Загадочная жизнь мисс Айви
Шрифт:
– Я пришел, чтобы попросить благословение на брак с вашей дочерью, – сказал он, будто они были старыми знакомыми.
– Пин? – удивленно спросила Мэйфэн. Она подумала, что речь идет о третьей дочери, которая постоянно крутилась вокруг мужчин вдвое старше ее самой.
– Нет, Нань.
Шэнь Линь так и не забыл девушку с корзинкой и двумя косами до пояса. Когда она переехала к тете в Нэйцзян, он изредка видел, как она шла по улице с опущенной головой; на лице у нее была написана совершенно не вязавшаяся с такой красотой грусть. Шэнь следил за ней и тосковал, хотя по окрестностям и ползли слухи о том, что девушке разбили сердце в родной деревне. Шэню было все равно, что когда-то ее
Природа не наделила род Линь очарованием, которым отличалось семейство Ву, однако не поскупилась на смекалку и трезвость ума, приправленные долей решительности и азарта. Любой член этой семьи мог внезапно выкинуть что-нибудь эдакое, а после как ни в чем не бывало вернуться к повседневному кропотливому труду. Шэнь никогда не рисковал и не говорил лишнего, но в тот момент поставил на кон все свое будущее, чтобы добиться той, о которой так долго мечтал.
К большому сожалению родителей, считавших, что их сын поступит в крупный университет на медика (тогда в Китае это была одна из немногих престижных, но в то же время «безопасных» профессий), Шэнь окончил местный колледж, получив двойную степень по английскому языку и физике. На последнем курсе он практически без единой ошибки сдал международный языковой экзамен и подал заявку на поступление в магистратуру США. Он никого не знал в Америке и, похоже, был единственным из местных, кто решил попытать счастья за границей, но был уверен: чтобы завоевать гордое и закрытое сердце Нань, нужно быть идеальным во всем.
Получив письмо о зачислении в Саффолкский университет в штате Массачусетс, он вооружился студенческой визой и в то судьбоносное зимнее утро появился на пороге дома Мэйфэн, прося у нее благословения.
Поначалу она ощутила такой прилив облегчения, что ее рука задрожала на деревянной раме. На мгновение она ощутила себя ужасной матерью: ведь это значило, что у нее отнимут ее дочь. Ее бедную непреклонную Нань.
– Я ни за кого не пойду замуж, – вдруг послышался тихий голос из глубины дома.
Мэйфэн и Шэнь обернулись. Словно призрак, сзади в пижаме стояла бледная Нань с мокрыми после душа волосами. В глазах у нее читалось такое горе, что у Мэйфэн сжалось сердце; это чувство, догадалась она, будет преследовать ее до конца жизни.
– Уходи! – рыкнула она Шэню и захлопнула дверь, проклиная себя за мимолетную попытку поверить в невозможное.
Но спустя несколько дней он дождался, когда Нань уйдет на работу, и снова появился на пороге их дома.
– Я уезжаю в Америку, – спокойно, без высокомерия сказал он, – и хочу взять с собой Нань. Взамен я помогу устроиться вашим дочерям, если они закончат колледж и захотят переехать в Штаты.
Сердце Мэйфэн забилось в грудной клетке, словно оказавшаяся в ловушке птица. Америка! Страна свободы! Страна бесконечых запасов еды и воды, электричества и огромных домов по двадцать комнат. Она даже представить себе не могла, что когда-нибудь ее дочери смогут оказаться в таком месте. Любой город за пределами Сычуаня для них был так же маловообразим, как рай.
– Зачем тебе это все? – требовательно спросила она. – Думаешь, Нань так легко добиться? Это единственная приличная девушка во всей округе. Она не выйдет за первого встречного. К твоему сведению, я не позволю какому-то прохвосту без гроша в кармане забрать у меня дочь.
– Я люблю ее, – невозмутимо ответил Шэнь. – И всегда знал, что она будет моей женой.
