Загадочное имя
Шрифт:
– Ух, – включился в разговор Джесс. – Этот парень с такой злобой смотрит на мужчин, обращающих на вас внимание. Я думал, между вами что-то есть.
– Нет, – Нина поморщилась, – это он так смотрит на меня. Мы, прямо скажем, не поладили сегодня.
– Дорогая, да Люк глаз с вас не сводит весь вечер. Я боялся, шею себе вывернет, пока мы танцевали. Это со мной-то, старым и женатым, – хмыкнул Джесс. – Вы его поклонница?
– Поклонница? Нет. Я никогда даже не слышала, как он поет. Он,
– Безумно. Уже несколько лет. Работает как зверь. Вся эта чушь, о которой пишет пресса, – хорошенькие девушки, дикие оргии – все это издержки профессии. Вы-то знаете, что такое шоу-бизнес: репетиции, выступления, снова репетиции, записи, опять репетиции, интервью, гастроли, выступления и снова репетиции, репетиции… Он же и музыку, и слова еще пишет. Где тут найти время, чтобы гулять и веселиться? Половина того, что вы читаете о рок-звездах, – вранье. А вторая половина для того, чтобы скрывать правду.
– Я никогда о нем ничего не читала, – сочла нужным подчеркнуть Нина. – Даже и имени-то его не слышала.
– Еще услышите, дорогая.
На этом интересном месте разговор прервался: к столу подошел сам «потрясный парень».
– Притомился, Джесс? Сейчас только три утра, – поддразнил Люк.
– Придержи язык, – огрызнулся музыкант. – У мисс Ньяньярелли манеры будут получше твоих.
– Я это уже заметил, – сухо сказал Люк и повернулся к Нине. – Вы танцуете?
Он был вежлив, но усмешка в его глазах выводила Нину из себя. Будто он не знал, что она танцует. Нина протянула ему руку и встала.
– Я все делаю, мистер Свейн, – сказала она.
Его правая бровь поднялась, глаза удивленно расширились.
В объятиях Люка Нина выпрямилась, как палка, и держала руку на его плече так, будто боялась вот-вот уколоться. Взгляд ее безразлично блуждал где-то за его спиной. Несколько минут они танцевали молча.
– Мужчину, который сидит с тобой рядом за столом, игнорировать просто, но делать это в его объятиях – искусство. Поздравляю, у вас получается, – развлекался Люк.
– Некоторые из них это вполне заслуживают.
– Ох!
– Есть мужчины, – продолжала Нина уже чуть мягче, – обладающие шармом спального пуфика и манерами быка.
Его правая бровь снова поползла вверх.
– Вы не можете поднимать обе брови сразу, как нормальный человек? – раздраженно спросила Нина.
Люк пришел в восторг от ее темперамента:
– Нет, не могу. В детстве я свалился с велосипеда и расквасил себе всю левую половину лица. Какой-то нерв повредился.
– Извините, – растерялась Нина. – Я была груба.
– Я предпочитаю вопросы в лоб, – любезно ответил Люк. – Даже если их задает человек, обладающий шармом спального пуфика. – Их глаза
Нина не выдержала и рассмеялась. Поудобнее устроившись в его объятиях, она немного расслабилась. Они слегка раскачивались, слаженно двигаясь в такт музыке. Люк был намного выше, и она могла не смотреть ему в глаза, уйти в свои мысли.
Люк ослабил узел галстука. Нина заметила, что вечерний костюм ему непривычен и он расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Пробежав взглядом по его шее, она стала рассматривать волосы. Блестящие, темно-русые, они волнами спадали на воротник. Затем Нина стала изучать его лицо, темные изогнутые брови и длинные ресницы. Встретившись с ним взглядом, она чуть не вздрогнула: он также внимательно ее рассматривал. Нина неожиданно почувствовала смущение и опустила глаза, прикрыв их темными пушистыми ресницами.
Музыка прекратилась, и они молча пошли к своему столику.
– Надеюсь, ты вел себя прилично, – проворчал Джесс.
– Абсолютно. Как настоящий джентльмен, – заверил его Люк.
– Джесс, – сказала Нина. – Спасибо за прекрасный вечер, но мне пришлось столько кричать… Пора остановиться, иначе мой концертмейстер запрет меня дома на полтора месяца. Мне пора.
Когда она стала прощаться с Люком, тот прервал ее:
– Я тоже ухожу. У меня завтра интервью на телевидении. Поймаем такси?
– Только ты поедешь сразу домой, сынок, – проворчал Джесс.
– Обязательно, – пообещал Люк. – В конце концов, мне надо поспать, чтобы я мог завтра впечатлять своей «ленивой сексуальностью».
– Ну тогда тебе действительно надо идти, – одобрил Джесс.
Нина сама накинула манто, и они направились к выходу. Она демонстративно дважды толкнула дверь, хотя в этом не было необходимости – Люк и так открыл бы ее. Выйдя на улицу, они сразу почувствовали свежесть бодрящего октябрьского воздуха. Люк остановил такси.
Усадив Нину на заднее сиденье, он сел рядом. Она назвала водителю свой адрес. Машина так резко рванула с места, как это делают только в Нью-Йорке.
Нина начала было вежливый разговор с Люком, но тот отказался вести светскую беседу и задал вопрос прямо в лоб:
– Послушайте, почему бы вам сразу не сказать мне, что вы считаете рок-музыку полной чепухой?
– А почему я должна это делать?
– Мы музыканты, а не дипломаты. Меня интересует ваше мнение, но мы не на званом вечере и рядом нет репортеров. Почему прямо не сказать, что вы думаете? Боитесь меня обидеть?