Забудь дорогу назад
Шрифт:
Не знаю, где меня держали. Я очнулся в серой комнате, похожей на номер в заштатной гостинице. Кушетка, кресло, продавленное до пола, дорожка поверх неровных половиц. Еще одна комната – с натяжкой гостиная, скромный санузел. В гостиной имелись зеркало, пожилой японский телевизор, шкаф с потрепанными книгами и даже выход на закрытую веранду с видом на бетонный забор. В зеркале отражался опухший мужик в домашних тапках с тоскливым взором. Сломалось что-то в отражении. Всё, от чего я бегал, догнало меня, переломило и построило. Я не знал, кто я теперь, каким буду, смогу ли с чистой совестью смотреть себе в глаза. Мне сделают «неплохое» предложение. В противном случае, к чему эта возня с бывшим следователем военной прокуратуры? Переправить в Каратай, и пусть работает в «лучшем» концлагере, пока не загнется. Но назревало что-то особенное. Похоже, Благомор всерьез собрался реформировать свои подразделения охраны и безопасности. Во что я превращусь через несколько месяцев? На чем меня доломают и перекуют?
Время в этом заведении тащилось, как хромая черепаха. Почему задержка? Технические накладки? Давали время свыкнуться с положением? Им это почти удалось. Неразговорчивые люди принесли мне одежду, периодически доставляли еду – вроде той, что скармливают пассажирам эконом-класса в самолетах (сытно, съедобно, но особой радости не доставляет). Полный «олл инклюзив». Я шатался по комнатам, листал отечественные детективы, изданные в прошлом десятилетии, мотал каналы в телеящике, которых было не так уж много, временами сидел в плетеном кресле на веранде, любовался небом. Иногда посматривал на себя в зеркало. Одутловатость (побочное явление медикаментозного «вмешательства») постепенно спадала, но веселее мужик в зеркале не делался. В его глазах, помимо тоски, обжилась обреченность. Часов меня лишили, представление о времени я получал по цвету неба. Часами не мог уснуть, ворочался, думал, вспоминал. Правду говорят: «Кто не страдал бессонницей, тот не знает своей биографии». На второй или третий день затвора я начал подмечать в теле дискомфортную тяжесть. Взялся за физические упражнения. Качался при помощи подручных средств – дивана, тумбочки для телевизора, – качался до полного изнеможения. Бегал в душ по несколько раз на дню. Неоднократно порывался спросить у молчаливых парней, как долго тут еще сидеть, и всякий раз прикусывал язык. На Голгофу никогда не поздно. А эти типы все равно не скажут.
На третий, кажется, день вместе с едой на подносе я обнаружил пахнущую типографской краской вечернюю томскую газету. Это было неспроста. Я пробежал глазами по заметкам. «Нужный» материал располагался на второй странице в разделе «Криминальные новости». Это была не лучшая моя фотография. Снимки с собственной свадьбы, когда я щеголял во взятом напрокат фраке, нравились мне больше. Данное фото трехлетней давности было взято из личного дела, хранившегося в отделе кадров Марьяновской военной прокуратуры. На снимке я был моложе, но вполне узнаваем. Ничто так не портит лицо, как надпись «Внимание, розыск!». Разыскивался особо опасный преступник, совершивший в П…ском районе серию разбойных нападений на сотрудников правоохранительных органов, в результате чего один офицер погиб, двое получили серьезные увечья (стало быть, те двое в грузовичке тоже были «офицерами»). Может быть вооружен… Пока не вскрылась его звериная суть, работал старшим следователем Марьяновской военной прокуратуры… Всем гражданам, кто имеет об этом человеке хоть какую-нибудь информацию… Не думаю, что для отправки меня в депрессию «жрецы» Каратая стали бы выпускать собственную газету. «Вечерка» была настоящей. Меня не мучила совесть о погибшем майоре МВД. Сам напросился. И неизвестно, я ли его убил, или свои слегка придушили, пока в больницу везли. Но настроение окончательно испортилось. Мрачнее тучи, я метался по своим клетушкам, грыз ногти, когда явились двое молодчиков, лаконично приказали надеть ботинки и следовать за ними.
