Зацепить 13-го
Шрифт:
Едва эти слова вылетели у меня изо рта, глаза Гибси вспыхнули, и я тут же пожалел о сказанном.
— Ага, значит, ты все-таки подумываешь о свидании с ней? — возбужденно спросил Гибси, и глаза у него даже засверкали от удовольствия. — Я так и знал.
— Нет, ни о чем таком я не думаю.
— Почему?
— Потому.
— Потому?.. — продолжал давить он.
— Потому что не думаю, — отрезал я. — И хватит об этом.
— Смешной ты, — объявил Гибси, закидывая свои вещи в спортивную сумку. — Ты слишком много думаешь. Говоришь, у меня в голове каша,
— Довольно, Гибс.
— Я не понимаю, в чем сложность, — не унимался он. — Я же видел, как ты на нее смотришь. Тебе определенно нравится Шарон.
— Ее зовут не Шарон. — Я угрюмо посмотрел на него и тоже стал собирать вещи. — Ее имя Шаннон, и она мне не нравится.
— Вот я тебя и подловил, — заулыбался он. — И моя уловка блестяще сработала.
Я угрюмо возразил.
— Значит, она тебе нравится, — еще шире заулыбался Гибси.
— Ничуть.
— Думаю, тебе стоило бы позвать эту Шаннон на свидание, — посоветовал Гибси, забрасывая сумку на плечо. — Ну что страшного могло бы случиться?
— Меня могли бы арестовать, — язвительно ответил я. — Ей пятнадцать.
— Никто бы тебя не арестовал, — возразил он, выпучивая глаза. — Тебе же семнадцать, а не семьдесят!
— Да, еще три месяца. — Я надел джемпер и встал. — И потом, весь этот разговор ни к чему. Я не вожу девчонок на свидания. — Подхватив сумку, я прошел к двери раздевалки и резко дернул ручку. — У меня нет времени на эту чепухню.
— Кейти, подружка Хьюи, годом младше его, — продолжал болтать Гибси, выходя из раздевалки. — А Пирс О’Нилл, нашего года, давно трахает эту стервозную девчонку, подругу Клэр. Та третьегодка, и ничего.
— Хьюи не дышит в затылок Академия, — равнодушным тоном ответил я, выходя вслед за Гибси. — Пирс О’Нилл меня вообще не заботит. Пусть путается с кем угодно.
— Да расслабься ты, — взмахнул руками Гибси. — Я лишь о том, что ничего страшного, если она тебе нравится.
— Не начинай.
— Если тебя тянет к симпатичной девчонке, это вполне естественно.
— Прекрати.
— Всем плевать, если ты позовешь ее на свидание.
— Я серьезно. Слезь с темы.
— Между прочим, она тоже на тебя пялится.
— Заткнись, Гибси.
— Собственными глазами видел.
— Гибси, я сказал — заткнись.
— В коридорах и в…
— Да заткни же свой гребаный рот, Гибси!
— Пожалуйста, — хмуро пропыхтел он. — Больше ни слова.
Я стал мысленно считать секунды, прикидывая, сколько времени Гибси продержится с закрытым ртом. На восьмой его словесный понос возобновился:
— Как ты справляешься с эякуляцией?
Я резко повернулся к нему:
— Что ты сказал?
— Эякуляция, — невозмутимо повторил Гибси. — Ты полон внутренней фрустрации. Вот я и подумал: может, это как-то связано с членом? Ты ведь дрочишь? Я знаю, что ты вышел из строя на некоторое время, пока тебе шары пилили, но сейчас-то ты уже можешь кончить?
— Твою мать! — Я удивленно смотрел на него. — Мне не послышалось? Ты правда это сказал?
Он смотрел на меня и ждал
Боже милостивый, он спрашивал вполне серьезно.
И ждал, что я отвечу.
Убедившись, что я не собираюсь отвечать, Гибси продолжил болтовню.
— Чел, так это еще до операции? — Он с сочувствием посмотрел на меня. — Ты не кончал несколько месяцев, ничего удивительного, что все время бесишься, — бормотал Гибси, демонстрируя озабоченность моим состоянием. — Потому у тебя и встал, когда эта Шаннон наклонилась и показала задницу. Твой разнесчастный член решил, что наступило Рождество. Бедняга ты бедняга, — содрогнувшись, добавил он.
— На такие темы я с тобой не говорю, — сказал я ему, входя в главное здание. — В жизни, Гибс, есть вещи, которыми не делятся с другими.
— Можешь подать на меня в суд за то, что я беспокоюсь о лучшем друге, — огрызнулся он, шагая рядом. — Брось стесняться, Джонни. Я их видел. — Словом «их» он обозначил мои увечные репродуктивные органы. — Со мной ты можешь поговорить.
— Не хочу я с тобой разговаривать, — рявкнул я. — Об этом — особенно.
— А ты знаешь, как пагубно для яиц отсутствие семяизвержения? — воскликнул Гибси, решив помучить меня еще немного. — Джонни, это очень плохо. В Сети видел — мурашки ползли по всему телу. У парня яйца вздулись так, что чуть не взорва…
— Хватит! — сдавленным голос произнес я. — Ну пожалуйста, прекрати!
— Ладно. Один вопрос — и я отстану. — Гибси вынудил меня остановиться, положил руки на плечи и с предельно серьезным видом спросил: — Ты дрочишь?
Я пихнул его в грудь и прошипел:
— Иди и сам подрочи!
— А я и дрочу, — прошипел он в ответ, округлив глаза. — Трижды в день. Ты так можешь?
— Я тебя не слушаю, — заявил я, отчаянно пытаясь скрыть панику, потому что в мозгу проносились картинки лопающихся яиц.
Развернувшись, я зашагал в обратную сторону, к входным дверям.
Домой. Скорее домой.
Подальше от неизлечимого клинического идиота, которым был мой лучший друг.
И проверить, как там мои яйца.
— Дай этому выход, чел! — крикнул мне вдогонку Гибси. — Совершенство достигается практикой. Расскажи потом, как все получится.
8. Обширный понос
Суббота была моим самым любимым днем недели по очень многим причинам.
Во-первых, это был первый день выходных, дальше всего отстоящий от понедельника.
Во-вторых, по субботам занятий в школе не было.
В-третьих, и это важнее всего, на субботу приходился день ГАА.
По субботам Джоуи, Олли и Тайг почти на весь день исчезали из дома, пропадая на тренировках и матчах.
К счастью, в этот же день из дома исчезал и наш отец, и то, чем он занимался по субботам, не было связано с выпивкой.
Нынешнюю субботу я могла назвать двойным подарком: отец исчез не только на день, отправившись вместе с ребятами, но и на вечер, поскольку собрался в Уотерфорд на мальчишник к другу.