Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944
Шрифт:
В ходе своих поездок и переговоров в Риме Мюллер выполнял также роль крайне важного передаточного звена и в плане информации по церковным делам. Он постоянно передавал информацию о преследовании нацистами церкви в Южной Германии и Австрии, которой его снабжал монсеньор Нехауслер, получая ее, в свою очередь, от местных епископов, служивших в этих районах. «Давайте сюда», – неизменно говорил Мюллер, когда Нехауслер показывал ему толстую пачку полученной новой информации, которую нужно было передать в Рим. Вот как описывает напряженную обстановку тех дней сам Нехауслер. «Когда Мюллер уезжал, я не спал всю ночь», – вспоминал он. Ту информацию, которую передали Нехауслеру такие священнослужители, как епископ Раш из Инсбрука, ошеломленные и разъяренные нацисты могли услышать уже в 8.30 утра следующего дня по Радио Ватикана.
Накопленную информацию отец Ляйбер передавал своему знакомому
Когда переживший концлагерь Нехауслер впервые после войны встретился с Ляйбером, тот показал ему книгу и сказал: «Здесь практически весь материал, который вы передали».
Через Мюллера также регулярно передавалась информация о зверствах СС в Польше, столь тщательно собираемая агентами абвера по приказу Канариса. Помимо этого, Мюллер сумел добиться через свои личные контакты, чтобы в Польшу был направлен в качестве представителя Ватикана иезуит Йозеф Гризар для того, чтобы внимательно следить там за политикой нацистов в отношении церкви.
С учетом постоянного преследования церкви со стороны нацистов самым важным из всего передаваемого Мюллером в Ватикан были предупреждения о готовившихся СД новых акциях антирелигиозного характера, представлявших непосредственную опасность для церкви и священнослужителей. Как и в ряде других сфер, оппозиция имела здесь своего сторонника, который занимал один из высших постов в системе спецслужб, подчинявшихся лично Гиммлеру. Это был Артур Небе, руководитель отдела криминальной полиции полицейских сил рейха. Он имел доступ ко всем секретным материалам, проходившим по всем подразделениям спецслужб, подчинявшихся Гиммлеру. Помимо прочего, он постоянно информировал оппозицию о докладах СД по католическим и протестантским религиозным учреждениям и организациям, отчетах о деятельности или бездействии епископов и других священнослужителей, о текущих или планируемых арестах и многом другом, что могло представлять безусловный интерес для оппозиционных сил в качестве «предупредительной профилактики». Сначала подобная информация попадала к Остеру и Донаньи, а затем через Мюллера в Ватикан, а также по другим церковным каналам через двоюродного брата Донаньи Дитриха Бонхоффера.
Вопросы относительно будущего государства Ватикан и церкви в Германии временами вскользь затрагивались в ходе бесед Мюллера с его главными друзьями в Риме. Инициатива подобного обсуждения полностью исходила от оппозиции; другая сторона просто соглашалась вести разговор на эти темы. Думая о том, какой выйдет Германия из пепла Третьего рейха, такие люди, как Бек, Герделер, Остер и Донаньи, большое значение придавали роли религии и церкви. Поскольку именно церковные деятели активно выступали против нацистских выходок и произвола и старались, как могли, противостоять этому, а также с учетом того, что именно по религиозным и моральным соображениям выступали против нацистского режима многие члены оппозиции, было неудивительно, что вышеупомянутым вопросам придавалось столь большое значение. Как сообщил Мюллер, именно лично Бек передал ему через Остера и Донаньи поручение выяснить взгляды папы на такие вопросы, как будущее Ватикана, и как государства, и как центра католической церкви.
Оппозиция считала совершенно естественным пойти навстречу любым пожеланиям папы в знак благодарности за его согласие выступить в роли посредника в контактах с Англией и за поистине выдающуюся роль, которую он сыграл в этих вопросах. Несколько позднее Донаньи и его двоюродный брат Бонхоффер должны были осуществить ряд поездок в Рим, чтобы Мюллер представил их отцу Ляйберу, генеральному аббату Нутсу и всем священнослужителям, которые были в курсе осуществляемых контактов.
