Закаленные страстью
Шрифт:
— Дело именно в тебе! — крикнула она, толкая его в грудь и молясь, чтобы он ей поверил.
— Докажи, — прошептал Гаррет, наклоняясь к ней. Его губы почти касались щеки, твердое тело прижималось вплотную, и Перри почувствовала, что тает. — Докажи, что ничего ко мне не чувствуешь. Докажи, что я для тебя ничего не значу. — Запустив пальцы в ее волосы, Гаррет сжал пряди в кулаке. — Докажи, что между нами лишь ложь.
И накрыл ее губы своими.
А она еще вчера посчитала его несдержанным. Наивная. Тогда он был очень нежен, а сейчас… Его тело дрожало
Она не могла сопротивляться.
Перри застонала, и их языки встретились. Какое сопротивление? Теперь уже она вцепилась в волосы Гаррета, чтобы удержаться на ногах и не упасть под его напором.
«Если я сдамся, то пути назад не будет… А потом он умрет».
Перри со стоном оторвалась от губ Гаррета. Если он снова ее обнимет, у нее не хватит силы воли снова ему воспротивиться. Гаррет сжал запястье, и Перри машинально постаралась освободиться, повернуться и заломить ему руку за спину…
Однако Гаррет уклонился и вместе с ней развернулся в противоположную сторону, словно в танце. Перри впечаталась спиной в деревянную доску. Гаррет завел ей руки над головой и зажал своим телом. Она и глазом не успела моргнуть.
Во время их тренировочных боев он никогда так не делал. Она считала, будто одерживает над ним верх… А он просто позволял ей так думать.
— Ах ты ублюдок!
Гаррет раздвинул ей ноги коленом, уперся локтями в стену по обе стороны от Перри и наконец оторвался от ее губ, тяжело дыша. Черные сверкающие глаза обжигали. Боже милостивый, как он силен! Перри попыталась пошевелиться, убежать, но тщетно.
Гаррет зажмурился, приоткрыл рот в беззвучном стоне и потерся об нее.
— Давай, моя дикая птичка, — прошептал он, упираясь твердым членом в средоточие ее желания. — Я знаю, ты сумеешь освободиться… если захочешь.
Перри перепробовала все известные способы. Извивалась и вырывалась, но ничего не выходило, потому что все время чувствовала его руки, губы… Перри повлажнела и желала его так страстно, что сознавала лишь пустоту внутри…
Со стоном она прекратила сопротивление. Они впились друг в друга взглядами. Гаррет понял, что Перри капитулировала, почувствовал это по ее предательскому телу.
— Нет, — простонала она, отворачиваясь.
— Никого другого не существует, признайся, — потребовал он и прикусил мягкую кожу ее горла.
Она ощутила его острые зубы, огонь, что разлился по телу. Снова двинулась, но уже не для того, чтобы вырваться.
— Скажи, — выдохнул Гаррет, переплетая их пальцы.
Перри крепко зажмурилась от наплыва чувств.
— У меня нет другого. — Никогда не было и не будет, это стало ясно с самой первой ее встречи с Гарретом.
Повисшую тишину нарушало лишь их прерывистое дыхание. Гаррет расплылся в триумфальной улыбке.
— Я все равно не могу остаться, это признание ничего не значит, — остудила его пыл Перри.
Гаррет заглянул ей в глаза.
— Еще как значит. — И наконец отпустил. Она сползла вниз, дрожа от желания, но все же пыталась сдержать собственный вихрь чувств.
— Давай прощаться, — прошептала Перри.
— Я тебя не отпущу. Ты мне нужна, — упрямо возразил Гаррет.
— Прежде я не была тебе нужна.
— А теперь стала.
Поезд стал покачиваться из стороны в сторону. Перри глянула в окно.
— Мы подъезжаем к следующей станции. Тебе пора сесть на обратный поезд.
Их тела терлись друг о друга, нежно и вместе с тем мучительно. Гаррет сердито взглянул на Перри, по-прежнему не позволяя ей отойти от стены. Заскрипели тормоза, из трубы повалил столб дыма. Поезд дернулся и встал на станции, в коридоре послышались голоса. Но Гаррет не уступал.
— Гаррет…
— Я не уйду без тебя, — гнул свое упрямец.
— У тебя нет выбора, — сурово ответила Перри.
— Черт побери! Я не смогу… справиться со всем один. Не смогу. — Он стиснул зубы и отвел взгляд.
— Сможешь…
— Уровень вируса в моем теле шестьдесят восемь процентов и продолжает расти.
Перри потрясенно затаила дыхание. Такого она не ожидала.
— Нет. — Какой опасно высокий показатель. Увеличился почти вдвое по сравнению с данными до нападения Фэлкона. Об этом следовало сообщать властям. По спине прошел холодок.
— Да.
Нет. Ей не хотелось верить. Она покачала головой.
— Фитц осмотрел меня после нападения. Рана была смертельной. Фэлкон сжимал в руке мое чертово сердце. Фитц считает, тело не могло одновременно справляться с вирусом и физическими повреждениями, поэтому устранило большее из зол. — Гаррет говорил без всякого выражения. — Фитц знает, но Гибсону я еще не сообщил. Ему бы пришлось донести обо мне. Я представляю угрозу.
Все упрямство тут же испарилось. Перри знала, чем подобное заканчивается. Дважды ей приходилось ловить сбежавшего голубокровного в состоянии Увядания.
— Сейчас я цел лишь благодаря тебе. Я не могу тебя потерять. Честно говоря, даже не знаю, что бы без тебя делал. — Перри похолодела от пустоты его взгляда. — Не представляешь, как тяжко мне было весь этот месяц. — Гаррет обхватил ее лицо руками и умоляюще посмотрел на Перри. — Черт побери, прошу тебя, — почти отчаянно прошептал он, поглаживая ее щеку, — расскажи, от чего бежишь. Я тебе помогу. И ты мне нужна, очень нужна. Только тебе я доверяю…
— Остальные тебя не предадут.
— Только благодаря тебе я не потерял самообладание. Сначала боялся, что причиню тебе боль, но по какой-то непонятной причине ты улучшаешь мое состояние. Я ощущаю, что могу дышать и держать себя в руках.
Перри понимала, какую панику испытывает Гаррет.
— Перри, ты мой якорь. Мое дыхание, когда не хватает воздуха. Мне кажется, что сам я не справлюсь, — хрипло прошептал он. — Я знаю, что не смогу.
— Ты ошибаешься.
Но как можно оставить его сейчас? Он же столкнулся с самым ужасным кошмаром любого голубокровного: оказаться на грани Увядания, понимая, что в итоге тебя ждет казнь или еще что похуже.