Закат Пятого Солнца
Шрифт:
Педро умолк и обвел вождей пламенным взглядом. Те, воодушевленные речью капитана, заговорили разом. Кортес чутко вслушивался в летящие со всех сторон реплики.
— Ацтеков слишком много. Нам нужно защищать свои границы!
— Благодаря союзникам мы сможем победить…
— Теночтитлан невозможно завоевать!
— Армия Малинче уже громила ацтеков!
Теперь пришло время высказаться самому Эрнану Кортесу.
— Благородные сеньоры. Мы не для того приплыли в ваши земли и преодолели здесь бесконечную череду преград, чтобы теперь, после первой же неудачи, сникнуть и отступить перед трудностями. Когда я в первый раз вел свой отряд в Теночтитлан, то надеялся, что сумею договориться
— Это очень самонадеянные слова, Малинче, — задумчиво произнес Шикотенкатль Старый. — Но и первый твой поход в гости к Монтесуме был столь же самонадеянным. Мы тогда сомневались в тебе, но ты сумел уцелеть. Похоже, что мы, как, впрочем, и ацтеки, недооценивали вас. Я выступаю за то, чтобы солдаты Тлашкалы присоединились к твоей армии.
Машишкацин тут же поддержал своего старого друга. Вождь Чичимекатекутли, который лично сопровождал конкистадоров в Теночтитлане, возглавляя отряд тлашкаланцев, тоже охотно проголосовал за войну.
Слушая эти слова, Эрнан Кортес снова убедился в том, что не зря потратил когда-то так много сил, склоняя Тлашкалу к союзу. Все самые значительные вожди высказались за решительную борьбу с ацтеками. Главный смутьян, Шикотенкатль Молодой, сидел под стражей, посаженный туда своим же отцом как раз за попытку разорвать мирный договор. В эти минуты Кортес радовался, что в долине возле Отумбы его отряд подстерегало вражеское войско. Та победа вновь наполнила испанцев уверенностью в себе, но, главное — она показала всем племенам, населяющим империю, что мощь ацтеков можно сокрушить. Теперь индейцы опять видели в конкистадорах ту силу, которая уничтожит тиранию Теночтитлана.
Но Эрнан Кортес понимал, что трудности только начинаются. И столкнуться с ними придется совсем скоро. Некоторые испанцы искренне полагали, что теперь как раз пришло время отступить обратно на Кубу. А если и воевать с ацтеками, то лишь после заключения мира с Диего Веласкесом. Прежде чем планировать выступление против Теночтитлана, генерал-капитану следовало подавить эти ростки недовольства, грозящие со временем превратиться в бунт…
Фернан отдыхал здесь душой и телом. Горная республика, отгороженная скалистыми перевалами от остального мира, была той самой цитаделью, где можно отсидеться, пока не заживут раны. Сам Гонсалес отделался совсем легко — у него останется на память несколько шрамов, но разве это можно всерьез считать ущербом? На общем фоне он почти здоров. Фернан задумчиво тронул кошелек на поясе — тот стал заметно легче. И снова совет Себастьяна оказался дельным — украшения из сокровищницы Монтесумы пришлись кстати. После разгрома ацтеков в битве при Отумбе испанцам по пути попался небольшой город. Жители его не решились напасть на отряд Кортеса, но и особого гостеприимства не выказали. Еду, ткань для перевязок, кое-какую одежду пришлось покупать. Вот здесь и пригодились золотые безделушки.
Сейчас на одной из площадей собрались те испанцы, что прибыли не так давно с Нарваэсом. Они все больше сходились на том, что нужно заставить Кортеса вернуться на Кубу. Именно к ним и спешил Фернан, чтобы помешать сговору. Солдаты разбились на группы, яростно о чем-то споря. К одной из таких групп и подошел Гонсалес. Речь держал невысокий, плотно сбитый воин средних лет.
— Кортес обещал нам богатства и почести, а вместо этого завел в ловушку!
— Интересно ты рассуждаешь, — ответил ему стоящий рядом Себастьян. Риос глядел на оратора хмуро, не скрывая осуждения. — Неужели ты думал, что покорение целой империи будет похожим на увеселительную прогулку? Тебя так опечалило отступление из столицы? Да, битва была страшная. Но мы на пути к Теночтитлану выдержали несколько таких.
— Ну и чего добились? — огрызнулся его оппонент. — Чуть не погибли в столице.
— Да мы десятки раз смотрели в глаза смерти: сражаясь, замерзая, страдая от голода и жажды. И все же упорно шли к своей цели. А вы один раз потерпели поражение и уже мечтаете сбежать. Что вы за солдаты?! — презрительно бросил Риос.
И все же многие хотели вернуться в Веракрус и отплыть на Кубу. Не упустил и Фернан случая высказать свое мнение:
— Вы что же, в самом деле надеетесь, что генерал-капитан пойдет на поводу у вашего малодушия? Мы, ветераны Кортеса, не будем смотреть, как из-за нескольких паникеров вся экспедиция терпит крах!
Страсти накалялись. Любой из подобных споров мог перерасти в кровопролитие. Опытные бойцы уже не раз видели, как генерал-капитан умудрялся найти выход из любой ситуации. А вот бывшие солдаты Нарваэса еще не успели проникнуться к Эрнану Кортесу тем уважением, которое питали к командиру его старые боевые товарищи. Потому они и не верили в успех войны против ацтеков. И все же до открытого бунта дело пока не дошло.
Пока на площадях велись эти оживленные дискуссии, один из капитанов ходил среди спорящих и внимательно прислушивался. Его звали Антонио де Вильяфанья. Он прибыл сюда вместе с экспедицией Панфило де Нарваэса. Антонио, всецело преданный губернатору Кубы, изначально думал, что пленение Кортеса будет делом совсем простым. Увы, оказалось, что мятежник куда лучше подходит на роль командира, чем сам Нарваэс. Используя и военную силу, и щедрость, и красноречие, Эрнан Кортес сумел переманить на свою сторону солдат, которые изначально приплыли с Кубы, чтобы арестовать его. В тот момент триумф генерал-капитана казался полным. И вдруг Теночтитлан восстал…
Вильяфанья также поневоле примкнул к Кортесу. В той ситуации другого выбора не оставалось. Он оказался вовлечен в водоворот событий. Спешил в столицу, сражался там с полчищами индейцев, затем чудом выжил во время отступления из города и покрыл себя славой в битве при Отумбе.
И вот теперь, когда конкистадоры с таким трудом вырвались из Теночтитлана, Антонио с изумлением узнал, что Кортес вовсе не собирается возвращаться на Кубу. И что почти все старые товарищи поддерживают своего генерал-капитана. Тогда он понял, что нужно брать инициативу в свои руки.
Вильяфанья без проблем нашел надежных единомышленников. Несколько опытных воинов, также прибывших сюда под началом Нарваэса, в свое время с откровенной неохотой подчинились Кортесу. И теперь они открыто признались Антонио, что не желают больше слушать приказы человека, который потерял две трети войска, а теперь собирается погубить и остальных.
Вильяфанья не выступал на площадях с призывами вернуться на Кубу, чтобы набрать там подкрепление. Он не верил в такие методы борьбы. Кортес обладал слишком большим ораторским талантом и несомненными лидерскими качествами. Нет, в открытой дискуссии генерал-капитан будет убедительнее любого оппонента. Антонио понимал, что полемика не позволит ему настоять на своем. Он не желал форсировать события.