Загадочное имя

OCR amp; SpellCheck: Larisa_F

М: ООО "Фирма "Издательство ACT", 1998. – 176 с. – (Счастье, 17).

Оригинал : Laura Leone «A Wilder Name», 1989

ISBN 5-237-01382-1

Переводчик: Николенко А.Г.

Оперная

дива Нина Ньяньярелли мучительно пережила скандальный развод и глубоко разочарована в мужчинах. А уж рок-звезда Люк Свейн, по ее мнению, и есть тот мужчина, которому доверять не стоит. Казалось бы, что общего у привыкшей к роскоши певицы с утонченным вкусом и грубоватого парня, предпочитающего простоту и естественность? Однако любовь не считается ни с характерами, ни с привычками. Она вспыхивает, точно искра, и разгорается в пылающий костер…

– Простите, – произнес приятный мужской голос.

Нина подняла глаза и встретила восхищенный взгляд.

– Да?

– Я ищу… Нину На… На… э… – Незнакомец вертел в руках листок бумаги.

– Ньяньярелли? – уточнила она.

– Как?

– Нья-нья-рел-ли, – произнесла Нина отчетливо, по слогам.

– Да, наверное, так. Вы не знаете, где ее найти?

– Она перед вами, – улыбнулась женщина. «Он не относится к любителям оперы, иначе знал бы меня», – подумала она, расправляя свое вечернее платье из черного атласа.

– Отлично. Видите ли, сегодня мы с вами вручаем премию лучшему джазисту.

– Но я думала, что Луис Эванс…

– Да. Так должно было быть. Но Эванс только что позвонил из аэропорта Кеннеди, сказал, что его самолет задерживается в Лондоне из-за тумана и он не успевает. Я случайно оказался за кулисами, вот меня и попросили. Как человек добродушный, я согласился, – подмигнул мужчина.

Его привлекательное волевое лицо с яркими карими глазами обрамляли длинные волнистые каштановые волосы. Подкупала белозубая улыбка. Незнакомец был высок, хорошо сложен.

Она поняла, что смотрит на него слишком пристально. Он заметил это и не скрывал удовольствия. Нина покраснела и рассердилась на себя за скверную привычку краснеть.

– У вас передо мной преимущество, – вежливо сказала она.

– Это какое же? – удивился он.

– Вы знаете, кто я, а сами не представились.

– Прошу прощения, я просто привык к тому, что меня знают. Люк Свейн. – Он протянул ей сильную загорелую руку.

Подавая свою, маленькую, с тщательно отполированными ногтями, Нина подумала: «Сказал так, что это прозвучало скорее как привычка, а не бахвальство».

– Приятно познакомиться, – сухо ответила она.

– Правда? – переспросил он. В его глазах пряталась усмешка.

Нина вновь посмотрела в глаза Люку, заметила, что все еще держит его руку, торопливо убрала свою и быстро заговорила, пытаясь скрыть смущение:

– А чем занимаетесь вы, мистер Свейн?

– Я рок-певец. А вы, мисс Нан… нан…

– Нья-нья-рел-ли.

– Вы не устали от своего имени?

– Ужасно устала.

– Почему же тогда не смените?

– Если оно устраивало моего отца, должно устраивать и меня. А потом, знаете, на афише оно выделяется среди других. Я оперная певица.

– Оперная? – Он поднял бровь. Одну. Нина терпеть не могла людей, которые так делали. – Тогда почему вы вручаете награды джазистам?

– Как вам сказать… Я люблю джаз. К тому же среди номинантов мой любимый музыкант. Те, кто вручает призы, наверное, должны быть беспристрастны, но я лично очень надеюсь, что победит Джесс Хармон. Он заслужил награду. И, – улыбнулась она, – если Хармон победит, я с ним встречусь.

– Как я понимаю, вам нравится саксофон.

– Я люблю этот инструмент. Он единственный звучит красивее человеческого голоса, особенно если на нем играет Джесс Хармон. А вы, мистер Свейн? Какой инструмент любите вы?

– Вы не могли бы называть меня Люк? Иначе я не смогу называть вас Нина. Сжальтесь, – сказал он с усмешкой.

– Люк, – поправилась она.

– Мне наиболее близка гитара. А слушать люблю, пожалуй, трубу.

Они оживленно обсуждали достоинства каждого инструмента, пока их не позвали на сцену.

Прежде чем выйти на свет рампы, Нина взяла Люка под руку.

– Следующую награду, – прозвучал из громкоговорителя сердечно-театральный голос, – вручают Люк Свейн и Нина Ньяньярелли.

– Добрый вечер, – сказал Люк, когда они подошли к микрофону. – Позвольте представить вас Нине Ньяньярелли. – Он произнес ее имя безупречно, и она посмотрела на него с благодарностью.

Наконец Люк открыл конверт.

– Премия присуждается… – Он сделал паузу и с улыбкой протянул конверт Нине.

– Джессу Хармону, – произнесла она с воодушевлением. Все, в том числе Нина и Люк, зааплодировали. Старый саксофонист поднялся на сцену.

Нина протянула ему руку, но Хармон обнял ее, а потом, к ее удивлению, и Люка. Затем он произнес краткую речь, признавшись, что робеет перед публикой, когда у него в руках нет саксофона, и ушел за кулисы вместе с Люком и Ниной.

Как только они оказались за кулисами, музыкант хлопнул Люка по плечу:

– Где ты пропадал, дружище? За то время, пока я тебя не видел, новая кукуруза созрела.

– Кукуруза? – удивленно переспросил Люк. – Шутишь над бедным сельским парнем?

Нина удивленно переводила взгляд с одного на другого.

– Вы знакомы? – воскликнула она, забыв о своих изысканных манерах.

– Тихо, – зашипел на нее рабочий сцены.

– Я не хотел, чтобы вы подумали, что я хвастаюсь, – сказал Люк с невинным видом.