда ответьте мне на второй. Почему здесь нет также итальянцев, евреев, сербов, индийцев, а одни только белые англосаксы?
Мэр побагровел. Достал клетчатый носовой платок, вытер вспотевший лоб, обернулся к Защитнику и прошипел:
– Сьюзен, должен ли я отвечать на этот провокационный вопрос?
– Увы, ты обязан, Джекки.
– Так вот, мистер любопытный, такова была установка отцов-основателей Хеппинес-тауна.
– И она записана в Конституции вашего города? Вы на неё сослались в начале заседания.
– Нет, в Конституции не записано. Нам не разрешили бы занять планету. Это как бы устное Предание, мистер Судья.
– Таким образов, ваши традиционные для Хеппинес-тауна шовинистические и ксенофобские убеждения позволяли вам положительно оценить идею приведения горожан к одному знаменателю и в физическом отношении. При этом слишком низкорослые, по-вашему, исправимы с помощью гормонов. А с верзилами как мыслите поступить? Нет ли у вас желания укоротить их по методу Сфинкса или уж попросту на голову?
Обвиняемый захихикал, прикрывая рот ладошкой.
– Да как ты смеешь, судейский?! – осведомился Обвинитель зловещим шёпотом.
– Знаете, чтобы восстановить справедливость, приходится решаться на неприятные и для себя поступки. А вы выражайтесь осторожнее. Ведь я высказался предположительно. Миссис Защитник, имеете что-нибудь спросить у свидетеля?
Повернулся он к Защитнику – и вздрогнул. Вместо некрасивой блондинки на сиденье кресла расположилась огромная жаба. Зелёная её кожа отливала лиловым, жёлтые глаза зловеще сияли, между острых, как у вампира, зубов выпрыгнул и потянулся к Судье длинный и раздвоенный змеиный язык… «Платон, не зевай!» – мысленно воскликнул Судья.
Теперь на кресле вновь сидела давешняя блондинка. Она словно не понимала, как здесь оказалась. Судья повторил вопрос.
– Спрашивать мне нечего, мистер приезжий, – ответила она грубо. – Но я хотела бы обратиться к мистеру Ньюмену с коротким заявлением.
– Сделайте одолжение, мадам.
– Джекки, не нарывайся. Ты уверен, что я тебя вытащу из любой беды. Но не сегодня. Этот лощёный иноземец порвёт тебя на куски. И пусть тебя утешает, что сейчас на тебя смотрят миллионы белых людей, которые, что бы они там официально не говорили и что бы не писали, думают точно так же, как мы тут в своём Хеппинес-тауне.
Судья снова вздохнул. Он успел присмотреться к блондинке, пока она говорила. Непохоже, чтобы у неё с мэром романтическая связь. Скорее её отношение материнское, а ведь они примерно ровесники… Придётся строить другую версию. Судья улыбнулся ослепительно и воскликнул:
– Как прекрасно, что мы все снова дружим! Предлагаю заняться совместно «Лигой низкорослых мужчин». Приглашается свидетель Джо Бенкс.
В гостиную это свидетель был доставлен мгновенно, при этом с ужасом косился на своё левое плечо, где ткань была примята и несколько отпружинила, когда он взобрался на место свидетеля – конторский табурет-лесенку. Ноги у Бенкса свободно болтались, не доставая до пола, кепку он держал на коленях.
Предупредив об ответственности за ложь, Судья спросил напористо:
– Откуда вы узнали об организационном заседании «Лиги низеньких мужчин»?
– Видел объявление в своём коммуникаторе и в нашей городской интернет-газете. Знаете, в Хеппинес-тауне жизнь настолько скучна, что я рад любому развлечению. Тем более бесплатному.
– Ну и как, мистер Бенкс, удалось вам развлечься?
– Тогда – оторвался по полной, мистер Судья. Дармовая выпивка, причём заказывать можно было любой напиток без ограничений. Интересный для всех пришедших разговор. Тогда я развлёкся, это да.
– А что вы пили, мистер Бенкс?
– Бурбон и немножко льда. Лучше бы пиво или тот же бурбон, но на свой отдельный счёт. А то я наклюкался и, стыдно признаться, увлёкся глупостями вон того субъекта, Крошки Слоу, а он оказался террористом. Теперь по улице стыдно пройти, и на работе на меня косятся.
– Почему вы, мистер Бенкс, в своё время не были накачены гормонами, чтобы, повзрослев, стать человеком среднего, а то и высокого роста?
– Меня это тоже интересовало, мистер Судья. Выяснилось, что все низкорослые мужчины в нашем городе сейчас в одном примерно возрасте. А восемьсот лет тому назад, когда мы появились на свет в Институте генетики, у медиков победила мыслишка, будто в процессы роста ребёнка лучше не вмешиваться.
– Где вы работаете, мистер Бенкс?
– В команде очистки города, хоть по специальности экономист. Спьяну поневоле поверишь, что нас, мужчин невысокого роста, дискриминируют.
– А что вы скажете сейчас, в суде, и в трезвом виде?
– Что не хочу потерять и эту работу, ассенизатора.
Тут Обвинитель покашлял, привлекая к себе внимание Судьи.
– Позвольте дать справку. Свидетель Джо Бенкс служил экономистом в мэрии Хеппинес-тауна, был уволен за неоднократное вымогательство взяток и воровство по мелочам со склада.
– Благодарю, мистер Обвинитель. Я продолжу допрос. Бесплатная выпивка, вы сказали… Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, мистер Бенкс. А кто, по вашему мнению, платил тогда?
– Кто же, как не организатор этой клятой лиги, Крошка Слоу? В конце вечера, когда низенький народ, спьяну записавшись в лигу, начал расходиться, именно к нему подошёл бармен, чтобы, как это всегда делается, урегулировать вопрос об оплате.
– Где был тогда обвиняемый?
– Он занимал столик на двоих у стены. Все расселись таким манером, чтобы удобнее принимать участие в общем разговоре. Я задержался за стойкой, желая допить бурбон. Вкус хотел запомнить. Бурбон мне не по карману.