Забытые дела Шерлока Холмса
Шрифт:
— Прошу вас, не надо плакать, — раздраженно буркнул Холмс. — Слушайте меня! Вечером я снова зайду к вам. Вероятно, будет уже поздний час. Пожалуйста, до этого времени не трогайте мебель, пусть она стоит на тех же местах, что и сейчас. Вы меня поняли?
Бедная девушка подняла голову и кивнула, хотя, очевидно, в ее уме царило полное смятение.
— Сделайте так, как я прошу, — повторил он уже мягче. — В ближайшие часы многое решится.
Я давно привык к той беззаботности, которую мой друг проявлял в подобных ситуациях. Но сейчас, когда дверь камеры захлопнулась и мы оставили испуганную, упавшую духом Мэри Джейкоб в полном одиночестве, я не смог больше сдерживать эмоции.
— И это все? — спросил я Холмса по пути в Блафф.
— Разумеется, — пожал он плечами. — О чем еще с ней говорить? Если мисс Джейкоб не заглядывала в комнату тем вечером, то вряд ли она могла подлить три грана мышьяка в бренди с содовой. Если же она там побывала, значит это ее рук дело. Полагаю, исход суда зависит от данного момента.
— Ради всего святого, Холмс! Как вы могли? Вы же фактически сказали бедной девочке, что она должна отправиться на виселицу, а мы умываем руки.
Он ничуть не смутился:
— Положиться на ваши детективные способности — все, что от нее требуется, Ватсон.
— Подождите, Холмс, — сказал я с мстительным удовольствием. — Запугивая бедняжку, вы, похоже, пропустили одну важную подсказку, которая поможет ее спасти.
— Позволю себе заметить… — не сбавляя шага, начал было он, но я ухватил его за руку и заставил остановиться и выслушать меня.
— Когда послышался стук в окно и что-то упало вниз, миссис Кэрью через пару секунд уже раздвинула шторы и зажгла лампу. Служанки это подтвердили.
— Правильно. И что из этого следует? — невозмутимо спросил он.
— Неужели вы не понимаете, Холмс? Ни одна женщина не оставит зажженный светильник на ночь в детской комнате. А чтобы через две секунды подойти к окну с горящей лампой, нужно заранее зажечь и отрегулировать ее. На это понадобилось бы не две, а пятнадцать или двадцать секунд. Выходит, леди Кэрью была готова к тому, что в определенный момент кто-то постучит в окно. Но откуда она могла это знать?
Холмс с одобрением взглянул на меня:
— Мой дорогой Ватсон, приношу вам свои глубочайшие извинения. Я уже начал опасаться, что расслабляющая обстановка Йокогамы притупила ваши способности к наблюдению и анализу. А теперь, если не возражаете, пообедаем в отеле «Райтс». Я немного устал от клуба и консульства ее величества. Перспектива встретить там обвинителя кажется мне более приятной, чем новое свидание с мистером Рентерсом. Хотя господин Лоудер и является моим противником на процессе, он все-таки разрешил нам по просьбе мистера Скидмора осмотреть место преступления сегодня вечером. Надеюсь, мы найдем там объяснение загадочному поведению миссис Кэрью.
— Вы не считаете, что было бы лучше провести осмотр днем?
— Нет, ни в коем случае, — твердо возразил Холмс. — Преступление произошло в темное время суток, и расследовать его нужно в таких же условиях.
В тот день Холмс пребывал в странно беззаботном настроении, какое порой неожиданно охватывало его. Казалось, он потерял всякий интерес к расследованию и к судьбе Мэри Джейкоб. Мой друг устроился в мягком кресле в библиотеке клуба и с головой погрузился в чтение дешевой беллетристики, скрашивающей жизнь обитателей колонии. Сыщик пролистал множество книг, посвященных охоте и спортивным состязаниям, которыми никогда особенно не увлекался. Даже старые подшивки «Японской газеты» на английском языке на некоторое время приковали его внимание.
Как бы там ни было, Холмс находился в лучшем расположении духа с момента нашего приезда в Японию. Целый час он обсуждал с библиотекарем блистательные и беспощадные романы Джорджа Мередита. Причем было очевидно, что собеседник сыщика не читал ни «Испытание Ричарда Феверела», ни других произведений этого автора, но предпочел благоразумию грех гордыни и сделал вид, будто знаком с его творчеством. Холмс, конечно же, обо всем догадался, но ничем не выдал этого, с удовольствием наблюдая за попытками бедняги как-то выкрутиться. В ближайшем будущем сей знаток литературы будет счастлив поговорить с кем угодно и на любую тему, лишь бы речь снова не зашла о любимом писателе Холмса. Мой друг развлекался, пока не настала пора забрать ключи у мистера Лоудера. Затем мы пешком отправились вниз по склону холма к дому номер сто шестьдесят в районе Блафф.
После смерти мужа миссис Кэрью переселилась в отель «Континенталь», словно воспоминания о последних днях покойного были для нее слишком мучительны, чтобы оставаться на месте трагедии. Вилла бывшего секретаря Объединенного йокогамского клуба оказалась скромным строением посреди сада с газонами. Комната мистера Кэрью была расположена на втором этаже в одном из крыльев дома, разделенных узким внутренним двориком с небольшой лужайкой. Из окна комнаты было видно другое крыло, где находилась детская.
Планировка дома в свое время несколько изменилась. Две соседние спальни, принадлежавшие мистеру Кэрью и его супруге, прежде были единым помещением, но затем его перегородили стеной с внутренней дверью. Общий балкон застеклили, превратив в две гардеробные, хотя на первом этаже веранда оставалась в первозданном виде. Окно в металлической раме не открывалось, за исключением квадратной фрамуги площадью в два квадратных фута. Под окном стояла деревянная скамейка. По утверждению Мэри Джейкоб, она сидела здесь, когда раздался стук в окно и миссис Кэрью зажгла лампу. Но хозяйка не заметила мисс Джейкоб, как и другие свидетели.
Мы с Холмсом остановились на лужайке внутреннего двора и взглянули на скамейку и на окно второго этажа.
— Каким бы путем наша клиентка ни проникла в спальню Кэрью, она не могла зайти с лестничной площадки, охраняемой двумя ангелами из миссионерской школы.
— Может быть, она забралась туда из внутреннего двора?
— Полагаю, Ватсон, в этом случае Мэри Джейкоб несомненно потребовалась бы лестница или хотя бы веревка. Представьте, как она карабкается вверх и видит, что попасть внутрь можно только через фрамугу. Рискну предположить, что девушка могла бы пролезть сквозь такое узкое отверстие, но непременно упала бы на пол. Возможно, так и произошло, и почти сразу же раздался стук в окно. Его услышали, зажгли лампу. Но куда делись лестница или веревка? И как мисс Джейкоб могла проделать все это за те несколько секунд, пока служанки наклонялись, чтобы заглянуть в замочную скважину? Ведь ей нужно было влезть в окно без посторонней помощи, бесшумно спрыгнуть или упасть на пол, встать, поправить платье и прическу и подойти к аптечному шкафчику.