– Куда? – вздохнул я.
– В подвал, – внес ясность конвоир. – Сегодня в нашем клубе будет фильм и познавательная лекция. Танцы… по желанию.
По белой простыне экрана ползли панорамные таежные виды. Снимать это могли где угодно. Хоть в Канаде или, скажем, в штате Вашингтон. Сосны и пихты везде одинаковые. Но картинка была красивой, не отнять. Полнометражный рекламный ролик. Камера под приятную фортепианную музыку фиксировала цветущие долины, обрамленные живописными скалами, уступами сползающую в ущелье тайгу – охапки лапника переливались изумрудным цветом. Искрящиеся водопады, низвергающие воду в каменные чаши-бассейны, тянущуюся змейкой горную речушку, кишащую форелью. Стадо пятнистых косуль форсировало пологую лощину. Кралась за добычей пушистая рысь, громадный бурый медведь носился по мелководью и лапой глушил рыбу. Потом он же, привстав на цыпочки, тянулся к дуплу дерева, в котором поселился пчелиный рой, лапой выгребал оттуда мед, терпел укусы разъяренных пчел. Сияли ослепительной лазурью озера, звенели солнечные березняки. Обрывки «социума» – опрятная деревенька попала в кадр оператора – добротные бревенчатые избы, палисадники, украшенные яблонями и подсолнухами, клумбы всех цветов. Вполне довольные жизнью мужики в расстегнутых жилетках задорно пилили дрова. Смеялись девушки на завалинке, плюясь лузгой от семечек. Рыбаки, весело матерясь, натягивали сеть поперек течения…
Всё это смутно напоминало агитки геббельсовской пропаганды – о том, как хорошо живется бывшим советским гражданам в концлагерях и прочих гетто на оккупированных территориях.
– Относительно протяженная территория, ограниченная Среднесибирским плоскогорьем, Приленским плато и Ангарским кряжем, – комментировал происходящее на экране хорошо поставленный голос «лектора». Голос проистекал не из записи – он был живой, говорящий скрывался в темноте. – Каратай – урочище, то есть место, кардинально отличающееся от окружающей его действительности, – расположено в обширной замкнутой котловине. Связи с миром в привычном для вас понимании не имеет. Феномен. Загадка природы. Одно из неизученных и неучтенных чудес света. Видеозапись, предложенная вашему вниманию, сделана действительно в Каратае – нам незачем рекламировать свой товар, господа. Возврата к прошлому для вас не будет. Вы всё увидите своими глазами. Местность удивительно красивая, хотя, должен признаться, вам показаны только лучшие стороны тамошней жизни. Будь всё так идиллически, не потребовались бы услуги специалистов вроде вас… На территории урочища находятся несколько сотен деревень, есть крупные поселения, часть Каратая оснащена всей необходимой инфраструктурой и не только пригодна для жизни, но и… я бы так сказал – желательна для жизни. Население в обжитой местности разношерстное, преобладают русские – потомки староверов, сибирских крестьян, семеновских казаков, не пожелавших эмигрировать в Маньчжурию; дети и внуки так называемого «бериевского» пополнения – освобожденных с Колымы в 53-м. Буряты, якуты, эвенки, потомки буддистских монахов, успевших унести ноги от Советской власти; шаманов, которым в смутные годы социализма тоже досталось. Потомки беглых пленных японцев, китайцы, сумевшие избежать высылки в 