Загадка Фишера
Шрифт:
АЛЕКСАНДР КОТОВ (СССР): «У Роберта Фишера всего лишь одна идея в жизни – шахматы. И он борется в шахматах со всей яростью своего характера и дарования. Фишер, без сомнения, личность сильная, владеющая редкой направленностью в битве, идущая напролом к намеченной цели. А давно уже подмечено: такая личность в состоянии подавлять людей».
ВИКТОР КОРЧНОЙ (СССР, Швейцария): «Волей Фишер обладает немалой: без волевого напора нельзя было бы обыграть крупнейших гроссмейстеров мира с «сухим» счетом…»
ЛЕВ ПОЛУГАЕВСКИИ (СССР): «Его имя и успехи порой действовали
ТИГРАН ПЕТРОСЯН (СССР): «Одна из причин побед Фишера – его боятся! Так же как Таля в зените славы. Идут на игру с ним, заранее дрожа. А это – не лучшая помощь для борьбы».
ЛЕОНИД ШТЕЙН (СССР): «Фишер демонстрирует мощную, почти безукоризненную игру. Ошибаться с ним нельзя – возмездие следует незамедлительно…»
IV «Бобби-компьютер»
АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «…Когда изучаешь игру Фишера (даже в блицпартиях!), создается впечатление, что он холодно, без колебаний, автоматически отбрасывает все красоты. Зато все усилия он направляет на отыскание истины».
МИХАИЛ ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Фишер и в блиц здорово играет! Игра его носит тот же характер, что и в турнирных партиях: все прочно, цельно, логично, без внешних эффектов. Делает ходы быстро и почти безошибочно».
ДЖЕК КОЛЛИНЗ (США): «Фишер феноменальный игрок вслепую. Он мог бы устраивать публичные сеансы, но Бобби этого не любит. Ему претит все, что может быть воспринято как трюк, как фокус, рассчитанный на внешний эффект. Такие вещи недостойны шахмат, считает он».
АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Я считаю, что Фишер превзошел всех прежних и ныне живущих гроссмейстеров умением производить и перерабатывать шахматные идеи… Дилетанства по отношению к лахматам Фишер не выносил никогда».
МАКС ЭЙВЕ (Голландия): «В шахматах трудно ;зыделить школу. Лучше говорить о новых идеях. Хороший шахматист аккумулирует эти идеи, придает им.вое собственное звучание. Таков и Фишер. Его отличает простота, рационализм, практицизм, действенность».
АНАТОЛИЙ КАРПОВ (СССР): «Есть некоторые стадии партии, которые Фишер проскакивает автоматически. Выбор плана, например, во многих позициях для него не проблема. Он сыграл и просмотрел тысячи позиций с подобным построением».
БОРИС ВАЙНШТЕЙН (СССР): «Я думаю, что никто из шахматистов всех времен не заходил так далеко, как Фишер, в накоплении богатства технических позиций. Беспрерывный технический расчет вариантов для его противника и непринужденная серия ходов, заранее известная Фишеру, – таково подчас бывало соотношение сил в борьбе с партнерами».
ВЛАДИМИР ТУКМАКОВ (СССР): «У американца четко отработанная турнирная тактика. Против более слабых соперников он избирает острые дебютные варианты, где противника легко запутать. Во встречах же с гроссмейстерами он разыгрывает сложные стратегические схемы и охотно идет на искусственное нарушение равновесия. Возникают позиции, в чоторых его противникам приходится решать трудные проблемы, и с ними порой не справляются даже лучшие гроссмейстеры».
АЛЕКСЕЙ СУЭТИН (СССР): «Словно бы предвосхищая будущее, Фишер играл на редкость быстро и практично… Отличительной чертой Фишера была его способность концентрироваться. Он буквально сверлил доску глазами все пять часов, не отвлекаясь от партии и в те моменты, когда была очередь хода соперника. Даже в самых сложных ситуациях он не позволял себе затрачивать на обдумывание хода более получаса. И я не помню, чтобы он нарушал такой лимит времени».
ЕФИМ ГЕЛЛЕР (СССР): «Действия Фишера на шахматной доске напоминают работу превосходно запрограммированной машины. Ходы его рациональны, постоянно преследуют конкретные цели. Дебютный репертуар американца довольно ограничен, но разработан тщательно. Даже если противник Фишера значительно слабее его и можно, кажется, немножко «порезвиться», американец действует как машина, которой безразлично, кто перед ней сидит».
МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Если оценивать шахматистов только с точки зрения того, как они считают варианты, то Фишер как «счетно-решающее устройство» играет очень разумно и очень точно считает варианты… В основном он пользуется идеями уже апробированными, надежными».
БАРРИ ВУД (Великобритания): «Фишер, будучи нервным и неуверенным в себе, хотел бы еще до начала соревнования обеспечить себе некоторые преимущества. Но, бросаясь в игру, он забывает все остальное и становится самой сильной шахматной машиной, которая когда-либо существовала».
ЮРИЙ АВЕРБАХ (СССР): «Эрудиция Фишера в области окончаний была поистине феноменальной. Он удивительно быстро принимал решения и действовал во многих позициях с точностью электронно-счетной машины, причем постоянно стремился расширить диапазон своих знаний».
ТИГРАН ПЕТРОСЯН (СССР): «Фишер играет великолепно и доказал свою силу. Он быстро схватывает все проблемы позиции и немедленно их разрешает, вооружен всеми новыми идеями в шахматах. Его ничем не удивишь. Как только Фишер добивается хотя бы малейшего преимущества, он начинает играть, как машина. Невозможно также рассчитывать на какую-либо его ошибку. Фишер – совершенно необыкновенный шахматист…»
ВИКТОР КОРЧНОЙ (СССР, Швейцария): «Фишер – это машина, которая запрограммирована на победу, но ей не хватает творческого элемента. В спортивном отношении он силен, так как машина не делает ошибок… Стиль Фишера мне не подходит».
МИХАИЛ ТАЛЬ (СССР, Латвия): «Игру Фишера отличает практическая целесообразность. Он как электронная машина, но талантливая машина!»
V в поисках «ахиллесовой пяты»
МИХАИЛ БОТВИННИК (СССР): «Я остаюсь на своей старой позиции, что хотя Фишер и очень крупный шахматист, но и на солнце есть пятна. У него есть недостатки – и человеческие, и шахматные, – они и могут быть использованы. Нужно только хорошо играть в шахматы».