Заглянувший. Серебряный аспид
Шрифт:
Призванный архант, сидевший где-то под землей, не то рассмеялся, не то закашлялся.
– Глупец, – донеслось шипение, – Человечий глупец посмел призвать Бестарбета!
Из дымного озера вынырнула кривая лопоухая голова. Архант принюхивался, дергая грязным рылом, и разглядывая меня крохотными глазенками.
– Проклятый! – взвизгнул он, выползая из ямы, как ящерица.
Поднявшись на ноги, Бестарбет подошел ближе. Он мне едва ли по пояс! Коротышка. Сощурив глазки, архант пристально изучал мое лицо, то и дело почесываясь, а потом
– Мы с тобой уже встречались! Помнишь уверенность, с которой ты пошел учиться плавать? Это я нашептал ее в твои нежные ушки! Ты должен был сдохнуть еще тогда, в реке, будучи никчемным мальчишкой!
– Наверное, ты слишком тихо шептал, – я пожал плечами.
– Твои мысли о семье перебили мой голос, – Бестарбет подошел почти вплотную, и я увидел, как в его космах копошатся черви и жуки, – Я не хотел тебя отпускать, но мне не по силам тащить человека, в чьем сердце живет… любовь, – он сплюнул, словно на язык попало что-то мерзкое.
– Согласен, омерзительное чувство. Вот бывает же такое – человек и умный, и мудрый, а живет как дурак, – сказал я, – А все из-за чего? Из-за любви.
Архант попятился, цокая языком. Оценивая услышанное. В его черных глазках читалось недоверие, и я продолжил сочинять:
– Я сильно изменился с тех пор. Теперь я презираю любовь и мне смешны её рабы. Ведь чувство, которое люди прозвали любовью, основано на лживом партнерстве, поощрении эго и паразитической привязанности. Мы все – конченные эгоисты. Мне противна наша суть и поэтому я призвал тебя, Бестарбет. Сегодня я намерен навсегда отказаться от своей человеческой природы. Помоги же мне!
– Никак невозможно! Самоубийца! – он ткнул меня в живот.
Неужели придется уговаривать забрать меня в Рохас? Но не успел я продолжить, как черт схватил мою руку и потянул в дымную гущу.
– Гнить будешь! Дохнуть! – Бестарбет затащил в расщелину.
Землю тряхнуло.
Сверху посыпались камни и комки грязи. Трещина над нами затянулась, укрыв сырой маслянистой почвой. Черт одной рукой рыл землю, второй крепко сжимал мое запястье. Дышать стало тяжело. Повсюду копошились черви, а самых жирных Бестарбет запихивал себе в рот и жевал, брызгая их внутренностями.
Периодически землю сильно сотрясало, и мы проваливались все ниже и ниже. Темная энергия отторгала меня, как непрошенного гостя, выталкивала наверх, и я начал карабкаться вниз вместе с архантом. Наверное, после всех угроз, ему следовало бы удивиться такому поведению, но он даже не обратил на это внимания.
– Бестарбета похвалят, – хрипло бубнил он себе под нос, – Очень похвалят! С Бестарбетом начнут считаться! Начнут! Начнут!
Когда сырая почва сменилась сухой золой, мы выбрались на поверхность. Нас окружал лес деревьев из плоти и крови. Лес мучеников, надежно укрывающий меня от посторонних глаз. И больше никого вокруг…
– Пошевеливайся, – рявкнул архант, – Меня ждут детишки. Тупорылые человечьи выродки! Буду шептать им, буду лгать им!
Дернув руку, я резко вырвался и схватил беса за шею. Перстень загудел и вспыхнул, покрывая арханта язвами и волдырями. Бестарбет истошно заорал, отбрыкиваясь из-за всех сил, но это продлилось недолго. Спустя несколько секунд от него остался только скрюченный обугленный скелет.
Красные деревья изумленно глядели, опасаясь той же участи, но мне плевать на них. Я направлялся босиком по обугленным осколкам Вселенной за своей сестрой.
* * *
Острия скалы Рохаса впивались в тяжелое небо. Оттуда доносилась жуткая безумная музыка. Я хорошо помню ее и знаю, что она означает.
Посвящение в разгаре.
– «Ну что, готов полетать?» – спросил Хоррморр.
– Еще бы!
Спину защекотали горячие потоки. Они обволокли сначала мои руки, а потом и все тело целиком. Мощный всплеск фата-гали высоко поднял меня, стремительно увеличиваясь в размерах и обретая форму гигантского золотого дракона.
Несколько взмахов золотых крыльев – и я воспарил над красным лесом, готовый устроить себе настоящее веселье.
Мне всегда нравились драконы!
Сотканное из струящейся энергии новое тело разрослось до гигантских размеров. Описав несколько пробных кругов над обожжённым лесом и, убедившись, что прекрасно справляюсь, я полетел прямо к башне.
Конечно, такое явление не осталось незамеченным – к скале сбежались арханты, готовые атаковать.
Хоррморр усмехнулся:
– «Давай поздороваемся!»
Я летел с бешенной скоростью, выпустив всех своих демонов на свободу. Спланировав, дракон взревел и, раскрыв пасть, окатил архантов огнем. В него тут же полетели черные шары концентрированного зла – смертельные проклятья. Успев увернуться, я взмыл в грозовое небо.
На предельной скорости дракон облетал молнии, пульсирующие шары, и снова снижался, поливая архантов новой, еще более мощной огненной волной. Подожженные, они метались, падали и сгорали дотла.
Посылая еще один залп, я поджег ядовитый пар, стелящийся над рвом. Вода забурлила, выкипая. Оттуда выскочил многоглазый демон, корчась в муках. Ничто здесь не могло выдержать божественный огонь Хаоса!
Музыка по-прежнему громыхала, скрывая от остальных обитателей Рохаса наше появление. Очень жаль – оно получилось таким эффектным. Но свидетелей не осталось и некому будет слагать обо мне легенды.
Снизившись, я мягко опустился на выжженную землю перед распахнутыми дверьми в прекрасном настроении.
Когда-то очень давно я учился избавляться от иллюзий, чтобы не видеть монстров, выбравшихся из моего подсознания. Но они могут помочь, если умело ими пользоваться. В мире Эйдора, сотканном из иллюзий, возможно все, на что способен разум. Все зависит только от силы духа. Пришла пора узнать, насколько силён мой.