Закат Пятого Солнца
Шрифт:
Генерал-капитан произнес эту речь, задумчиво шагая из угла в угол. Вдруг он остановился, приняв наконец-то определенное решение, повернулся к собеседникам и сказал:
— Себастьян, бери с собой несколько человек, а также лошадей столько, чтобы хватило вам и моим неожиданным «гостям», — последнее слово сопровождалось саркастической улыбкой. — Привези их в город, не чиня никаких обид, ну а самое главное — проследи за их безопасностью. И попытайся понять — в каком они находятся настроении.
Риос, в чьей преданности Кортес нимало не сомневался, собрался в путь буквально за полчаса. Кони, продукты и группа сопровождающих. Расчет был понятен — Себастьян прославился подвигами в Италии и приключениями в джунглях Юкатана. Пленники должны увидеть, что Кортес относится к ним с должным уважением, раз высылает навстречу такого героя.
Педро де Альварадо в ожидании возвращения Риоса ярился, не находя выхода своему гневу. Он добрый десяток раз предлагал Кортесу поснимать головы с пленников и прислать их в качестве подарка Нарваэсу. После чего, по его мнению, нужно уже самому Нарваэсу отрубить голову, да и всем его людям заодно.
— Эти трусливые недоноски совсем не знают местности, так что мы без труда их разобьем! — энергично рубя воздух ладонью, вещал он. — Не хватало еще, чтобы какие-то негодяи нас ограбили, после всех тех усилий, что мы приложили для покорения этой земли.
Рослый, широкоплечий, с огненно-рыжей шевелюрой и громоподобным голосом, не помнящий себя от ярости, Альварадо походил на извергающийся вулкан. Кортес был хладнокровен и к доводам Педро не прислушивался.
— У Нарваэса воинов чуть ли не вдвое больше, чем у нас.
— Ну и что?! — гремел Альварадо. — Да ты сам посмотри на наших удальцов! Это же поголовно львы! У каждого за спиной десятки боев. Дохлякам Нарваэса с ними не равняться. Если сумеем правильно организовать нападение, то численное превосходство ничего им не даст.
— Ты правда считаешь, что я предпочту угробить восемь сотен человек, вместо того, чтобы переманить их на свою сторону? — отвечал Кортес. — Не шути так, Педро. Они не дохляки, и слава богу. Веласкес делает нам истинно губернаторский подарок. Заберем этих солдат себе и будет у нас более тысячи человек.
— Как?! Думаешь, Нарваэс согласится?
Прошло всего два дня и Себастьян вернулся вместе с людьми Нарваэса, чем натурально спас Альварадо, иначе тот бы вскоре лопнул от бешенства. Эрнан Кортес, заблаговременно получивший весть о том, что «гости» уже на подходе, выехал встречать их на одну из площадей Теночтитлана в сопровождении группы лучших воинов. Момент выбрали идеально — посланники Нарваэса были ошеломлены видом титанического города, вырастающего из воды. Задевающие облака гигантские пирамиды, мосты, дамбы, прекрасные здания и сказочные сады. Это на кого угодно произвело бы впечатление.
Не меньше их поразил и прием, который им здесь оказали. Кортес встречал делегацию с искренним радушием, так, как будто не было для него большей радости, чем узреть здесь, на краю земли, соплеменников и единоверцев. Именно этими словами он сопроводил свою приветственную речь. Подавленные окружающим их великолепием и несколько сбитые с толку теплым приемом, люди Нарваэса позволили Кортесу целиком перехватить инициативу в разговоре. Чем он сразу же и воспользовался.
Посланников, а генерал-капитан настаивал именно на этом слове, ни разу не подчеркнув то, что они здесь люди подневольные, пригласили на обед. Пиршество закатили с размахом. В большом зале находилось около двадцати испанцев, а еды принесли столько, что не осилить и полусотне человек. Кроме самого Кортеса, его капитанов и послов Нарваэса нашлось место еще с десятку конкистадоров, в том числе Фернану и Себастьяну.
Каждый из них оделся настолько изысканно, насколько это вообще оказалось возможно здесь, где европейский наряд было не достать никаким чудом. Потому костюм каждого из солдат Эрнана Кортеса являл собой замысловатую смесь испанской и индейской одежды, щедро сдобренную украшениями. Изделия ацтекских мастеров из перьев и золота поражали воображение даже у тех, кто видел их в сотый раз. Что уж говорить про тех, кто лицезрел подобное впервые. Генерал-капитан делал все, чтобы впечатлить своих гостей.
Несколько индейцев сновало туда-сюда, разнося блюда и убирая опустевшую посуду. Беседу целиком и полностью контролировал Эрнан Кортес. Он умел быть радушным хозяином и приятным собеседником. С самого начала он весьма изысканно извинился за прием, оказанный людям Нарваэса в Веракрусе, закончив свою речь словами:
— Командир моего гарнизона, Гонсало де Сандоваль, человек, без сомнения, храбрый и верный, но склонен к поспешным поступкам. При встрече я объясню ему, что друзей и единомышленников следует приветствовать теплее.
Один из послов, высокий, смуглый и жилистый человек по имени Сесар Гарсия, даже после этих слов не утративший настороженного вида, ответил:
— Мы благодарны за гостеприимство, но наш предводитель прислал нас сюда с вполне конкретной целью. Боюсь, что после ее обсуждения у нас с вами не найдется поводов для дружбы…
— Помилуйте! Да как раз наоборот! Подумайте сами. Мы находимся за тысячи миль от нашей благословенной родины и за сотни миль от ближайшего крупного города, населенного испанцами. Конечно же, у нас должны быть поводы для дружбы. Местные жители, хотя и достигли удивительного искусства в вопросах архитектуры и ювелирного мастерства, но все же остаются дикарями, коснеющими в самом жутком язычестве. Вы не можете даже вообразить, что они вытворяют! Потому я так искренне рад принимать вас здесь. Доблестным кабальеро всегда найдется место в нашем кругу.
— И все же наше дело не терпит отлагательств, — упорствовал Гарсия.
Кортес сделал изысканный жест рукой, отметая всякие возражения.
— Разумеется, мы рассмотрим цель вашей миссии. Было бы грубостью проявить к ней невнимание, ведь вы проделали столь длинный путь ради этого разговора. Но я счел бы себя бесконечно плохим хозяином, если бы не дал гостям как следует отдохнуть после утомительной дороги, помешал утолить голод и жажду. Угощайтесь. Здешняя кухня весьма своеобразна и непривычна для испанца, но, уверяю вас, ей стоит отдать должное. Увы, про местные вина я этого сказать не могу. Но у меня остался среди припасов бочонок испанского вина. Ради такого случая я его открою.