Забво
Шрифт:
Лекцию прерывает стук в дверь.
– Да!!
– громко говорит Вадим, не отрывая от меня глаз.
– Товарищ капитан, рабкоманда в количестве 13 человек построена.
– Хуясе... а 14-е тело где??
– Вадим удивлённо заламывает бровь на докладывающего Воробья.
– Рядовой Митыпов в санчасти.
– О как??? А ну-к, книгу записи больных сюда... и позови ко мне Фёдора.
( Фёдор - Федорцов... санинструктор... боец - выбрал служить год солдатом вместо двух - офицером. Выпускник ВУЗа, он всех больных водил в санчасть, собрав в кучу, и вообще, учитывая дикий травматизм в батальоне, был очень нужным человеком. Шпилил страшнючую 40-летнюю врачиху из санчасти и прикрывал кучу травм... когда не помогал он, приходилось идти к начмеду батальона, и комбат башлял за его пьянку с начмедом бригады, а потом ревел как раненый носорог.)
– А Фёдор в госпиталь уехал...
– Воробей... как ты меня заебал уже... а!!? - Вадим лениво встаёт с койки и мягко подходит к бойцу.
– Вот смотри Алексей. Это Воробей... цельных полгода старшиной проходил у меня... дааа... Неблагодарный скот и ворюга. - Вадим застыл перед Воробьём.
– А ещё он у нас наркоман и садюга...
– Сдал всё-таки, казззёл...- цедит Воробей, глядя перед собой и якобы ни к кому не обращаясь.
Вадим удивлённо смотрит на меня.
Я повторно опускаю глаза... "блядь... всего час знакомства, а я уже дважды напорол... не представленный бойцам, уже решения принимаю... идиотские... скрываю от ротного, но не говорить же ему всё, что происходит? Я сам должен... иначе кто же будет мне подчиняться, вечно всё докладывающему наверх мудаку??"
Но Вадим не с утра тут командует... он качает ситуацию и практически сразу вгрызается в Воробья.
– Ха... а ты чо думал?? Ты думал, что твою худую жопу кто-то будет прикрывать? Ты, Воробей, так меня и не понял тогда. Вопрос последний... запись в книге больных на Митыпова есть?
– Нет.
Вадим без всякого перехода лупит бойцу левой в печень. Это больно. Воробей, охнув, гнётся. Правая рука ротного открытой ладонью добавляет по открытой левой щеке чудовищной плюхой, звон от которой глушит даже меня. Воробей же просто падает - сначала на колено и правую руку, а там уже и вовсе встаёт на четыре кости. Вадим коротко размахивается и добавляет в рёбра ногой. Воробей хэкает и валится на бок, прикрывая руками голову.
Вадим делает шаг назад.
– Встать!!! Я с тобой ещё не наговорился, Санек, встать, я сказал, а-то я тебе щяс по телефону позвоню, чтоб ты меня слышал с первого раза.
( Позвонить по телефону... видел один раз в жизни... это пытка. Сразу оговорюсь, тот единственный раз, когда я в этом участвовал, привёл к срыву побега двух отмороженных якутов.
Всё просто... берётся телефон ТА-57... один проводок на правую, другой на левую руки приматываются скотчем... человек сажается на стул и фиксируется тем же скотчем... ноги к ножкам, руки к спинке... дальше крутится ручка вызова и по проводкам идёт ток...не 220, конечно, но тоже приятного мало... человек орёт... следов нет... информация льётся... на себе пробовал, и решил, что в плен не сдамся никогда...вот так... но я этого пока не знаю).
– Не... кх... не надо телефона... тащ капитан... бля буду... не повтортся... - Воробей встает, кряхтя и через силу.
– Да ладно... сколько я от тебя слышал уже это? Что ты мне доложил, когда я вошёл?? "Происшествий нет"... что на самом деле?? Спали?
– Спали...
– Нам л-т Больжимаев...
Вадим неожиданно, скользящим шагом оказывается опять перед Воробьевым, и лупит ему берцем по пальцам левой ноги, оттаптывая их каблуком. Воробей вопит и опять гнётся. Двойной по ушам. За волосы и в дверь. Дверь открывается под летящим телом солдата, и Воробей вываливается из канцелярии. Вадим идёт следом, я за ними, конечно.
– Дневальный... лейтенанта Больжимаева ко мне...
На взлётке стоит 12 рыл, судя по всему, их вообще никак не интересует происходящее, пялятся прямо перед собой, хоть бы кто рожу повернул. В этой матрице двигаемся только мы и мухи под потолком, всё и все, кроме нас, мраморно неподвижны. Вадим проходит мимо сидящего и трясущего головой Воробья, попутно добавляя в голову с ноги, и идёт к строю... Воробей, словив подачу, валится навзничь, и я уже вижу кровь. Всё происходящее еле укладывается в башку.
– Шаботуков, - Вадим находит глазами давешнюю чурку, - где Митыпов?
– Нэ знаю, товарищ капэтан.
– Ну, так узнай... тебе 10 минут времени, и Митыпов тут...
– Вадим уже обводит взглядом строй.
– Если кто знает, где он, то рекомендую помочь Шаботукову... Построение через 10 минут с Митыповым... или без него, но уже в гондоняках (гондоняки - озк... химзащита... её надевание -предвестник полновесной жопы и заёба).
– Разойдись... - Вадим поворачивается к поднявшемуся на ноги Воробью... последний удар частью угодил в лицо... кровь из носа в две дорожки.
– Ой, батюшки-матушки, - всплёскивает руками в притворном ужасе ротный. - Саша, что с тобой?? Ты упал? А ну-ка, пошли умываться в туалет...
Воробей прекращает смотреть на кровавые разводы, перепачкавшие его руки, и чуть пятится. Вадим стоит метрах в пяти и гадко улыбается. Воробей шарит глазами, и натыкается на меня, я в двух шагах на выходе из канцелярии, возле тумбочки...
– Суууууууукаааааа...
– Воробей кидается на меня, как ему кажется, виновника всех его нынешних несчастий.
Дальше действую на автомате - шаг с линии атаки, захват плеча и помощь в продолжение движения, пропуская его мимо себя. Мы впечатываемся в тумбочку. Сначала Воробей, а следом, в него плечом, уже я. Отпускаю его, отскакиваю, и в это момент ротный уже возле нас, отрывает Воробья от тумбочки левой, и по всем правилам с маху подаёт с правой в бубен. Воробей ломается в ногах и падает, как подкошенный... (первая челюсть,которую при мне вынесли в роте).
– Дневальный, воды...