Забытые пороки. Том I
Шрифт:
И вот настал тринадцатый и последний день цикла — время, когда людей не казнили, все наказания откладывались до рассвета следующего дня, и палачи могли отдыхать. Так было всегда.
— Онса, моя прекрасная, не вставай. Отдохни немного, — позднее утро, первый раз за десяток с небольшим дней можно не спешить.
— Я думала, за тобой придут и сегодня, Кайрус, — мать его детей положила голову ему на плечо, — уже давно не было у наших семей столько работы. Грядет беда? Бедные дети, если начнется война и дойдет до нас…
— Не стоит
— О чем ты толкуешь, Кайрус?
— В любую войну есть те, кто бесценен. Войско сопровождают шлюхи, повара и прачки, а в любом городе, кто бы кого не захватил, всегда нужны палачи и лекари. Будь спокойна.
— Лишь ты отличаешься спокойствием. Не понимаю, как ты можешь ничего не бояться. В один день ты теперь слышишь столь много грубых и жестоких слов, столь много пожеланий смерти и… Ох, Кайрус, мне жаль наших детей.
— Каждая из женщин, став матерью, меняется. Еще тринадцать лет назад, когда мы были молоды и только строили семью, ты помогала мне на площади и считала своим долгом подарить мне сына — моего приемника.
— А ты ничуть не изменился! — приятный смех был прерван стуком.
Кто-то из детей открыл дверь. Чуть меньше минуты, доносившегося бормотания, и к ним вбежал встрепанный Ларс. Босоногий, в одних лишь штанах, с перепачканным после завтрака лицом. Похоже, он только встал.
— Отец, за тобой пришли. Его Величество… Его Величество и Его Высочество отправили за тобой, их люди ждут внизу. Они сказали, надо спешить.
— Последний день цикла, Кайрус!
— Я знаю, любовь моя, — Кайрус мягко освободился от объятий супруги и встал, — Но служба короне это наш долг.
— У них нет совести!
— Не стоит так говорить. Отдыхай, я не думаю, что задержусь надолго.
Сборы отняли лишь несколько минут — сейчас были сложные времена и надо было быть готовым отправляться на службу в любое время. В этот раз за ним явился сам сир Тордж — один из прославленных рыцарей Серого Ордена, а значит, дело серьезное.
— Мне нужны будут помощники, сир? — отбирать у детей заслуженный отдых нехорошо, но, в конце концов, ему достойно платили за его работу.
— Не стоит, Кайрус, достаточно только тебя.
Это окончательно запутало палача. За ним явился рыцарь, в день, когда казни под запретом, когда в самом разгаре веселье на площади и даже помост, наверняка, накрыли тканью и украсили, чтобы не наводить тоску на горожан, однако, справится может и один Кайрус.
Путь пролегал в замок, он понял это не сразу и был уверен, что конечным пунктом станет темница, что располагалась в том же направлении. Он ошибся.
В замке все смотрели на палача с нескрываемым недоумением и ужасом. Нет, далеко не каждый знал его в лицо, но, чтобы иметь свои привилегии, чтобы получать все, что необходимо для жизни задарма, все палачи носили знак отличия — на плаще, на рубахе, на его перчатках, всюду, был вышит знак в виде красной петли.
Многие его приятели выжигали себе на руке подобный знак, чтобы не переживать о вышивке на одежде. Так они говорили, однако, Кайрус был уверен, они делали это скорее в дань своему делу жизни. Отдающихся своему призванию, настолько сильно, что это начинало переходить любые границы, любителей пытать сверх меры и получающих удовольствие от истязаний других он знал, и немало. В каком-то смысле он понимал их. В чем-то он даже поддерживал их взгляды, хоть и казавшиеся при первом приближении омерзительными.
Между увлеченными братьями-палачами и Кайрусом все же было различие — когда они пытали в свое удовольствие и увлекались, их жертвы погибали или сходили с ума. Кайрус мог остановиться, он знал меру всему и не превышал необходимых границ. Может, именно поэтому его семья когда-то заняла пост королевских палачей?
Сир Тордж и его братья проводили Кайруса до небольшого зала, но в дверь вошли только сир с палачом.
Прославленный рыцарь тут же опустился на одно колено в поклоне, и палач присоединился к нему, даже не разглядев в плохо освещенном помещении, с кем он имеет честь говорить.
— Встаньте, — голос регента мужчина узнал сразу же. Интересно, Его Величество также здесь, или в его возрасте не стоит общаться с палачами?
— Ваше Высочество! — палач встал и почтительно склонил голову.
— Кайрус, — лорд Форест улыбнулся ему, как доброму приятелю, — Я рад видеть тебя в добром здравии. Как поживают твои дети?
— Благодарю, Ваше Высочество. Все хорошо. Мой старший, Ларс, уже делает успехи, Рисс, мой второй сын, начал помогает мне, а из дочерей выйдут прекрасные жены…
Если регенту не хочется начинать сразу, следует удовлетворить его потребности в светской беседе. Тем более, редкому палачу выпадает шанс полюбезничать с лордом и, тем более, наставником самого короля.
— И сколько уже твоим дочерям?
— Почти одиннадцать, Ваше Высочество, и восемь.
— Совсем уже взрослые. Для старшей уж в пору и приданное собирать. Пожалуй, в этом я могу тебе помочь, — лорд Форест нашел за что зацепиться, прекрасно, — У меня есть для тебя работа. Особая. Уверен, уж ты справишься с ней отлично, я всецело могу доверять тебе, а твои навыки и преданность вызывают лишь уважение…
— Благодарю, Ваше Высочество. Чем я могу быть вам полезен?
— У меня появилась информация о некоем лорде Хэйтхарте… Я узнал, что он помогал мятежникам. Оказывал им помощь золотом и словом, подначивал и всячески портил жизнь королевству. Кроме того, его владения находятся рядом с Цитаделью, и, к сожалению, он уже неоднократно мешал обозам, и наши ценнейшие лекари оказывались в весьма неприятных условиях…
— Вы желаете, чтобы я помог ему усвоить, что так поступать нельзя, Ваше Высочество? На площади, я полагаю?