Мэйфэн принялась внимательно рассматривать юношу, пытаясь найти хоть намек на уловку, на которую любят идти мальчишки, пытающиеся подать собственные похоть и страсть под соусом любви и ответственности – но увидела лишь честного мужчину, порой грубоватого, но совершенно искреннего.
– Нань никогда не выйдет за тебя, – сказала она, чтобы проверить его стойкость. – Никто не стоит даже ее мизинца. Она ни за что не полюбит такого бедного уродца.
– В такоем случае вам придется поговорить с ней.
– Я ничего не могу поделать.
Мэйфэн приготовилась снова хлопнуть дверью, пусть руки у нее и тряслись от желания пригласить его внутрь.
– Думаю, у вас получится. – настаивал на своем Шэнь, не сводя с нее пристального взгляда.
У Мэйфэн на глазах выступили слезы.
– Она ненавидит меня, – пробормотала она, сама до конца не понимая, почему ей захотелось излить душу этому незнакомцу с высоким морщинистым лбом и носом картошкой. Но что ей делать как матери? В деревне перспектив никаких. Старшая дочь вышла замуж и уехала в Чунцин вместе с мужем-пьянчугой, падким на азартные игры. Две младшие дочери неплохо учились в старших классах и мечтали поступить в колледж, на который Мэйфэн постоянно откладывала деньги, одновременно подыскивая хорошее местечко для их трудоустройства. Только Нань застряла где-то посередине между прошлым и будущим и не могла двинуться ни вперед, ни назад.
Она закрыла глаза.
– Будь с ней добр. Она заслуживает хоть какого-то счастья.
– Непременно, – пообещал Шэнь. – Спасибо вам.
Ставка сыграла. Твердой рукой вытащив пачку сигарет, он предложил Мэйфэн закурить. Она сделала глубокую затяжку. Так они достигли окончательной договоренности.
– Вскоре после той встречи твои родители поженились, – завершила свой рассказ Мэйфэн.
– Я думала, мама никогда не выйдет замуж. Она же так и сказала. Почему она передумала? – заупрямилась Айви.
Мэйфэн махнула рукой.
– Образумилась и поняла, что твой отец – достойный человек. Они зачали тебя еще в Китае. Потом скопили денег и перевезли тебя к себе в Массачусетс. Сейчас тетя Пин вместе с семьей живет в Пенсильвании – и все благодаря твоим родителям. Даже я успела повидать Америку на своем веку. Я тебе всегда говорила: один успешный брак способен прокормить целых три поколения.
Даже такая трагическая любовная история в передаче Мэйфэн сводилась до нужды в еде и деньгах.
Вскоре Мэйфэн захрапела. Айви еще долго лежала без сна, представляя себе Аньмина Ву, красивого аристократа со светскими манерами, избитого до смерти за кражу тарелки со сладким картофелем. Был ли более отталкивающий способ умереть?
Впервые в жизни она ощутила дрожь при мысли о своем будущем. Разве ее мать не была живым доказательством того, что первая любовь вовсе не всегда бывает легкомысленной и мимолетной, а ее потеря способна уничтожить тебя до основания и заставить сердиться на собственного мужа и детей только за то, что они не стали той семьей, о которой она мечтала? Возможно, и самой Айви была уготована та же судьба. С другой стороны, она переспала с Романом и не капли не сожалела об этом. Значило ли это, что она оказалась сильнее своей матери, которая в такой ситуации скорее наложила бы на себя руки? Значило ли это, что она потеряла всякий стыд и могла вытворить что угодно? Бабушка сказала, что Нань была непреклонна, словно хрупкое деревце, которое повалилось при первом же порыве ветра, но Айви скорее походила на мельницу: она умела любить и была готова терять, но никогда бы не вышла замуж за Шэня Линя с морщинистым лбом и носом картошкой. Жизненный догмат Мэйфэн был ей не по душе. Любовь должна жить сама по себе, а не ради грин-карты для твоей сестры и матери.