Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944
Шрифт:
Угроза была, таким образом, отведена. Однако «челюсти Гейдриха» всего лишь на время немного разжались; в долгосрочных планах шефа СД в отношении абвера и лично Канариса ничего не изменилось: он по–прежнему подозревал сотрудников абвера в заговоре и стремился, воспользовавшись моментом, прибрать к рукам функции военной разведки. Эта опасная ситуация имела и ряд других последствий. Вероятно, в силу того, что либо Этшейт, либо Келлер, находясь в Швейцарии, в ходе контактов с другими наговорили много лишнего, или же по каким–то иным причинам, в начале 1940 года в одной из швейцарских газет появилась статья, в которой говорилось, что ряд генералов, среди которых были названы Гальдер, Витцлебен и некоторые другие, вскоре предпримут попытку свергнуть Гитлера.
Было очевидно, что следует срочно принять дополнительные меры предосторожности. В течение нескольких недель Мюллер не появлялся в Риме. Курировать связь Мюллера с мюнхенским управлением абвера было поручено руководителю Первого отдела военной разведки полковнику Пикен–броку, который вызывал меньшие подозрения у Гейдриха, нежели Остер и Донаньи. Были предприняты меры к тому, чтобы задержать Келлера в Германии, для чего ему были даны соответствующие поручения по линии управления военной разведки в Штутгарте. Однако неугомонный дух бывшего настоятеля бюронского аббатства
Келлер подключил и другие теневые фигуры из разведывательной сети в Риме, например Габриэля Ашера, который имел еврейские корни, жил в католическом сиротском приюте и имел связи в церковной среде, в частности с католическим епископом Швеции Эрихом Мюллером, который ранее служил в мюнхенской епархии. Для того чтобы выставить себя антинацистом, Ашер представлялся как еврейский эмигрант, вынужденный покинуть Германию. Он сумел добиться того, чтобы через Ансельма Штольца быть представленным Каасу, который, как подозревал Келлер – в силу того, что Мюллер с ним постоянно встречался, – и являлся главным каналом связи с папой. Однако Каас был предупрежден обо всем Мюллером и в любом случае не собирался становиться легкой добычей нацистских агентов [85] .
85
Ляйбер встретил Ашера лишь однажды, и этой встречи оказалось достаточно для того, чтобы Ляйбер сразу же поинтересовался у одной шведской журналистки о его прошлом и вообще о том, кто он такой. Как сказала журналистка, ей сообщили из Швеции, что Ашер – это «агент гестапо».
К середине зимы 1939/40 года Келлер, который благодаря своему умению убеждать сумел сплести клубок интриг и создать атмосферу недоверия к аббату Гофмейстеру в его собственном аббатстве в Меттене, в значительной степени освободился от опеки абвера, и, ослабив поводок и выскользнув из–под контроля военной разведки, стал регулярно появляться в Риме. По его словам, он совершал поездки в Рим по заданию штутгартского управления абвера для того, чтобы установить там соответствующие контакты и подготовить, таким образом, основу для будущей деятельности, однако обнаружил, что все двери в Вечном городе для него закрыты. Время от времени Мюллер и аббат Гофмейстер могли видеть Келлера в знаменитой забегаловке Бирьера [86] .
86
Чтобы ввести Келлера в заблуждение и сбить его с толку, два шведских профессора из университета в Сан–Анселмо говорили ему, что они не доверяют Мюллеру из–за его «крайне националистических взглядов» и что они опасаются, что на самом деле Мюллер «рьяно поддерживает нацистов».
