Забытые чувства
Шрифт:
Развернув кресло к себе, я медленно сажусь.
Кровь. Знаю, что она там. Подо мной. Уже засохшая и невидимая на черной коже, но она определенно там. Каждая мышца в моем теле болезненно натягивается.
Поправив перчатки, я равнодушно бросаю:
– Присаживайтесь.
Мои капо садятся первыми, а следом и все остальные. Их нетерпеливые взгляды устремляются ко мне. Шесть мужчин за столом и шесть мужчин у стены напротив.
Как только кто-то из них почует твою кровь, они разорвут тебя на куски, а останки скормят твоим сестрам.
Ты Эспасито.
Эспасито.
Я Эспасито.
Медленно откинувшись в кресле, я вздыхаю:
–– Как видите, консильери отца убили. И это сделал кто-то из вас. – окидываю каждого холодным взглядом. – Кто-то из вас насрал в моем новом кабинете.
Возражений не последовало. Они все слишком хорошо знают правила игры. Нельзя бросаться обвинениями без доказательств. А у меня их нет.
Склонив голову набок, я обращаюсь к Бернардо:
– Хотя не думаю, что ты самолично его убил. Скорей всего, это был кто-то из твоих людей.
На его морщинистом лице растягивается мерзкая презренная улыбка. Он откидывается на спинку своего кресла, самодовольно ухмыляясь:
– У тебя нет доказательств.
Да, и мне тоже хорошо известны правила игры. Нельзя обвинять кого-то просто так. Вот только есть одна загвоздка…
Я поворачиваю голову к Эдде, затем бросаю едва заметный взгляд на Мартино и снова возвращаюсь к Бернардо:
– Тогда хорошо, что они мне не нужны.
…когда управляешь преисподней, правила на тебя не распространяются.
Металл сверкает в воздухе. Совершенно бесшумно Эдда подкрадывается к Мартино. Заносит клинок и рассекает плоть одним резким точным движением. Кровь брызгает во все стороны. Пара капель оказывается на моем лице и на лице Бернардо.
Думаю, с Бернардо возникнут проблемы.
Даже если и так, ты сможешь поставить его на место.
Ты не хуже меня знаешь, что есть только один возможный способ поставить его на место.
– Без глупостей. – предупреждает Бьянка тех, кто вновь намеревается потянуться за оружием. – У меня приказ стрелять в голову, если вы заговорите, но я не против порезвиться и в тишине.
Мужчины у стены замирают, уставившись на Бьянку. Их взгляды мечутся от нее к своим отцам. Вот только последние не сводят глаз с меня. Отлично, думаю, мы подобрались к точке, где я начинаю вызывать не страх, нет, скорее настороженность.
Мартино продолжает отчаянно бороться за свою жизнь, ловя ртом воздух. Из его рта вырываются хлюпающие звуки. Руки зажимают рану. Кровь хлещет сквозь пальцы, скапливаясь в лужу на столе.
– Ты ведь намеренно резала неглубоко. – хмурится Бьянка, качая головой.
Эдда равнодушно пожимает плечами, вытирая свой длинный нож о плечи Мартино.
– Показушница.
Спустя еще мгновение голова Мартино с грохотом падает на стол. Кровь растекается по темному дереву, медленно подбираясь к моей траурной шляпке.
Вдруг раздается стук в дверь.
– Входи. – бросаю я, подавшись вперед и сложив руки в замок на столе.
В кабинет заходит Антонио. Игнорируя взгляды присутствующих, он смотрит только на меня.
– Госпожа, все хорошо?
Я киваю.
– Докладывай. Что с их людьми? – указываю на капо за столом.
В воздухе сгущается напряжение на ровне с запахом пороха и свежестью дождя. Причудливая комбинация.
– Как вы и предполагали, когда раздались выстрелы, они попытались открыть огонь. Мы устранили их без шума.
Снова киваю.
– Выжившие?
– Никого.
– Кто-то из членов семьей пострадал?
– Нет, госпожа, мы собрали их в столовой, как вы и просили.
– Хорошо. Как только услышишь новые выстрелы, начинай убивать их жен. – киваю на капо. – По одной на каждый выстрел. Затем дочерей.
– Будет сделано.
– Можешь идти.
Коротко кивнув, Антонио покидает кабинет.
Паоло с Риккардо никак не реагируют на мой приказ, в отличие от братьев Риччи и Бернардо. Те так и порываются что-то сказать, но тут же проглатывают слова, заметив предвкушение на лице Бьянки.
– Знаю, в Короне не убивают женщин и детей. – тихо говорю, склонив голову набок. – Но раз я теперь сижу в этом кресле, думаю, можно кое-что подправить.
Любой из них без колебаний убьет одну из нас. А значит, стоит им напомнить, что я могу сделать то же самое и с их женщинами.
– Кристиан. – окликаю я невысокого мужчину лет тридцати со шрамом на щеке. – Прошу, не стесняйся, можешь занять место своего отца. Оно по праву твое.
Рукой указываю на тело Мартино.
Он медлит всего мгновение, затем тут же подходит к столу, равнодушно сбрасывает тело своего отца на пол и садится, откинувшись на спинку кресла. Перед ним целая лужа крови, которую он будто бы даже не замечает. Зато замечаю я. Она уже начинает покрываться коркой и сливаться с темным деревом.
Поправив перчатки, я поворачиваюсь к Бернардо. Он так тяжело дышит, будто в любую минуту взорвется.
Подняв руку, я даю Бьянке понять, что она может опустить оружие.
– Бернардо, – медленно встаю, не сводя с него глаз. – Это ты отдал Мартино приказ убить Энцо?
– Нет. – тут же рычит он сквозь зубы.
Я обхожу стол с левой стороны, Бьянка тут же сдвигается вправо, чтобы не терять из виду свои цели. Схватив нож для писем, я присаживаюсь на край стола прямо рядом с Бернардо. Он поднимает на меня глаза, но как и прежде, в них ни страха, ни уважения, ни даже малейшего повиновения. Спустя мгновение, он упрямо отводит взгляд, уставившись перед собой. Всем своим видом он игнорирует мое присутствие, словно я не больше чем, грязь под его ногтями.