Загадочный пациент
Шрифт:
– Сегодня твоё окно заколотят. – спокойно говорит он и мое сердце ухает вниз.
________________________
Моя тяга к медсестре достигла такой маниакальной точки, что я вижу ее в любой женщине. Опять при виде этой наркоманки сорвался, чуть не трахнул в кустах, как мальчишка. Мне это не свойственно, я не беру женщин против воли, не схожу с ума.
Меня трясло. Завтра мне привезут профессионалку, пусть снимает с меня усталость.
Кто-то слабо поскребся в дверь, еле слышно. Даже на этот звук мой ствол отозвался, напрягся, настроился на нее. Мне
Она стояла в дверях, опустив глазенки и переминаясь с ноги на ногу, в ее руках был поднос с лекарством. Медсестра боится меня и стесняется так, что забывает дышать, грудь почти не двигается.
Долго ее не было.
– Здравствуйте. – почтительно пролепетала она. Моя скромница. Волосы все также были собраны в тугой пучок учительницы. – Как Ваши легкие?
– Уже лучше. – честно ответил я. – Заходи.
Она вошла, осматриваясь и протягивая мне заготовленное обезболивающее. Ее огромные глазища проникали в самую душу, голубые озёра. Какие же они бездонные!
На ее носу была небольшая россыпь веснушек, в прошлый раз я не заметил их. Даже зажмурился. Нужно завязывать с обезболивающим, с ними я сам не свой. Глядя на Яну теперь я вижу наркоманку, они будто сливаются у меня в одну женщину.
Медсестра совсем подавленная, глаза на мокром месте.
– Примите, пожалуйста, и я пойду. – ее голос совсем глух, дрожит Колибри.
– Что случилось? Кто тебя обидел? – у меня даже глаза наливаются кровью при мысли что кто-то мог ее трогать, обидеть. Можно ли так проникнуться к женщине, которую видел один раз?
– Никто. – поспешно ответила она, но даже сейчас глаза мокрые. Еще немного и она разревётся. Я заводился. Сжав кулаки и делая несколько вздохов, спросил повторно:
– Кто?
Она задрожала, слезы потекли по ее щекам. Понимая, что плотина прорвалась, она прикрыла глаза рукой и рванула к двери, чтобы скрыться от меня. Преградив путь и поймав ее, нежно отвёл руки от лица и поднял лицо, чтобы посмотреть в ее глаза. Она тут же опустила их и задрожала, а мне хотелось заставить ее смотреть в глаза, упиваться ее эмоциями и светом, скрытым внутри нее.
Она была такая хрупкая, что было страшно ее обнимать, вдруг я сломаю ей что-нибудь? Яна прижалась ко мне всем телом, пытаясь найти утешение, ища поддержки. И мне хотелось ее защитить, сломать того, кто перечинил ей боль.
– Я задал вопрос. – я очень старался, чтобы голос был мягче.
– Я…- она запнулась. После чего прижалась к груди щекой и прошептала: - обнимите меня, пожалуйста.
Ее просьба ввела меня в некий транс, она не понимала о чем просит, какие последствия могут быть… Хотя, к черту все. Наклонившись, я накрыл ее губы…
Слаще мёда… Непорочная и чистая, такая маленькая. Сколько ей лет? Если она уже учится и работает, должно быть больше двадцати, но кажется подростком. Личико кукольное.
Она поднимает голову, глядя на меня своими наивными глазами полными слез и хлопая ресницами, на которых дрожат маленькие
– У тебя есть кто-то? – спрашиваю я, проводя рукой по ее пылающей щеке, продолжая прижимать. Таких красивых девочек мужчины хотят всегда. Глупо предполагать, что она живет в монастыре и хранит обет безбрачия. Спрашиваю не потому, что отступлюсь, если есть, а для того, чтобы прихлопну его – кто бы он ни был.
– У меня есть жених. – говорит она, всхлипывая. Не похожа на счастливую невесту и на пальце не вижу кольца. Я не тащил ее к себе и цепями не приковывал, выбор сделан и дороги назад нет. Не нужно залазить в клетку к зверю, если не осознаёшь риск и последствия.
– У тебя БЫЛ жених. – поправляю я, дёргая за волосы и заставляя смотреть мне в глаза Она бледнеет, от чего веснушки на носу становятся ярче.
– Вы очень добрый. – шепчет она, отстраняясь и поправляя халат, который задрался во время поцелуя. – Врачи шепчутся, что Вы убийца, способны убить любого просто так. Что если кто-то сделает Вам что-то не так на процедуре, Вы убьете его… но Вы не похожи на человека, который бездушно убивает…
– Ты ошибаешься. – усмехаюсь я. Снова становится трудно дышать, но не из-за боли в легких, а неудовлетворенного желания. Устал от прелюдии и разговора, хочу разодрать уже халат, узнать что скрывается под ним. Останавливают только ее глазища, размером с блюдца, которые смотрят на меня боготворяюще, послушно и преданно. – Я ни хрена не добрый, я хуже убийцы.
Она вздрагивает, сжимает крошечные ручки в кулачки, но не отстраняется.
– Вы сможете меня защитить? Вы похожи на человека, который может… – ее обращение ко мне на "Вы" забавляет. Она вторая уже в этой больнице, кто просит моей помощи. Может повесить табличку на дверь «Помощь нуждающимся»?
При воспоминании наркоманки меня немного передергивает, они похожи, Яна и Аня. Что-то есть в их внешности схожее, не могу понять что, но точно. Даже имена анаграммы друг друга.
Отгоняю от себя это наваждение, это от лекарства я становлюсь безумным.
– Да. – отвечаю я честно, усаживаясь на кровати и смыкая руки в замок. Самоконтроль начинает давать сбой, если она не уйдёт сейчас – не отпущу. – Только, что мне за это будет?
– А чего Вы хотите?– лопочет она, прикусывая губу. Знает же чего хочу. Она и пришла за этим. Да колибри не так проста, как кажется. Маленькая чертовка. Умело играет со мной, вертится передо мной соблазнительно.
– Ты знаешь чего я хочу.
– Мне страшно… У меня никогда не было ни с кем…
– Тогда закрой дверь за свой собой. – говорю я, чтобы проверить ее. Сбежит или останется. Делаю над собой усилие и размыкаю руки, хотя внутри меня решение уже принято. Даже если захочет уйти – не отпущу.
Не нужно было вертеть передо мной прелестями, я не пацан малолетний.
Яна подходит к двери, замирает у нее. Мне даже начинает казаться, что она выйдет, но она трясущимися руками прикрывает, раздаётся щелчок – сигнал, что теперь она моя.