Загадки Нострадамуса
Шрифт:
Вроде бы он много прочитал за свою жизнь уникальных документов о кровавой первой четверти XX века, а вот многочисленные сюжеты, связанные с последними днями жизни семьи Романовых, во многом прошли мимо его внимания. И вот что странно: профессионально изучая историю ювелирного искусства, историю драгоценных камней, он почему-то ни разу не задался вопросом о судьбе драгоценностей семьи Романовых.
«Не хотелось заглядывать в бездну», – так он сам себе объяснял.
Потому что если бы в советское время он обратился к сюжетам, связанным с незаконной, а зачастую и криминальной продажей царских драгоценностей за рубеж, то до публикации своих разысканий не дожил бы. А в 90-е годы, будучи коронованным «вором в законе», он занимался разысканием самих драгоценностей. Специально царские не искал, более того – бессознательно обходил изредка появлявшиеся возможности проследить и заполучить ту или иную царскую драгоценность. Словно какие-то предчувствия были, что это прикосновение к прошлому может оказаться не только опасным, но и непредсказуемым.
Ну что ж, он их не искал. Царские драгоценности со своей страшной судьбой нашли его сами в тихой калмыцкой степи. Судьбу не обманешь.
А коршун все кружил и кружил высоко в темнеющем небе, время от времени зловещим черным силуэтом проявляясь на фоне красного заката. Красного, как царские рубины…
Глава сорок седьмая
Олигарх
– Ну и что ты застыл, как бревно? Мерлин заколдовал? На время давно смотрел?
– А что время? Время – субстанция постоянная.
– Не умничай. Постоянная! Твой Мерлин, между прочим, умел время останавливать.
– Так то когда было? Сейчас это делать разучились.
– Как разучились, так и научимся. Тебя уже пять минут ждет в холле московская целительница. Веди. Я что, сам к ней спускаться должен?
– Иду, иду…
Владимир Михайлович Осинский взглянул на фотографию, пришедшую по электронной почте из Москвы. В его информационно-справочной службе есть фотоархив с изображениями всех людей, которые так или иначе контактировали с ним… Олигарх, несмотря на свою принадлежность к Академии наук, был в сложных отношениях с компьютером, но на этот раз обошелся без помощников. На дисплее появилась фотография миловидной женщины лет 35—40 с озорным взглядом. Биографическая справка. Пальчики. Ну, их-то служба безопасности сверила еще в аэропорту. Не было в целительнице никакой, как ему показалось, присущей колдуньям таинственности. Но как раз это и понравилось олигарху.
Он с детства побаивался людей, одним внешним видом заявляющих о своем преимуществе. Он, и став миллиардером, не смог до конца вытеснить из себя комплекс неполноценности.
Что касается проверки визитирующей дамы, то Генерал все обставил по полной программе. Проверили семью, за ней походили, послушали, присмотрелись. Как говорится, в порочащих связях замечена не была, с силовиками и правоохранительными органами не контактирует.
Откуда ему было знать, что все контакты Патрикеева с целительницей осуществлялись через жену, Ларису Ивановну Малинину, преподавателя Академии кросскультурных связей, слушательницей которой уже год была и Лада Волкова.
– Ну и кого ты мне привел? – заорал, яростно сверкая глазами, олигарх.
– Как кого? Целительницу, – растерялся его наглый помощник по связям с общественностью Батыр.
– Ты привел не целительницу, а певицу. Ты что, не видишь, что это Наташа Королева?
– Я действительно из Королева. Есть такой город под Москвой. Но только не Наташа, а Лада.
– Испугалась?
– Есть немного. Про вас всякое рассказывают.
– Что я дамочек симпатичных по утрам ем?
– Чего нет, того нет. Чтобы вы их ели – такого не рассказывали…
– А… Это все слухи. Никаких романов. Тем более под давлением. Только если страстно полюбишь меня сама.
– Насчет страстно не обещаю. Согласно учению нашего учителя во имя физического и духовного совершенствования мы перегоняем сексуальную энергию снизу вверх.
– И получается?
– Если долго мучиться…
– Что-нибудь получится. Ладно. Вы действительно похожи на Наташу Королеву.
– Это хорошо?
– Из рук вон плохо.
– Почему? Я же не собираюсь вам петь.
– Я ее терпеть не могу. Но раз обещаете не петь, мы сработаемся. Итак? Ваши действия?
– Попытаюсь уточнить диагнозы. А потом займемся постановкой дыхания.
– Так у меня с легкими все в порядке.
– Надеюсь. Хотя все в порядке в вашем возрасте редко бывает.
– У богатых бывает.
– Не буду спорить. Очень богатых – таких как вы, еще не лечила. Но вообще-то, должна вас разочаровать: за деньги можно купить дорогое лекарство, а вот здоровье – нет. Можно оттянуть смерть. А вот удлинить жизнь… Это только при активном участии в процессе самого пациента.
– Мне нравится ход вашей мысли. Установка будет такая: продлить жизнь. Это в идеале. Сегодня конкретно: жутко мучают боли в пояснице.
– Раздевайтесь.
– Прямо так сразу? Я думал, вы посмотрите результаты УЗИ и рентгена.
– Зачем? Болезнь человека отражена у него на радужной оболочке глаз, на его ладонях, ступнях. Можно диагностировать серьезные заболевания на начальной стадии по запаху, походке, манере говорить.
– Замечательно. Зачем тогда раздеваться? Загляните в глубину моих есенинских глаз. Что вы там видите?
– Много чего, кроме банального, но очень опасного последствиями остеохондроза. А раздеться придется не для диагностирования. Я уже вижу многие ваши проблемы. Осмотрю руки и ступни ног – скажу еще больше. Раздеться нужно для первого цикла лечения. Потом мы с вами, Владимир Михайлович, научимся правильно дышать, двигаться, сидеть, питаться, владеть своим телом и эмоциями. А пока – общеукрепляющие процедуры. Без одежды ваше тело более эффективно воспримет мой энергетический посыл.
Олигарх уже начал было смущенно и неуклюже стаскивать с себя брюки, как увидел лукавое и заинтересованное лицо Батыра.
– А ты что застрял? Театр времен Шекспира? Пошел вон!
Батыр исчез.
– Мне стоять?
– Пока постойте. Вытяните руки перед собой, ладонями вверх… Посмотрите мне в глаза. Теперь лягте на кушетку, на спину. Закройте глаза. Расслабьтесь. Не дергайтесь, если вас отвлечет телефонный звонок.
– Я приказал создать режим полного моего отсутствия.
– Ну, о таком результате моей просьбы я и не мечтала. Представьте, что спине вашей тепло. Вы лежите на горячем песке где-нибудь на Мальдивах…