Забытая тайна
Шрифт:
– А мне хошь не хошь, а надо. Мамку с работы за пьянку выгнали, папка пятый год на зоне чалится, а у нас еще три рта: бабка и два брата. Вот ягодку на рынке продам, поесть ребятишкам куплю, – отрапортовала девушка.
– А как тебя зовут? – спросил Арсений, ему стало жаль незваную гостью.
– Катя, – ответила девушка, снимая с пояса привязанный белый платок и закрывая им собранные ягоды.
– Я Арсений, – чуть склонив голову, ответил юноша.
– Имя-то какое редкое – Арсений. Сенька, что ли? – рассмеялась Катерина.
– Да, меня так Иваныч зовет, редко, только когда смеется надо мной, – смутился он.
– Ну ладно, мне пора, еще
– До свидания, ты заходи как-нибудь, – попросил Арсений.
– Нет, к вам пусть лешие ходят, – звонко рассмеялась девушка и скрылась за ближайшими кустами.
Арсений удивился, как она быстро перемахнула через куст красной смородины и исчезла в зарослях. Он было поспешил за ней, но коляска застряла в гибких ветвях кустарника, да так, что обратно выбраться на лужайку оказалось непросто. Встреча с девушкой не выходила у него из головы, перед глазами стояло ее лицо, слышался ее звонкий смех.
А между тем жизнь Кати была совсем нелегкой. Их семья считалась неблагополучной: отец находился в заключении, мать часто выпивала, а на плечи еще совсем юной девушки легли заботы о семье. Она очень любила своих братишек, о них нужно было заботиться, бабушка болела и тоже нуждалась в помощи. Катя старалась заработать денег на жизнь семье. И не всегда это ей удавалось сделать честным путем, всякие истории случались с ней. Вот и в чужом саду она оказалась с целью собрать ягоду и продать, чтобы хоть чтонибудь купить для детишек. Но, несмотря на все сложности жизни, природное жизнелюбие и оптимизм помогали девушке справляться с нелегкими проблемами.
Арсений неторопливо доехал до клеверной лужайки и стал с интересом наблюдать за работой пчел. Они громко жужжали, перелетая с цветка на цветок, их нектарные мешочки были полны, и они с трудом носили их в ульи, стоящие чуть поодаль. Арсений сорвал листочек мяты, растер его в ладони и наслаждался ароматом пряной травы, вдыхал терпкий благовонный запах. Пожевал сладкие цветы клевера, как учил его в детстве Иваныч, затем продолжил свое путешествие – направился к почти завалившейся изгороди.
Огромный черный бык пасся у разваленного забора, увидев человека, он захрапел и выпустил из больших ноздрей пар. Сбивая кочки с сырой земли передними копытами и выставив мощные острые рога вперед, он наставил их прямо на Арсения. Юноша попытался быстро развернуть коляску, но задние колеса застряли в мягкой земле и не поддавались. Он смотрел на приближающегося разъяренного быка, и от страха у него застыла кровь. Вдруг, не осознавая себя, он заговорил на незнакомом языке плавно, мелодично. Речь лилась неторопливо, напевно, сама собой, неведомые слова были приятны на слух, действовали завораживающе. Бык поднял голову, внимательно посмотрел на юношу и, помахивая хвостом, подошел к нему. Огромный шершавый язык быка скользил по щеке и шее человека, свирепый черный великан жалобно мычал, как маленький теленок, облизывая сидевшего в коляске юношу. А Арсений все продолжал говорить, и вот уже он легонько коснулся бычьей головы и поглаживал ее, проводил своей рукой по жесткой шкуре, чесал за ухом, трогал влажный нос животного.
– А ну, пошел прочь, – вдруг раздалось из-за кустов.
Иваныч, вооружившись большой палкой, бежал на помощь Арсению. Бык, как будто очнувшись, развернулся и побежал прочь, выбрасывая из-под огромных копыт клочья земли и траву.
