Закат Пятого Солнца
Шрифт:
— Куда там…
— Интересно, а кто к нам приходил? Местный толмач или же просто какой-то мудрец?
— Кто бы он ни был, но его терпению можно позавидовать. Будем надеяться, что он посетит нас еще не один раз, и со временем мы все же научимся.
Их пока что не тревожили. Обилие новых впечатлений мешало сосредоточиться, голова, казалось, могла взорваться от всего увиденного и услышанного. Фернану до смерти хотелось немного развеяться, но как? Выйдя на улицу, он бы снова попал под водопад всего того невиданного и непривычного, от чего хотелось отдохнуть. Сидеть в комнате просто так было скучно. Гонсалес потянулся за мечом, который он во время беседы с индейцем отложил в сторону. Себастьян понял его без слов. Испанцы и в самом деле не тренировались уже несколько дней. Собственно говоря, с тех пор, как потерялись в джунглях. Во время блуждания по лесам они слишком уставали, чтобы к вечеру еще и фехтовать.
Стол и стулья конкистадоры отодвинули в угол, а сами стали посреди комнаты. Места хватало. Фернан плавно протянул вперед правую руку, клинок замер, нацелившись острием в грудь Себастьяну. Тот ответил точно таким же движением. У них не было тупого тренировочного оружия, а потому действовать приходилось осторожно. Гонсалес сделал пробное движение вперед и нанес легкий режущий удар, прощупывая оборону противника. Себастьян быстро отступил в сторону, отбил выпад и тут же контратаковал. Фернан играючи увел чужой клинок влево. Удары сменялись финтами, оба бойца с легкостью двигались по комнате, нападая или же уходя от чужих атак. Лязг стали вскоре вызвал интерес индейцев. В дверном проеме, как по волшебству, возникло двое любопытных слуг. Себастьян гневно махнул на них рукой и те исчезли так же быстро, как и появились.
— Да ладно тебе, пускай бы смотрели.
— Не ладно, — буркнул Себастьян. — Думается мне, что наше столь позорное пленение еще пойдет нам на пользу. Кто мы с тобой в глазах дикарей? Двое олухов, которых можно взять практически голыми руками. Просто-таки бестолочи, не говорящие на их языке, ничего не понимающие, к тому же очень странно, с их точки зрения, выглядящие. Таких недотеп не стоит слишком уж хорошо охранять. А вот если они поймут, что мы в состоянии перебить десяток воинов, то и надзор за нами усилится. Пускай мы лучше в их глазах останемся дурачками. Когда придет время сбежать, все это еще ох как пригодится. Так что нечего им пялиться на наши тренировки.
— Заодно неплохо бы объяснить дикарям, что нам нужны деревянные мечи, а то мы тут друг друга поубиваем настоящим оружием.
Фернана разбирала досада. Ему приходилось сдерживать свою прыть. Дважды он видел возможность для точного удара, маленькую прореху в чужой обороне. Быстрый выпад и он бы победил! Но Себастьяну это стоило бы жизни. Увы, пока они не обзаведутся тупыми мечами, нечего и рассчитывать на полноценный бой. Они еще немного поупражнялись и решили прекратить пока это занятие, чтобы не нанести друг другу увечий.
Вскоре на пороге появился мудрец, учивший их языку. За ним следовали те же двое слуг, что и в прошлый раз. В руках они держали пестрые свертки. Повинуясь знаку своего господина, они остановились возле стола и один из них разложил на нем принесенную ткань. Фернан и Себастьяном с интересом подошли поближе. Старик бережно расправлял складки яркой материи. Он жестами предложил испанцам переодеться, чем сразу же вызвал у Себастьяна взрыв негодования.
— Проклятый негодяй! Я испанский кабальеро, а ты мне предлагаешь одеться, как самому распоследнему дикарю! Фернан, ты только посмотри на это убожество!