В соответствии с полученными инструкциями Мюллер отдельно обсудил эти вопросы с монсеньором Каасом и отцом Ляйбером. Из бесед с Каасом он вынес впечатление, что в Ватикане чувствуют себя очень стесненно из–за малого размера занимаемой территории, причем это ощущение запертости в замкнутом пространстве по степени совсем недалеко от самой настоящей клаустрофобии. На это накладывались еще и все возрастающие проблемы в отношениях с Италией, что было весьма чувствительно для столь малого государства. Мюллер сам, по его словам, высказал соображение обоим собеседникам (желая увидеть их реакцию) о необходимости расширения территории Ватикана, чтобы на ней поместился международный аэропорт, а также штаб–квартиры различных религиозных орденов. Делать подобные предложения ему позволял неофициальный и доверительный характер бесед.
Пий XII не дал никакого ответа на подобные предложения, какими бы заманчивыми они ни выглядели. Он в то же время передал через отца Ляйбера свои соображения относительно будущего германского епископата, подчеркнув, что он выступает за более жесткий контроль Ватикана за выдвижением и назначением германских епископов в течение ближайших 10—15 лет. С учетом разрабатываемых Третьим рейхом программ фактического уничтожения церкви и религии, которые не могли бы не затронуть и германский епископат, подобные соображения папы были вполне объяснимы и обоснованы. Сам отец Ляйбер обратил внимание Мюллера на то, что церковь в США сумела добиться вполне достойного и благоприятного положения, не заключая при этом никакого союза с государством. И наоборот, подчеркнул он, ярким контрастом является франкистская Испания, где, несмотря на тесное взаимодействие церкви и государства, между ними постоянно возникают трения и конфликты.
Вопрос о том, кто в Ватикане и в Риме в целом имел представление о действительных целях миссии Мюллера, очень важен для того, чтобы пролить свет на историю деятельности оппозиции в тот период, которая в значительной степени выглядит как запутанный клубок. Как утверждает отец Ляйбер, папа, насколько ему известно, ни с кем не обсуждал этот вопрос, за исключением самого Ляйбера и Осборна.
Хорошо известно, что Пий XII был в значительной степени «одиночкой» и предпочитал держать, особенно в важных вопросах, все нити в своих руках. Впоследствии он не стал назначать преемника кардиналу Маглионе на посту государственного секретаря Ватикана, а оставил этот пост за собой (уже являясь папой). До тех пор, пока автор не предоставил ему в 1966 году доказательств обратного, отец Ляйбер был убежден, что держал в тайне все связанное с контактами между оппозицией и Англией не только от Маглионе, но также и от заместителей госсекретаря Тардини и Монтини.
Однако, как мы позже увидим, Пий XII не был таким уж «индивидуалистом», как считал бывший его правой рукой отец Ляйбер. О том, как тщательно и с какими, можно сказать, изощренными предосторожностями осуществлялись контакты, свидетельствует и то, что о многом происходящем в Риме в связи с миссией Мюллера не знал даже один из ключевых участников этих контактов – отец Ляйбер.
Как уже отмечалось, отношения Мюллера с монсеньором Каасом были гораздо более близкими и доверительными, чем с отцом Ляйбером, и что именно с Каасом Мюллер консультировался по поводу того, как выйти на папу, перед тем как сделать это через отца Ляйбера. При каждом своем приезде в Рим Мюллер либо останавливался в домашних покоях Кааса в Ватикане, либо встречался с ним за кружкой пива в Барьера–Дрехер – излюбленном месте немцев в центре Рима. Если Мюллер останавливался у Кааса дома, то уходил от него через черный ход. После поражения Франции эти встречи были сопряжены с еще большим риском, встречаться стали в подвальном помещении собора Святого Петра.
Однако в описываемое нами время ситуация не была столь напряженной; поскольку официальной задачей Мюллера по линии абвера был сбор информации через его контакты в Ватикане, вполне естественно, что он собирает подобную информацию, включая в том числе и могущие представлять интерес слухи, через такого высокопоставленного и хорошо осведомленного человека, как Каас. В ходе его частых встреч с папой тот наверняка ориентировал его как по этому, так и по другим вопросам, связанным с Германией. Что же касается его непосредственного личного участия в контактах, то это касалось лишь одной области, но в ней он заменял и папу, и отца Ляйбера. Речь идет об обсуждении с Осборном состава будущего временного правительства Германии; по этому вопросу папа, по вполне понятным причинам, не хотел принимать личного участия в регулярных рабочих обсуждениях [67] .
67
Какими бы ни были цели поездок Мюллера в Рим, эти поездки продолжались вплоть до его ареста в 1943 году, поскольку оппозиция всячески стремилась сохранить этот канал связи с Англией в надежде, что контакты можно будет возобновить, когда обстоятельства сложатся более благоприятно. О некоторых деталях бесед между Каасом и Осборном можно прочитать в главе 7 настоящей книги.