60-е, корейцы… Зимы в этой местности мягкие – средняя температура минус восемь градусов – что несколько отличается от средней зимней температуры в окружающей Каратай Якутии. Лето жаркое, но не знойное, переносится идеально. Дожди случаются, но не являются катастрофическим событием. Причины данных феноменов изучаются, но до конца пока не выяснены. Вам это и не нужно, господа. Мы пользуемся тем, что имеем. Слава Создателю, как говорится. Урочище, повторюсь, замкнутое, попасть в него крайне сложно. Все «коридоры» контролируются. Информация об урочище в регионы извне, к сожалению, просачивается, но по крупному счету данный феномен пока является чем-то вроде легенды. Инопланетян тоже многие видели. И от снежных людей спасались бегством. В урочище достаточно зон, где нежелательно присутствие человека… но данную тему пока опустим. Вам предоставляется, господа, не побоюсь этого слова, уникальная возможность жить и работать в одном из самых интересных уголков планеты. Всю положенную подготовку вы пройдете на месте. Уверены, вы сможете реализовать свои таланты. Взамен – хорошее жилье, достойное материальное вознаграждение, а также отпуск дважды в год, место проведения которого вы выбираете сами – как правило, оно должно быть вне пределов России и стран ближнего зарубежья. Доставка на место планируется завтра. Самолетом «Ан-24» вы долетите до опорного пункта нашей организации вблизи северной границы урочища, а далее – вертолетом. А теперь предлагаю познакомиться друг с другом, господа…
Погас экран, и вспыхнул свет. Бетонный полый куб метров шесть на шесть, в передней части возвышение, свернувшийся в трубочку экран. В «зрительном зале» – несколько стульев. Кинозал, совмещенный с «ленинским уголком», – хотя ни одного плаката или воззвания. В левой части помещения обрисовался «боец невидимого тыла» – мужчина средних лет, с невыдающейся физиономией и полностью седой. Он был одет в двубортный костюм (красная цена – полторы тысячи на распродаже), серую водолазку. Данный экземпляр ничем не походил на хищника. Только глаза – маленькие, цепкие, как колючки репейника, царапали «слушателей», отслеживая их реакцию на доведенный материал.
«Слушателей», включая меня, было трое. У стены, привалившись к ней боком, сидел жилистый тип с жестким «ежиком» и крючковатым носом. Он мрачно смотрел на свернувшийся экран. Позади меня – еще один «претендент на должность» – плотнее первого, бледноватый, русоволосый, с тяжелым немигающим взглядом. Его немного знобило – временами он вздрагивал, передергивал плечами.
– Луговой Михаил Андреевич, – объявил «лектор», спускаясь в зал. Взгляды присутствующих устремились в мою сторону. Я сдержанно кивнул. – Тридцать семь лет, бывший работник военной прокуратуры. Уволился, можно сказать, с шиком…
Несколько минут безымянный господин перечислял мои мнимые и реальные заслуги, прошелся по биографии, заострил внимание на том, что, хотя я и славный парень, за мной ведет охоту вся правоохранительная система большого и «великого» государства. Я молчал – что тут скажешь? Самое смешное, что безымянный господин ни на йоту не соврал. Присутствующие офицеры (а разрази меня гром, если это не были офицеры!) тоже молчали, хмуро меня разглядывали.
