Забытые дела Шерлока Холмса
Шрифт:
— Будьте так добры, Ватсон, помогите подвинуть диван ближе к огню. Скорее, мой дорогой друг! Мы ждем гостя.
Еще утром я ничего не слышал о чьем-либо посещении.
— Вот как? А где же миссис Хадсон? — поинтересовался я.
— Позвольте вам напомнить, что сегодня среда. На недавнем празднике в Уодене сестра миссис Хадсон, живущая в Клэпеме, пригласила ее на чай этим вечером. Передайте мне, пожалуйста, еще одну салфетку.
— А что за гость? И почему так неожиданно?
— Телеграмма от леди Рассел, — коротко объяснил он, поворачивая кресло к камину. — Неожиданно, потому что дело весьма срочное. Почему же еще?
Консультация
— Я знаю нескольких леди Рассел, — заметил я чуть погодя. — Которая из них? Супруга лорд-судьи? Или вдова премьер-министра?
Холмс поставил в дальний угол мусорную корзину и обернулся ко мне.
— Ни та и ни другая. Наша гостья — Мейбл Эдит, графиня Рассел. Осмелюсь предположить, что о ней вы тоже слышали.
— Был бы рад ничего о ней не слышать. Мы прекрасно могли бы обойтись без знакомства с этой молодой леди.
— Вздор, — заявил он, отряхивая руки одна о другую и всем своим видом показывая, что уборка закончена.
— Можете называть это как хотите, Холмс. Но мне рассказывали сведущие люди, что ее мать, леди Скотт, развелась с сэром Клодом по причинам, о которых в приличном обществе говорить не принято. Как-то раз в клубе Рирдон уверял меня, что сестра ее светлости до сих пор работает массажисткой на Кранборн-стрит. Если будете проходить мимо, обратите внимание на угловое здание. Первый этаж в нем по-прежнему занимает этот прохвост Артур Каррез. Он торгует французскими книжками определенного рода и всякими мальтузианскими штучками [68] , поэтому его персоной уже не раз интересовалась лондонская полиция.
68
Имеются в виду противозачаточные средства. Ватсон намекает на теорию Томаса Мальтуса, согласно которой численность населения растет быстрее, чем количество средств существования.
Холмс словно не слышал меня. Он выпрямился и еще раз окинул взглядом комнату, проверяя, все ли готово к приему гостьи. Затем удовлетворенно кивнул.
— Но ведь вовсе не мать и не тетка леди Рассел просят у нас помощи, Ватсон. Она сама попала в беду. И ей требуется наш совет.
— Ничуть не удивлен. Но могу я узнать, в чем дело?
Мой друг, по обыкновению, невозмутимо пожал плечами:
— О, всего лишь мелкий шантаж. Требования денег с угрозами. И обвинение в убийстве, разумеется. Могли мы без этого обойтись, как вы считаете? Я слишком долго сидел без работы и, честно говоря, в эти тоскливые осенние дни с радостью взялся бы за самое пустяковое задание. А тут, похоже, все не так просто.
Тем не менее я опасался худшего. В последнее время газеты наперебой рассказывали о скандале, связанном с этой дамой и ее супругом, графом Расселом. Фрэнку Расселу, как он сам предпочитал именоваться, было немногим больше двадцати. После смерти родителей его воспитывал дед, знаменитый премьер-министр Британии. Обучение в Оксфорде длилось недолго, спустя несколько месяцев молодой Рассел был отчислен из колледжа с расплывчатой формулировкой «за недостойное поведение». Далее, пока его брат Бертран постигал математическую логику в Кембридже, Фрэнк Рассел предавался удовольствиям в компании определенных слоев лондонского общества.
Не
Эта история около получаса занимала мои мысли. Их прервал Холмс, бросившийся к окну с возгласом:
— Эй! Эй, Ватсон! Дождались!
С улицы донеслись привычные звуки: цокот копыт и протяжный скрежет колеса кеба, задевшего за бордюр металлическим ободом. Прозвенел звонок. Через мгновение в комнату вбежала недавно нанятая нашей хозяйкой горничная и что-то взволнованно прочирикала, словно воробей, украшенный бантом.
Затем мы услышали, как шуршат по ступенькам юбки нашей гостьи, и перед нами возникла стройная фигура в затянутой под подбородком накидке и с вуалью на лице. Она учащенно дышала, словно подъем по лестнице дался ей с большим трудом. Дама заметно волновалась, вздрагивая всем своим гибким телом. Она подняла вуаль, и мы смогли рассмотреть ее юное лицо: прямой нос, темные брови, возбужденно блестящие глаза и тонкие губы, готовые сложиться в неуверенную улыбку. Искусно наложенный макияж придавал ей сходство с фарфоровой куклой.
Мой друг поспешил ей навстречу.
— Мистер Холмс? — проговорила она низким выразительным голосом. — Мистер Шерлок Холмс?
— Сударыня, — церемонно ответил Холмс.
Он не стал раскланиваться перед аристократкой, поскольку это претило его свободной натуре, а лишь слегка склонил голову с орлиным профилем.
Ее губы чуть приоткрылись в улыбке, она протянула Холмсу руку и с невинно-доверчивым выражением посмотрела ему в глаза. Холмс, словно загипнотизированный, тоже неотрывно глядел на нее. Затем с запозданием объявил:
— Это мой друг и коллега доктор Ватсон. В его присутствии вы можете говорить так же свободно, как и наедине со мной.
Я коснулся ее холодных тонких пальцев, заглянул в чистые голубые глаза и подумал, что она из той породы женщин, для кого вы в одно мгновение можете стать всех дороже в мире, а в следующее — будете забыты напрочь.
— Прошу вас, сударыня, садитесь, — галантно произнес Холмс. — И расскажите, чем мы можем вам помочь.
Он подождал, пока она выберет место на диване, а затем опустился на стул напротив нее.
— Мистер Холмс, — торопливо заговорила она, как только пристроила свои юбки, — позвольте, я сразу перейду к делу. Вам, видимо, известно, что я несколько месяцев назад развелась с мужем. Теперь мы с ним общаемся только через адвокатов. Но недавно я узнала, что один человек имеет на руках некие доказательства, достаточные для того, чтобы обвинить его в убийстве. Точнее говоря, в двух убийствах.
— Лорда Рассела?
Она кивнула, поднялась с дивана и подошла к журнальному столику, на котором оставила сумочку. Достала из нее серебряный портсигар, закурила и села в свободное кресло с видом героини современной пьесы в Королевском театре «Хеймаркет».