Закаленные страстью
Шрифт:
Она собиралась, чтобы спасти его жизнь. Но как оставить Гаррета, если он уже умирает?
— Нет, — пробормотала Перри. — Не смей сдаваться.
Гаррет посмотрел на нее. Перри обняла его за шею и уткнулась лицом в плечо, чтобы скрыть отчаяние. Его сердце грохотало в груди, в унисон с ее собственным. Гаррет медленно обнял Перри, будто не знал, чего ожидать. Или не желал неволить, позволял ей самой сделать выбор.
Но выбора уже не осталось. Перри запустила пальцы в рыжеватые волосы любимого. Машинально прижалась щекой
— Ты останешься? Ты ведь не бросишь меня? — прошептал Гаррет, обдавая дыханием ее шею.
На секунду Перри заколебалась. Вспомнила Монкрифа, и сердечко загрохотало, словно поезд.
— Я не уйду.
Внутренний голос подсказывал, что Перри совершает ошибку.
Плевать. В этот миг Гаррет снова прижался к ней твердым телом. В кои веки раз Перри позволила себе расслабиться в его объятиях.
***
На следующей станции они пересели на обратный поезд. На сей раз путь прошел в молчании. В покачивающемся купе Перри смотрела в окно на раскинувшийся в Лондон. Поезд вез их все ближе к дому. К ее судьбе.
Они сидели чуть поодаль друг от друга. Перри и вспомнить не могла, когда Гаррет так долго молчал. Он любил звук собственного голоса, часто стремился вывести ее на разговор. Дразнил, заставлял спорить просто шутки ради, распалял, помогал чувствовать себя живой.
— Куда ты собиралась уехать?
— В колонии. — Единственное место, где она могла бы скрыться среди населения. Большая часть Европы, не считая России, выступала против голубокровных, да и так слишком близко к Монкрифу. В колониях голубокровные жили среди людей, а классового различия почти не существовало.
Он посмотрел на пустые сиденья напротив, будто боялся взглянуть на нее.
— Расскажешь, почему?
На сей раз уже Перри отвернулась к окну. Они с Гарретом искоса тайком посматривали друг на друга, И вообще-то любовалась она не столько мрачным серым городом, а отражением Гаррета в окне. И теперь он поймал ее за этим делом.
— Так и думал. Дьявол тебя побери! — Гаррет вздохнул. — Похоже, придется мне самому раскрыть твои секреты.
Перри вскинула голову. Временами Гаррет бывал удивительно проницательным, а иногда — невероятно слепым. Если попытается вывести ее на чистую воду… кто знает, как далеко он зайдет?
— Не надо! Дай слово, что не будешь этого делать, или, клянусь, сяду на следующий поезд из Лондона, и плевать на обещания.
Гаррет пронзил ее внимательным взглядом и задумчиво нахмурился. Опасно.
— Я тебя найду, — пообещал он.
— Кстати, а как ты меня нашел?
— Передатчик не в обуви, — сухо ответил Гаррет, выглядывая в окно. — Помнишь дело лорда Ромелла, которое мы расследовали несколько лет назад?
У Перри по спине побежали мурашки. Тогда она впервые после Монкрифа оказалась на волосок от смерти.
— Я не мог найти тебя в туннелях под театром, — до странного
Почти… Ее оглушили до полусмерти и сбросили в сточные воды. Очень легко тогда было просто упокоиться под их толщей, избавиться от боли. Даже голубокровный способен утонуть.
— Ты меня нашел, — напомнила Перри, разглядывая напряженную высокую фигуру Гаррета. В его состоянии нельзя испытывать такие сильные чувства. Надо сохранять самообладание. Перри взяла его за руку. — Я знала, что ты меня найдешь.
— Но я чуть не опоздал, — резко парировал Гаррет. — Даже не знаю, что привело меня в тот туннель… Может, какой-то звук… или инстинкт. И я нашел тебя, ты была в крови и синяках, лежала в воде лицом вниз. Боже! — Он потер шею и покраснел. — Я попросил Фитца смастерить устройство, чтобы больше тебя не потерять. И прицепил его к единственной вещи, которую ты бы никогда не оставила.
К ее ножу. Перри и сейчас чувствовала, как рукоять любимого клинка вжимается в грудь, во встроенных в корсет ножнах. Она погладила гладкий бархат на груди, и Гаррет кивнул.
Все эти годы он присматривал за ней. Постоянно знал, где она и что делает. Подобное поведение могло показаться навязчивым, но сердце сладко екнуло. А ведь она считала свои чувства безответными.
Перри пожала его пальцы.
— Дыши глубоко.
Только через несколько минут Гаррет стал дышать размеренно. Он еще пару раз пожал ее пальцы, но Перри предпочла не заострять на этом внимание. Ему нужен якорь.
Интересно, сумеет ли она удержать их обоих, когда разразится буря?
***
Поезд медленно въехал на станцию Кинг-кросс, шипя, словно чайник. Раздался визг тормозов. Гаррет посмотрел на теплую Перри, прикорнувшую у него на плече, и отвел черный локон с ее лица.
Она уснула примерно час назад. Качающийся поезд убаюкал упрямицу. Гаррет обнял ее, устроил голову у себя на груди, и теперь перышки на шляпке щекотали его нос.
Ему не хотелось ее будить. Было приятно сидеть вот так. Умиротворяюще. Впервые за последние недели голод унялся. Но Гаррету не хотелось разбираться в причинах такого феномена. Жажда была его частью, темной стороной души, а после исчезновения Перри она довела его почти до безумия.
Будто знала то, что пока неизвестно ему.
Гаррету хотелось попробовать кровь Перри. Эта мысль вызвала вспышку желания, но он совсем не хотел причинять ей боль… Тьма просто бесилась от этой мысли.
Даже она понимала, что Перри нужно защитить любой ценой. Другие голубокровные, в том числе бывший глава Гильдии, иногда испытывали собственнические чувства по отношению к определенной женщине. Месяц назад, когда Линча химическим препаратом довели до безумной ярости, он все равно не причинил зла Розалинде.