Чего Келлер не мог предположить, так это того, что содержание всех его донесений в СД будет сообщаться Небе Остеру, а тот, в свою очередь, сообщит об этом тому, кто зачастую и был главным фигурантом этих донесений, то есть Мюллеру. Неуемная активность Келлера, который подчас терял бдительность и не проявлял достаточной осторожности, в конечном итоге позволила его противникам в абвере, о которых он и не подозревал, нанести ему ответный удар. Для того чтобы произвести впечатление на собеседника, Келлер слишком часто хвастался тем, что является агентом абвера. Этим он и подставился. Канарис использовал это в качестве аргумента для того, чтобы уволить Келлера, то есть разорвать отношения с ним по линии военной разведки и, соответственно, его контакты с управлением абвера в Штутгарте. При этом Канарис настаивал перед Гейдрихом, чтобы Келлер в качестве агента СД был направлен в любое место, за исключением Рима. В конце концов была достигнута договоренность, что Келлер будет направлен в Париж, который к тому времени уже был захвачен немцами. Как говорил сам Келлер, хотя его никто официально об этом не информировал, абвер передал его СД.
В Париже, «городе тысяч огней», как его называли, Келлер слился с разношерстной массой нахлынувших туда прихлебателей, стремившихся разжиться и пожировать на нацистской оккупации [87] .
Инцидент в Венло прерывает контакты
Контакты в Риме, которым был дан столь хороший и многообещающий старт после согласия Пия XII выступить в качестве посредника, не успели еще как следует «разогнаться», как чуть было не были ликвидированы в зародыше из–за событий, произошедших хоть и вдали от места описываемых событий, но оказавших серьезное отрицательное воздействие на доверие между сторонами. 9 ноября 1939 года два офицера английской разведки, капитан Бест и капитан Стивенс, были заманены нацистскими агентами, выдававшими себя за готовящих заговор против Гитлера немецких генералов, на голландскую границу в городок Венло, где были захвачены головорезами СС и увезены в глубь Германии. Неудивительно, что англичане пришли в замешательство и что контакты с оппозицией через Ватикан на какое–то время оказались в подвешенном состоянии. Не дожидаясь никаких инструкций, Осборн выразил беспокойство по поводу того, какое воздействие упомянутый инцидент окажет на официальный Лондон. Мюллеру было сообщено, что министр иностранных дел Англии Галифакс направил личный запрос папе, в котором говорилось: «Ваше святейшество, можем ли мы быть уверены в происходящем? Можем ли мы полагаться на то, что все это действительно серьезно?»
87
О Келлере как агенте нацистов можно встретить ряд упоминаний в работах, посвященных периоду фашистской оккупации Франции. Автор одной из них называет его «полковником Келлером», которого «очень хорошо знали среди французов». Келлера этот источник характеризовал как «любителя застолий, скользкого и продажного, и в то же время довольно сентиментального и стремящегося вызвать сочувствие». Другой исследователь отмечает, что Келлер внес свой вклад «в спасение Парижа». В рукописи Доменико Руссо Келлер назван «итальянским антифашистом, сосланным во Францию». Интересно, что в этой работе имя Келлера упоминается в связи с попытками уже Гиммлера провести переговоры о мире через Ватикан.
Пий XII твердо и убежденно подчеркнул, что как на Мюллера, так и на тех, кто за ним стоит, вполне можно положиться [88] .
Вне всякого сомнения, здесь положительную роль сыграл тот факт, что папа, несмотря на то что длительное время занимался вопросами, связанными с Германией, имел полную поддержку и доверие со стороны английских представителей в Ватикане. В конце концов, контакты были возобновлены в конце 1939 года, однако было потеряно пять–шесть недель [89] .
88
Об этом Мюллер сообщил автору в ходе ряда бесед. Отец Ляйбер также подтверждал, что контакты в этот период были прерваны, правда, затруднялся при этом назвать причину. С другой стороны, Хаппенкотен свидетельствует, основываясь на записях Донаньи, обнаруженных среди найденных в Цоссене документов, как о приостановке контактов после инцидента в Венло, так о причинах этого. Донаньи также ссылается на сообщение Мюллера, в котором говорится о том, что отец Ляйбер по указанию папы вновь поинтересовался, кто стоит за Мюллером в Берлине и на основании чьих указаний он действует.