– Вы целы? – ощупывая Арсения, с волнением спросил дядька.
– Да, все в порядке, – ответил юноша, вытирая лицо от
– Ох, как же вы меня напугали! Это ведь Яшка – местный бык-шатун, к нему даже хозяин боится подойти, он еще весной сбежал с фермы и всех рвет, кто к нему ближе чем на пять метров приблизится, – объяснял Иваныч, вытаскивая коляску с Арсением на каменистую дорожку аллеи.
Арсений молчал, он думал: «Странно, я сказал быку чтото на непонятном мне языке, на котором написана древняя книга. Откуда я это знаю, почему бык так повел себя?» Загадок становилось все больше.
Глава 3
Возле дома Иваныч развернул коляску и попросил Арсения немного подождать. Он взял лежащую на углу дома лестницу и приставил к стене, несмотря на возраст, ловко вскарабкался на самый верх, снял разбитую створку окна, которая закрывала вход на чердак, и спустился вниз.
– Надо стекло целое вставить, в ураган веткой разбило, – озабоченно сказал дядька, вынимая осколки стекла из старой облупившейся деревянной рамы.
– Иваныч, а где ты нашел тот листок, что отдал мне утром? – начал разговор Арсений.
– На чердаке, я же говорил вам, вот ходил окно проверить и нашел, – опуская глаза, соврал дядька.
– А других записей там нет? – в надежде спросил юноша.
– Нет, под хламом, что у окна, его нашел. Подумал, может, что важное, – ответил Иваныч, прихватив раму под мышку и разворачивая коляску к дому. – Пора нам, вечереет, ужинать надо. Вы сегодня нагулялись, есть, наверное, хотите? – переводя разговор на другую тему, спросил дядька.
– Да, съел бы что-нибудь. Иваныч, ты, когда будешь окно вставлять, посмотри внимательно, может, тетрадь старая где лежит? Ты не представляешь, что ты нашел, для меня это дороже всех кладов мира, – задыхаясь от волнения, сказал Арсений.
– Хорошо, посмотрю, а что там?
– Представляешь, я месяц бился в поиске кода к знакам, что оставил для перевода отец, и никак не мог его расшифровать. А ты мне принес алфавит на том старом тетрадном листе. Откуда он появился в нашем доме? Иваныч, кто здесь жил до нас? – настойчиво расспрашивал Арсений. Для него это было очень важно, а вдруг найдутся еще записи или продолжение алфавита.
– Ну, вы меня вопросами засыпали, я дольше вас в этом доме живу, и кроме нас с вами здесь при мне никого не было. У отца спросите, может, он знает ответ, – продолжал дядька, подкатывая коляску ко входу.
– Его спрашивать нельзя, скажет, что я бездельник, интересуюсь тем, чем не следует. Да и зачем его лишний раз злить, – рассуждал вслух Арсений.
– Все, пора домой, уже совсем стемнело, – Иваныч толкал коляску на крыльцо и немного раздраженно бурчал. – Здесь точно кто-то жил, написал же это кто-то. И аудиозапись у отца на этом же неизвестном языке. Может быть, ее тоже в доме сделали? – не унимался юноша.
– Нашелся алфавит – и слава Богу, давайте умывайтесь и ужинать, перекусим, я тут колбаски вам из города привез, – суетясь на кухне, ответил Иваныч, по всему было видно, что он не желал продолжать этот непростой разговор.
– Но все-таки интересно, откуда здесь этот листок? – не мог успокоиться Арсений.
Иваныч не ответил, он ставил на стол тарелки, наливал чай и молчал, ему нечего было сказать, да и не нужно было. Ужин прошел спокойно, Арсений то и дело начинал разговор о старом листке, но Иваныч отнекивался, делая вид, что ничего не знает. Наконец юноша успокоился, поблагодарил дядьку за ужин и направился в свою комнату.