Забыть о мести
Шрифт:
Все-таки он нашел в себе силы опомниться. Настало время сказать Хлое правду о том, что он намеренно обманывал ее, что действительно приехал в Хизер Глен с целью насладиться унижением его обитателей. Он должен облегчить душу исповедью, объяснить, что теперь все изменилось. Иначе между ними всегда будет стоять ложь.
Но Хлоя прижалась к нему, и Томас как всегда потерял голову от ее ласк. Он сунул руки за полу халата и обнаружил под махровой тканью изумительную обнаженную женщину. Томас пробормотал что-то невнятное и, сжав груди Хлои, закрыл глаза. Под пальцами Томаса соски мгновенно закаменели.
– Я
– На нас слишком много одежды, – прошептала взволнованная Хлоя, неуклюже расстегивая молнию его куртки. Вид дрожащих от нетерпения пальчиков тронул Томаса. Увидев, что под курткой нет рубашки, Хлоя улыбнулась.
– Новая мода?
– Нет, – усмехнулся Томас, насмешливо подняв брови. – Просто привычка такая – гоняться за женщинами в куртке без рубашки и в сапогах без носков. Экономия времени огромная. А когда на улице еще и мороз – удовольствие просто неописуемое.
Хлоя снова потянулась к нему, но Томас поежился, едва ледяные пальцы коснулись его шеи.
– Прости, – шепнула она, не поняв в чем дело. – Постараюсь быть поосторожнее. Я не сделаю тебе больно. Ни за что и никогда!
– Хлоя, – начал Томас и затаил дыхание, когда ее пальцы легко коснулись ноющих, покрытых синяками ребер. – Мои синяки тут ни при чем. Просто у тебя пальцы холодные.
Хлоя засмеялась звонким радостным смехом, согревшим его сердце, и с кокетливым взглядом прижала свои холодные ладони к его груди.
– Кому же согреть их, как не тебе? – поддразнила она.
– Я согрею тебя, – пообещал Томас, но сдвинуться с места не мог, а просто смотрел на Хлою, наслаждаясь волшебным чудом примирения с ней. Ему так хотелось, чтобы она снова призналась ему в любви! И при этом не добавляла проклятого слова "наверное".
Но ее нельзя торопить. Он подверг Хлою несправедливому, жестокому испытанию, от которого она еще не опомнилась. И, как это ни ужасно, ему придется ранить Хлою снова. Ведь он собирается рассказать ей все о своих недавних планах и намерениях.
Правда, это может подождать. Должно подождать. Потому что он не может сейчас ни о чем думать. Он способен только чувствовать. Ощущать прикосновения ее рук и губ. Принимать и дарить ласки и поцелуи…
Подведя Хлою ближе к обогревателю и огню, он небрежно сбросил куртку на пол, прежде чем завладеть ее ртом. Они слились в долгом, пьянящем, томительном поцелуе, наполненным на этот раз каким-то новым, неведомым блаженством.
Это любовь, понял потрясенный Томас. Впервые в жизни он отдает женщине свою любовь. Ему безумно хотелось продлить незабываемое мгновение счастливого открытия, насладиться им в полной мере. Но Хлоя, очевидно, решила по-другому. Она попыталась потянуть его к дивану, и Томас сгреб ее в охапку. Он начал неспешное рассчитанное наступление, полный решимости не сдаваться, пока она не затрепещет в экстазе, охваченная теми же чувствами, которые обуревали его самого.
Томасу пришлось стиснуть метавшиеся по его телу руки Хлои и завести их ей за спину: он боялся, что она слишком близко подведет его к краю обрыва, и он рухнет туда, где начинается царство грез. Томас в жизни не обращался так ни с одной из женщин и никогда не встречал той, которая могла бы заставить его потерять контроль над собой. Только Хлоя способна на такое, но сейчас Томас не хотел этого. Нет! Пусть на этот раз она бьется в беспамятстве, трясется, как в лихорадке, а он… он станет упиваться ее восторгами.
Не прерывая поцелуя, Томас свободной рукой гладил Хлою по волосам, лицу, шее.
– Я хочу тебя, – дрожащим голосом прошептала Хлоя, припадая к нему. – Люби меня, Томас.
– Да, дорогая, да…
Легкими дразнящими поцелуями он осыпал ее щеки, лоб и тихонько потянул зубами за мочку уха. А когда голова Хлои бессильно откинулась, погладил губами шею и припал поцелуем к ямочке над ключицей. Чувственные гортанные стоны, вырывавшиеся из горла Хлои, оказались сильнее любого возбудителя – плоть Томаса мгновенно отвердела. Но он жаждал большего. Хотел, чтобы она потеряла рассудок, забыла обо всем на свете и принадлежала только ему. Ощущала лишь то, что он с ней делает. Пусть кричит, содрогается, мечется в мучительно-сладостной пытке ожидания.
Хлоя шепотом умоляла его поторопиться, но Томас не собирался спешить. О нет, ни за что на свете! Он возьмет Хлою медленно, так медленно, чтобы она в полной мере познала восторг соития. Пусть любовь, которая связывает их, сделает ее покорной и беспомощной.
Он отстранился от Хлои ровно настолько, чтобы сбросить сапоги и брюки. Глаза Хлои горели огнем, который зажег он, Томас! Он молча потянулся к ней, и халат, словно по волшебству, соскользнул с плеч и лег у ее ног синей лужицей. Теперь их ничего не разделяло. Пылавшие жаром тела сами тянулись друг к другу.
– Я хочу тебя, – едва слышно прошептала Хлоя. – Сейчас…
– Скоро, – пообещал Томас, чуть сжимая упругие полушария ее ягодиц. Хлоя снова застонала. Прислушиваясь к сладострастным звукам, распалявшим его собственное желание, Томас осыпал поцелуями ее плечи и шею. Больше всего на свете ему хотелось подхватить Хлою, положить на диван и погрузиться в ее знойные недра.
Ребра разрывала адская боль, но Томас почти не замечал этого. Он алчно прильнул к вздымавшейся груди Хлои, осторожно прикусил бугорок соска и принялся снова и снова обводить его языком. Колени Хлои подкосились, но Томас поддержал ее и накрыл губами вторую грудь. Хлоя едва не потеряла сознание и попыталась прижаться к Томасу. Он мягко, но неумолимо отнял ее руки, не давая сцепить пальцы у себя за спиной.
– Позволь дотронуться до тебя, – молила Хлоя.
– Еще рано.
Его губы коснулись мягкой благоухающей ложбинки между грудями, и Хлоя, окончательно утратив способность думать, вздрогнула всем телом и выгнулась.
– Томас, – снова умоляющим голосом прошептала она и прижалась к нему бедрами в безмолвном древнем призыве.
– Скоро, – опять пообещал он. – Скоро.
Упав на колени, Томас принялся целовать ее живот. На миг погрузив язык в ямку пупка, он начал медленно спускаться все ниже. Хлоя горела, как в лихорадке, с нетерпением ожидая приближения неизбежного.