– Корович Николай Федорович, – почти без паузы объявил говорящий, и вздрогнул жилистый тип, сидящий у стены. – Сорок три года, уроженец города Омска, женат, двое детей… примите мои соболезнования, Николай Федорович, но увидеться с семьей вам удастся очень нескоро – и просьба отметить, что это не наша вина, а исключительно ваша заслуга. До недавнего времени господин Корович проходил службу в специальном подразделении ФСБ, специализирующемся на отлове террористов. Имеет награды, поощрения от начальства. В активе – реально предотвращенные теракты на территории Северо-Кавказского региона; ряд успешных операций по обезвреживанию главарей бандитского подполья. Командовал группой спецназа. Последняя успешно проведенная операция с участием господина Коровича – уничтожение бандгруппы Асланбека Махтурова в Шалинском районе Чечни. В результате блестяще проведенной операции уничтожены семь из девяти боевиков, включая главаря, двое взяты в плен; потери спецназа – раненный в ногу боец, которого господин Корович самоотверженно вынес на себе из боя. Пребывая в отпуске, Николай Федорович узнал, что в результате мошеннических действий на рынке недвижимости младшего брата его жены квартира, в которой он проживал в Омске с семьей, оказалась дважды заложенной, и банк грозится отнять жилплощадь, выбросив всех проживающих на улицу. Отыскать родственника супруги не удалось. С целью собрать за короткое время крупную сумму Николай Федорович пошел на авантюру: вступил в контакт с бывшим однокашником Гусейновым, занимавшимся переправкой мака-сырца из Таджикистана в Омск. Акция вопреки обещаниям оказалась не разовой, Николай Федорович, отвечавший за безопасность трафика, попал на крючок к членам преступной группы, на счету которой, помимо доставки наркотика, оказалось несколько убийств работников службы наркоконтроля. Деятельность преступников удалось пресечь, но пока раскручивался маховик правосудия, Николай Федорович как в воду канул. Объявленный в федеральный розыск, он несколько месяцев скрывался, пока не вышел на контакт с нашими людьми и не дал принципиальное согласие работать на нашу фирму. Понимаем, это все от безысходности, Николай Федорович. Но спешу вас уверить, это не конец, это только начало. Вы правильно сделали, что дали согласие. Ваша жизнь изменится – изменится в лучшую сторону.
Как-то не было похоже, что последние слова произвели на Коровича впечатление. Он смотрел в пол.
– Шаховский Валерий Павлович, – сказал ведущий, и все посмотрели на русоволосого мужчину с пульсирующей жилкой на виске. – Уроженец города Саратова, разведен. Тридцать восемь лет. До недавнего времени – руководитель военизированного подразделения МЧС – особой структуры, о наличии которой в недрах уважаемого министерства известно не много. Но как у любой спецслужбы – а МЧС, по сути, гигантская спецслужба с разветвленной сетью филиалов, – в данном ведомстве должны быть вооруженные подразделения. Впечатляющий послужной список, несколько благодарностей, в том числе лично от Сергея Кужугетовича. Прошлым летом в Самарской области были крупные лесные пожары. Авиация МЧС сбрасывала тонны воды, десятки расчетов на земле боролись с огнем. Сгорели несколько деревень – жителей, к счастью, удалось эвакуировать. Собственная служба дознания выяснила, что пожары – по крайней мере, большая их часть – дело рук поджигателей. Установили круглосуточное наблюдение – и благодаря работе подразделения Валерия Павловича удалось схватить нескольких «геростратов». Но огонь уже подбирался к складам воинской части, расположенной на окраине поселка Верещей. Деревня сгорела, вывозили людей буквально из пламени. Часть складов тоже выгорела. В этот день от сильного напряжения у Валерия Павловича случился нервный срыв. Доподлинно неизвестно, что он думал, но он лично расстрелял троих мародеров, пытавшихся выбраться с наворованным добром из частично сгоревшего склада. Бес вселился в господина Шаховского. Когда коллеги пытались его образумить, он ранил в живот одного из своих подчиненных. Раненый впоследствии скончался. Обладая достаточным мужеством, господин Шаховский тем не менее не явился на допрос к следователю, а когда пришли за ним с ордером, фигуранта дела не нашли. Господин Шаховский пустился в бега. Это его выбор, жизнь одна, не нам его винить.
Несколько раз по мере изложения Шаховский порывался что-то сказать, то краснел, то бледнел, потом махнул рукой и замкнулся.
– Добро пожаловать в новую жизнь, господа офицеры, – объявил лектор. – Если хотите, можете пообщаться. Дорогу до своих комнат, думаю, найдете.
Он исчез в незаметной двери в передней части помещения, и воцарилась интересная тишина. Корович крякнул, оторвался от стены, изобразил несколько разных гримас, как будто разминал мышцы лица.
– Попали, черт… – У него был скрипучий голос.