Зачарованный мир
Шрифт:
Волшебник и сам увидел проступившие сквозь мутную толщу воды нечеткие контуры циклопического строения. Приблизившись, они поняли, что все здесь носит следы запустения. Мраморные колонны, стены, своды и статуи обветшали и покрылись трещинами, лепные картины начали осыпаться. По мозаичным дорожкам подводного парка ползали громадные неуклюжие крабы, пожиравшие чудесные растения цветников.
Некрупный морской змей атаковал краба, но зубы нападавшего не справились с панцирем, и два чудища сплелись в смертельном поединке. Краб прокусил змею загривок, а тот, в свою очередь, раскроил головоногому хитиновую защиту на брюхе. Окрашивая воду потоками кровавой
– Какой ужас, – прошептала Динамия, смахивая слезинку.
Девушка подвела их подводный экипаж вплотную к стене на уровне второго этажа, и раковина наполовину протиснулась в просторный оконный проем. Внутри дворца к удивлению гирканского волшебника, воды не оказалось – обычный воздух.
– Иди, – сказала Динамия. – Будь осторожен, но добейся успеха.
– Спасибо, дорогая.
Он нежно поцеловал мягкие подушечки ее тонких пальцев и выпрыгнул из раковины на инкрустированный серебром и золотом паркет. Подошел к двери, на прощание махнул рукой прекрасной спутнице и шагнул в коридор, неярко освещенный призрачным сиянием стен. Его появление вызвало изрядный переполох. Кто-то зашуршал по темным углам, прячась в норы. Он так и не разобрал, кто это был: грызуны или мелкая нечисть. Невелика разница – ни те, ни другие не представляли для него опасности.
После примерно получасовых блужданий по лабиринту залов, кабинетов, коридоров, будуаров и кладовок Сумук пришел к выводу, что хозяева покидали дворец в страшной спешке, бросая даже очень ценные реликвии. Подобрав в одном из чуланов чистый прочный мешок, джадугяр без разбору кидал туда все, что привлекало его внимание: изумрудные, жемчужные, сапфировые и рубиновые бусы, кольца и серьги с огромными бриллиантами, украшенное золотом и самоцветами оружие, богатые одежды. В супружеской спальне Посейдона он обнаружил и забрал тяжеленный ларец, в котором хранила свои драгоценности Амфитрита, жена морского бога.
Конечно, разграбление брошенного имущества – не самое благое и высоконравственное деяние, однако Кровавый Паша был опытным солдатом и хорошо знал, как должен вести себя победитель. Видишь – хватай. Потом такой случай больше не представится.
Пошатываясь под тяжестью набитого под завязку мешка, он кое-как вернулся в комнату, откуда начал свое путешествие. Динамия его появлению очень обрадовалась, и эта ее радость привела Сумука в состояние легкой эйфории…
– Нашел?! – спросила девушка, не скрывая огромного облегчения. – Слава Кроносу!
– Найти-то нашел, да пока не то, что нужно. – Он осторожно опустил мешок в раковину. – Сейчас отдышусь и пойду на верхние этажи. А это – тебе. То самое, что может пригодиться морской ведьме.
Он протянул Динамии изящный головной убор из переплетенных золотых и платиновых стебельков с листочками. В пересечения стеблей были вставлены самоцветы, а самый крупный аквамариновый камень сверкал во лбу.
– Корона Амфитриты! – ахнула Динамия, прижав руки к бурно заколыхавшейся груди. – Я не могу принять столь ценный подарок. Тем более – от полузнакомого мужчины.
– Бери-бери, это не подарок, а твоя законная доля нашей общей добычи. – Сумук повысил голос– Попытайся освоить эту штуку, пока меня не будет. Возможно, нам уже сегодня придется воспользоваться могуществом этой безделушки.
– У тебя предчувствия? Ты же плохо владеешь ясновидением… – Девушка осторожно, одними кончиками пальцев, взяла корону и боязливо надела на себя, затем произнесла после недолгого молчания: – Странное ощущение.
– Ну разбирайся.
Он снова отправился за Посейдоновым наследством, но наверх не. пошел, а заглянул, не удержавшись, в соседнюю залу, где загрузил сундук изумительными столовыми сервизами – фарфор, золото, серебро. Вернувшись к Динамии, он обнаружил ведьму страшно занятой – девушка напряженно колдовала над своей короной.
Наконец, в третий раз очутившись в коридоре, Сумукдиар решительно двинулся вверх по лестнице. Предчувствия у него конечно же были. Даже не предчувствия, а уверенность – наверху ждал кто-то сильный и опасный. Не Хызр, полегче противник, но тоже не рахат-лукум с чаем… Впрочем, Сумук не особенно тревожился – доспехи и меч Ареса должны были огородить его от любой мыслимой угрозы. И от многих немыслимых тоже.
Первые два этажа он прошел без проблем, но затем ощущение опасности резко усилилось. Сумукдиар опустил забрало шлема, обнажил клинок и дальше двигался гораздо осторожнее, стараясь ступать бесшумно. При этом он на всю мощь использовал магическое зрение. Враг ждал его сразу за первым поворотом коридора и был намерен атаковать из-за угла, однако Сумук так и не смог определить, что это за чудовище – человек, зверь, оборотень или демон. Волшебное восприятие доносило лишь смутный образ двуногой горы мышц и оружия.
Лезть под удар наобум не хотелось, поэтому агабек произнес короткое заклинание, которым пользовался, можно сказать, ежемесячно. На лестнице рядом с ним материализовался здоровенный саблезубый тигр. Свирепо взревев, хищник метнулся вперед и набросился на невидимого врага. Джадугяр одним прыжком преодолел последние ступени, отбежал в сторону, прижавшись к стене, чтобы иметь свободное пространство для боя, и лишь затем позволил себе разглядеть главного хранителя дворцовых сокровищ.
Поначалу трудно было различить детали, потому что страж и тигр сцепились намертво, и видно было только мелькание рук, ног, лап, голов, боков и хвостов. Потом клинок короткого меча пронзил тигра, зверь растянулся на паркете, истекая кровью, и взору Сумука предстала кошмарная тварь, порожденная, без сомнения, свальным развратом олимпийских богов.
Голова моржа с единственным глазом посреди лба венчала мощное тело, похожее на человеческое, но – мохнатое, как у медведя, и вдобавок из плеч вырастали не две, а четыре руки. Впрочем, одна из левых рук была откушена чуть ниже локтя – тигр постарался – и валялась рядом. Сзади у чудища свисал крокодиловый хвост, а грудь и бедра были покрыты легким медным панцирем. Прежде чем страж атаковал его, Сумук успел подумать о происхождении мерзкого отродья: кто согрешил с такой кучей морских и сухопутных зверей – сам Посейдон, скромница Амфитрита или их сынок Тритон?
– Я убью тебя! – прорычал по-эллински наступающий трехрукий калека. – Никто не смеет вторгаться во владения бога морей!
Уцелевшие лапы сжимали меч, дротик и булаву. Для начала подводный инвалид метнул дротик, но промахнулся, злобно зашипел и выхватил свободной рукой кривой кинжал. Развлекаясь, Сумук отбил размашистый выпад вражеского меча, попутно нанес противнику легкую рану в бок и осведомился:
– Может, разойдемся мирно? Кстати, с кем имею удовольствие сражаться?
– Я – Менестокл, сын… – Гибрид предпочел не называть своих родителей и вновь бросился в самоубийственную атаку: – Сейчас ты умрешь!