Захваченная якудзой
Шрифт:
— Ока-сан считает, что мы готовы.
— Не обижайтесь, Химура-сама, — сказал Каору. — Но Кумичо теперь вы, а не она.
— Я уважаю желания своей матери и принимаю ее советы всерьез, — я бросил на него взгляд. — У кого-нибудь еще есть возражения?
Тишина.
— Нет? Хорошо, — я прошелся по комнате, поставив пустой бокал на стол. — Первым шагом в этом плане будет улучшение наших знаний английского.
Снова раздраженное ворчание и покачивание головой.
— Я серьезно! Первый урок состоится завтра в моем доме, — я сделал паузу и перевел взгляд с одного мужчины на
Глава 5
Кассандра
Я взяла такси до дома Кеничи. Июньская жара изнуряла, а влажность только портила волосы. Не хотелось появляться у него на пороге потной и всклокоченной. Не то чтобы меня волновало, какого он обо мне мнения.
— Спасибо, — сказала я и протянула таксисту деньги.
Машина отъехала, и я посмотрела на возвышающийся роскошный кондоминиум. Без сомнения, это был самый дорогой дом во всем Чиода. Я еще раз проверила бумажку в своей руке. «Башня Мори, 20Е». Я еще раз взглянула на свое отражение в высокой стеклянной двери, а затем вошла в вестибюль, надеясь выглядеть более уверенной, чем чувствовала.
Я нажала кнопку «20» в лифте и с трепетом смотрела, как лифт начинает подниматься. В конце концов, я не должна была нервничать, многие учителя брали работу за наличные, чтобы увеличить свой доход. Он был таким же, как и любой другой клиент, которому нужно было выучить язык. Нужно было перестать слишком много думать обо всем.
Конечно, если бы я рассматривала его как ученика, то не оделась бы так, как сейчас, – короткое черное платье и туфли на каблуках. Светло-розовый пиджак прикрывал мои плечи, а в сумочке не было никаких учебных принадлежностей. Я понятия не имела, чего ожидать: хотят ли они, чтобы я просто вела беседу, или им нужен настоящий урок? Он так ничего и не прояснил.
Лифт звякнул, и двери открылись.
Блок Кеничи находился в конце коридора. Было невероятно тихо; в воздухе витала такая тишина, которую невозможно описать. Словно сам мир боялся потревожить его. Я остановилась перед дверью и сделала глубокий вдох, прежде чем постучать.
Мгновение спустя дверь открылась. Кеничи был одет в простую белую футболку и облегающие джинсы. Выглядел непринужденно, почти нормально, как будто и не был боссом из Якудзы. Но иллюзия развеялась, как только я заметила темные цвета татуировок под тонкой хлопковой одеждой и на руках. Ни один обычный японец не стал бы так покрывать свое тело татуировками – это был знак Якудзы.
— Привет, — с ухмылкой поприветствовал Кеничи. — Заходи.
Я стянула туфли и шагнула внутрь. Квартира была большой по восточным меркам, с современной кухней, просторной гостиной и огромными окнами, из которых открывался панорамный вид на парк вдалеке. Все было чисто и минимально оформлено в темных тонах. Я пришла всего на десять минут раньше, и, к моему удивлению, в квартире больше никого не было.
Кеничи закрыл за мной дверь. Тишина была удушающей. Напряжение было ощутимым.
— У тебя прекрасный дом, — сказала я и сняла пиджак.
— Спасибо.
—
Не уверена, что до сих пор существует обычай приносить подарки хозяину, если даешь уроки. Никакие занятия не могли подготовить меня к такой ситуации.
— Ты – омиягэ.
По телу разлилось тепло. Кеничи стоял совсем близко. Я чувствовала жар его тела рядом со своим. Не отрывая взгляда, я смотрела в окно, пока он кружил вокруг меня.
— Так... когда придут твои друзья? — я не смогла сдержать нервозность в своем голосе.
— Они скоро будут здесь, я уверен, — ответил Кеничи. Он остановился передо мной. Медленно протянул руку и мягко заправил прядь моих волос за ухо. — Но думаю, сначала нам нужно кое-что убрать с дороги.
Губы Кеничи оказались на одном уровне с моим лбом. Я чувствовала его дыхание на своей коже. От него пахло мылом, мятой и сакэ. Я задрожала и уже не пыталась это скрыть. Я чуть-чуть приподняла голову, и он прижался ко мне своим ртом.
Я прильнула к нему, и его руки обхватили меня. Я прижалась к его груди, а моя сумочка упала на пол. Было слишком жарко, а он казался слишком далеким.
Я вцепилась в тонкую ткань, разделявшую нас, приоткрыла губы и попробовала его на вкус.
Кеничи зарычал мне в рот, его руки двинулись вверх по моим изгибам и нащупали молнию на платье.
Все происходило слишком быстро. Процесс вышел из-под контроля, и мне было все равно. Меня вдруг охватило такое вожделение, такое желание; это не было похоже ни на что, что я чувствовала раньше в своей жизни. Я хотела его. Он был мне нужен.
Кеничи одним движением расстегнул молнию на моем платье. Он прижал мои руки к бокам и одним рывком стянул платье.
Черная ткань расстелилась у моих ног, и тело обнажилось перед ним. Я была благодарна за то, что предусмотрительно надела подходящий комплект из бюстгальтера и трусиков. Прохладный воздух коснулся моей кожи и столкнулся с огнем, разгоревшимся в моей душе.
Кеничи осыпал поцелуями мои плечи, шею и грудь. Его пальцы впивались в мою плоть, жадно хватая и ощупывая. Он поднял меня на руки и положил на черный кожаный диван. Переведя дыхание, он запустил пальцы в мои волосы.
Я не знала, что сказать. Слов не было. Сказанное разрушило бы энергию между нами. Мои губы дрожали. Я выгнула шею и поцеловала его в челюсть, его тело напряглось. Я просунула руки под его футболку и задрала ее, обнажив мускулы, покрытые татуировками в виде традиционных драконов и демонов. Мои глаза расширились при виде этих рисунков, восхищаясь результатами бесконечных часов боли, которые он, должно быть, перенес, чтобы сделать эти татуировки.
Кеничи провел рукой по моей щеке и снова поцеловал меня. Он опустился на колени, прижав мое тело к холодной коже. Его поцелуи становились все более настойчивыми. Он сорвал с меня лифчик, а затем и трусики.
Я не могла оторвать от него глаз, когда он поднял голову. Он откинул черные волосы с глаз и расстегнул ремень. Татуировки спускались ниже по бедрам. Его глаза были темными от потребности.
— Возьми меня, — прошептала я. Сильно и быстро, грубо и не сдерживаясь. Так я хотела. Так было нужно ему.