На столешнице лежал комплект местной одежды: большое прямоугольное покрывало, заменяющее индейцам плащ и отрез поменьше, в котором легко можно было узнать запашную юбку. Примерно так же был одет и сам толмач. Сверху лежали кожаные сандалии. Себастьян в гневе подхватил разложенные вещи, сунул в руки недоумевающему слуге и вытолкал вошедших из комнаты. Он возмущенно бегал из угла в угол, размахивал руками и неистово ругался. Фернан на всю эту демонстрацию ярости взирал с легкой и задумчивой улыбкой. Дождавшись, пока Себастьян утихнет, он сказал:
— Ты знаешь, а ведь нам все-таки придется приодеться по местной моде. Выслушай меня спокойно. Мы с тобой уже добрую неделю не меняем рубах. Они скоро задубеют от соли и пота. Если мы хотим сбежать и предстать перед нашими соотечественниками в привычном виде, то здесь придется ходить в индейских одеяниях.
— Еще чего! — возмутился Себастьян. — Сегодня нам выдали набедренные повязки, а завтра предложат носы и уши проколоть!
— Кто знает, сколько еще мы здесь пробудем, — рассудительно заметил Фернан. — Чтобы выгодно отличаться от местных дикарей, на прогулки мы будем надевать нашу одежду, а находясь здесь, придется довольствоваться этими «юбками».
На следующее утро на пороге вновь возник все тот же старик со слугами. Они так же несли в руках свертки. Разложив их на столе, они отошли в сторону. Испанцы увидели практически такие же наряды, как и вчера, но куда более причудливо украшенные. На плащах переплетались яркие перья невиданных птиц, блестящие перламутровые ракушки и очень искусная вышивка. Юбки ничем не уступали плащам.
— А они настырные, — отметил Себастьян, и обреченно махнув рукой, взял один из нарядов.
Несмотря на кажущуюся простоту одеяний, с непривычки облачиться в них самостоятельно было трудно. Но с помощью слуг испанцы переоделись. Их одежду унесли, и друзьям оставалось лишь надеяться, что индейцы приведут ее в порядок и вернут назад.
— Вот бы увидели меня в родной Севилье в таком наряде, — со смехом сказал Фернан.
Юбка, охватывавшая его бедра, спереди была украшена жутким подобием человеческого лица. Выглядело оно устрашающе — вполне в духе местных жителей: вытянутое, с надменно искривленными медными губами, над которыми нависал крючковатый нос, с нефритовыми глазами, и торчащими по бокам перьями. Накидка, завязанная на плече узлом, все время норовила сползти то на грудь, то на спину, так что почти сразу же Фернан предпочел ее снять. В этом знойном климате одной лишь легкой набедренной повязки оказалось достаточно. Сандалии из толстой кожи закрывали ступню и охватывали сзади щиколотку, их длинные завязки крест-накрест перетягивали лодыжку. Впрочем, по такой жаре подобная незатейливая обувь была даже лучше закрытых испанских сапог. Глядя на нарядившегося Себастьяна, и понимая, что и сам выглядит примерно так же, Гонсалес не смог удержаться от хохота.
— Смотрю прямо как в зеркало. Спасибо, хоть волосы и зубы наши оставили в покое, — заметил он.
— Погоди, то ли еще будет, — угрюмо ответил Риос. — Того и гляди, как они доберутся не только до волос, но еще и головы нам расплющат. Страшно даже представить, как и зачем они это делают.
— Ты думаешь, что головы они сами себе уродуют? — с сомнением спросил Фернан.
— Ну не рождаются же они, в самом деле, со всеми этими украшениями! — бросил в ответ Себастьян. — С проколотыми ушами, носами, губами, с подпиленными зубами и татуировками! Я и сам поначалу полагал, что эта убогая форма головы у них врожденная, но, скорее всего, это не так. Дикари на Кубе внешне похожи на местных жителей, но с черепами у них никаких отклонений нет. Видимо, у наших хозяев свои понятия о красоте — чем страшнее, тем лучше. Вот и уродуют себя кто во что горазд.