89
Мюллер очень хорошо помнит, когда были возобновлены контакты, поскольку перед Рождеством он сумел слетать домой в Германию, и впечатления от этой поездки надолго остались в его памяти. Во время полета из–за обледенения самолета экипаж был вынужден предпринять вынужденную экстренную посадку в Венеции. Это только усугубило и без того мрачное расположение духа у Мюллера, вызванное деятельностью Келлера, а также временной приостановкой контактов.
Инцидент в Венло сыграл существенную, возможно, решающую роль, ставшую поистине роковой, в неудаче контактов через Ватикан, главная цель которых состояла в том, чтобы убедить и подтолкнуть германских военных выступить против Гитлера именно тогда, когда они, как казалось, могли оказаться восприимчивыми к этому призыву ввиду регулярно отдаваемых приказов Гитлера (правда, потом так же регулярно и отменяемых) начать наступление на Западе в тех условиях, которые делали подобное наступление невозможным.
В течение января 1940 года контакты продолжались, однако они проходили как бы в тумане из–за деятельности Келлера и инцидента в Венло. Тон англичан стал заметно жестче, а сами они теперь вели себя гораздо более сдержанно [90] .
Горький опыт с Келлером заставил Мюллера и его друзей в абвере, обжегшись на молоке, дуть на воду во всем, что касалось контактов в Риме. Также в силу опасений, высказываемых Маккормиком и Ледочовским, занимавшими более высокое положение в иерархии Общества иезуитов, чем отец Ляйбер, встречи последнего с Мюллером пришлось перенести в Сан–Белларимно. Несмотря на эти препятствия, контакты продолжали устойчиво развиваться по восходящей. Очень важную роль в этом играло изначальное полное взаимопонимание сторон по поводу того, что необходимо для достижения мира. Английская сторона должна была отказаться от активных военных действий во время переворота и предложить приемлемые и почетные условия мира правительству Германии, «с которым можно будет вести переговоры».
90
Безусловно, это было вызвано не только инцидентом в Венло, на приостановление контактов наложились и другие отрицательные факторы. Трудности, с которыми столкнулся Советский Союз во время войны с Финляндией, усилили агрессивной настрой Германии и вызвали разработку в Лондоне и Париже утопических планов военных экспедиций на Балтике, в Арктике и на Кавказе. Настрой на Западе стал более «взведенным» и воинственным.
Оппозиция должна была своевременно создать такое правительство – то есть до того, как начнется наступление на Западе. Особо требовалось определить и уточнить, какие именно условия мира должны быть предложены и каким именно должно быть германское правительство, которому они могут быть предложены.
Вопрос о том, что следует обсуждать на переговорах после того, как английские условия мира будут приняты, не вызвал сколько–нибудь долгих обсуждений. Для всех было очевидным, что Ватикан официально станет посредником на переговорах о мире. Было мнение, что папа должен будет выступить в этом случае со страстным призывом к миру и предложить свои посреднические услуги воюющим сторонам. Другая возможность заключалась в том, чтобы новое правительство Германии обратилось с таким предложением через своего посла в Ватикане Диего фон Бергена, или же, для придания этому предложению значимости и торжественности, передало бы его через специально назначенного полномочного представителя по заключению мира. В последнем случае выглядело вполне логичным назначение на этот пост Мюллера; подобное предложение многократно обсуждалось Остером и его товарищами. Как свидетельствует Мюллер, выдвигалось предложение, чтобы для ускорения процесса Ватикан дал агриман (согласие принять в качестве посла предложенную кандидатуру) еще до того, как фактически произойдет переворот [91] .
91
Как вспоминает Мюллер, также обсуждался вопрос о том, чтобы после прихода к власти нового германского правительства назначить нунцием Ватикана в Германии Нутса, который свободно говорил по–немецки и был хорошо знаком с германской проблематикой; это была бы идеальная замена Орсениго, занимавшего пост нунция в то время.