Забытые чувства
Шрифт:
Слухам. Значит, многие не верят, что я на самом деле возглавлю Корону. Это лишь подтверждает мои опасения. Как только отца не станет, они попытаются убрать меня с дороги.
– Видишь ли, – продолжает тетя. – Мужчины гордые создание, особенно те, у которых есть реальная власть. Многие вообще молчат о приемнике. Меньше все им хочется рассказывать кому-то о том, что женщина окажется сверху.
– Значит, об этом не распространяются.
Она отрицательно качает головой.
– Единственное, что я знаю, Паоло и Риккардо будут верны тебе, не смотря ни на что.
Риккардо –
Нужно выиграть время. Продержаться достаточно долго до того момента, пока Корона не погрязнет в войне. А война будет. Это лишь вопрос времени. Капо разорвут друг друга. Мне всего навсего нужно как-то оттянуть неизбежное.
– Что насчет братьев Риччи? – спрашиваю я, делая еще глоток шампанского. – Ты знакома с их женами?
Близнецы Риччи – капо Лос-Анджелеса. Лично я видела их только в тот раз, когда отец объявил меня преемницей. Оба держались достаточно отстранено. Я не смогла увидеть в них ни согласие, ни возражение. Словно они соблюдают нейтралитет.
– Да, выглядят вполне адекватно. Ходят слухи, что Федерико завел любовницу на стороне, но это не имеет особого значения. На публике они оба всегда сдержанны. Даже если и есть вероятность предательства с их стороны, они этого не покажут. Никто из них ни разу не проявлял открытую жажду власти. А что говорит Карлос?
– Отец отрицает возможность любого предательства. Он уверен в своих капо до мозга костей. В последнее время он делает все, чтобы они увидели во мне следующего босса.
Тетя понимающе кивает.
– Гордость не позволит ему думать иначе.
Я усмехаюсь. Иногда гордость ослепляет отца. И я боюсь, что это как раз тот самый случай. Он даже мысль о предательстве допустить не может. А как же иначе? Все шестеро капо верой и правдой служили ему на протяжении ни одного десятилетия.
Мы возвращаемся обратно в зал. Каллиста стоит в центре толпы. Как и всегда, все вокруг нее притворно вздыхают, иногда даже улыбаются. К нам подходят несколько женщин. И все, как одна, стараются скрыть свое презрение по отношению ко мне. Я рада, что Габриэла осталась со мной. Мне не нужна поддержка, но ее присутствие дарит облегчение, словно в легкие поступает больше кислорода.
К нам подходит Лучиана, жена Риккардо Кавалли, второго капо Сан-Франциско. За ней хвостом следует ее дочь, лет тринадцати, Джина. Обе слегка худощавые, невысокого роста. На первый взгляд ничего необычного, светлые волосы, голубые глаза. Но от Лучианы исходит притягательная сила. Она умеет себя нести, гордо и элегантно, в отличии от ее дочери. Очевидно, что та желает забиться в какой-нибудь тихий угол и не выходить до конца вечера. Мать явно подавляет ее. Это видно, особенно, когда она начинает подталкивать ее ко мне для знакомства. Болезненная закономерность в нашем мире. Мужчины властвовали над женщинами, а женщины над дочерьми.
– Это моя дочь, Джина. – холодно произносит Лучиана.
– Привет, Джина. – как можно мягче говорю я.
Девочка кивает, не в силах ответить что-либо еще. Мать раздраженно стискивает челюсти и быстро уводит свою дочь, должно быть, для того, чтобы отчитать.
Если бы отец не вмешался в детстве, мы бы стали похожими на эту Джину или на любую другую девушку, у которой не было ни свободы, ни права голоса. Хотя мои сестры до сих пор выглядят именно так в глазах окружающих. Даже я. Поэтому меня и не воспринимают всерьез. И не имеет значения, что в свое время я приносила миллионы Короне. Это вызывало у мужчин лишь большее стремление заткнуть меня.
– Ты не думала, о том, что будет дальше? – вдруг спрашивает тетя.
Мой вопросительный взгляд тут же настигает ее, и она слегка улыбается.
– Что будет, когда ты станешь боссом? Осознаешь ли ты все последствия?
Разумеется. Триада падет. Корона разорвет себя на части, если не появится более способный босс. А моя жизнь оборвется, как только сестры окажутся в безопасности. Но думаю, Габриэла спрашивает о другом.
– Ты о невозможности брака и создания семьи? – равнодушно предполагаю я.
Тепло в ее глазах трескается, и сквозь него просачивается ядовитая жалость.
– Да.
– Я уже была замужем. У меня был сын. Эта жизнь для меня закончилась.
Она уловила резкие нотки в моем голосе и не стала развивать эту тему.
– Я просто надеюсь, что ты обретешь свое счастье.
Счастье. Не думаю, что все еще понимаю смысл этого слова. Не думаю, что заслуживаю его. Не после всего случившегося.
– Счастье это роскошь для тех, у кого руки по локоть в крови.
Смотря на толпу этих женщин, я только это подтверждаю. Большинство из них дома избивают и насилуют. Были и такие редкие случаи, как брак моей тети и мачехи. Но это лишь исключения из правила. Мужчины из мира мафии по своей натуре не созданы для любви и нежности. С детства их ломали и превращали в жестоких чудовищ. Они вредят всему, к чему прикасаются. А даже если тебе повезло, и твой муж не избивает тебя до полусмерти, ты все равно не обретешь истинное счастье. Большинство браков – это сделка. Мой покойный муж Лео был мне хорошим другом, уважал меня. Вместе мы даже смогли создать чудо в виде нашего сына Лукаса. Но мы никогда не любили друг друга настолько, чтобы стать чем-то большим, чем просто друзьями.
Видимо, мое сердце неспособно к той самой любви, о которой многие говорят. И не думаю, что заслужила ее. Не тогда, когда подвела самых близких мне людей. Не мафия отняла их у меня, я сделала это собственными руками. Да и кто полюбит чудовище внутри меня? Холодного безэмоционального монстра? Сестры единственные, кто полностью принимают меня, но лишь потому что понимают. Таким как мы не место в обычном мире, а тот, в котором мы родились, всегда будет стремится к тому, чтобы сломать нас. Вот она, наша участь – постоянная борьба за выживание.