Закат. Re_Animation
Шрифт:
Быстро зайдя, он взглянул на себя в зеркало. Он быстро скинул старую обувь, надел носки и переобулся в новые кроссовки, старые ботинки кинул в ведро под мойкой. Еще раз взглянул на себя в зеркало и двинулся в сторону фудкорта.
– Удивительно, как одна незначительная вещь способна придать уверенности. Как избавление от старой вещи позволяет отказаться от каких-то старых мыслей.
– Я взяла по фисташке, манго и сливочному. – не знала что ты хочешь.-, сказала Алёна и кивнула своей ложкой на шарики в его миске. – И кофе. – Не знаю какой ты любишь, но так как мороженное холодное- говорила она слегка шепеляво с большим куском, который медленно таял на языке. – поэтому взяла просто американо.
– Правильно. Глясе если что можно сделать. Весьма практичное решение. – ответил Виктор.
Перекусив, они отправились в парк, в котором помимо собачников, мирно гуляющих со своими питомцами встречались одинокие спортсмены бегуны и несколько гимнастов, упражняющихся на ковриках, расстеленных на траве.
– Знаешь, сегодня, после очередного признания, которое ты мне подарила, безоговорочно приняв моё откровение я задумался и понял. Но мысль меня немного пугает и я хочу её с тобой обсудить или узнать твоё мнение. – сказал он и сделав паузу, сел на скамейку, скинув рюкзак себе на колени. Алёна села рядом и, сделав глоток купленной по дороге минералки протянула ему бутылку. Виктор кивнул, сделал глоток.
– Я понял что меня коё-что тревожит… Меня беспокоят мысли о том, или о тех, кто это со мной сделал…
– Во-первых я не могу быть уверен, что мы в безопасности сейчас и что это не повторится. Ведь если те, кто меня убил узнают что я жив, то сейчас они более тщательно подойдут к своей задаче… И если тогда я жил какой-то идеей, просто своими амбициями сделать жизнь справедливее, и по сути ничем… Кроме себя не рисковал, то теперь… Сейчас для меня мысли о том, что всё то, что я обрёл может исчезнуть для меня слишком болезненны.
– А во вторых?
– А во вторых во мне всё еще играет желание справедливости, которое сейчас совмещено с желанием мести…
– И что ты думаешь? – спросила Алёна, смотря на него и слегка наклоняя голову то в одну то в другую сторону.
– Я думаю, что я хочу найти тех, кто меня тогда убил…
– И убить их?
– Если придется.
Алёна недоверчиво надула щеку.
– Вернее да. Скорее всего да. – произнес Виктор, понимая что пытаться скрывать теперь что-то точно нет смысла.
– Ну и?
– В смысле ну и?
– Ну что требуется какой совет, какое мнение? – спросила Алёна, которая сейчас уже не казалась такой наивной и легкомысленной. – Исходя из того что ты сказал, найти их это единственно разумное и допустимое действие, к которому следует приступать как только так сразу, разве нет? Вопрос лишь в том с чего ты хочешь начать.
– То есть ты не против?
– Ты просто не знаешь, что я пережила тогда, когда тебя не стало. И второй раз я это не переживу… Нет, убить я себя не убью. Я просто себя полностью потеряю как личность, сойду с ума, перестану существовать. И для меня тот шанс просто тебя увидеть, даже если бы ты меня не вспомнил, стоил бы жизни. А если сейчас мы вместе, и есть хоть малейший шанс того, что наше время будет не мимолётным, я готова рискнуть всем. Умереть вместе не так страшно, как представить жизнь в мире, где тебя нет. – сказала Алёна и на её глазах появились слезы.
Виктор тут же откинул рюкзак обнял её и прижал к себе. По его щекам тоже заструились слёзы.
– Знаешь. – сказал он. – мне сейчас так приятно что ты рядом и так неприятно, будто меня разрывает на части вся эта ситуация- ведь и моя активность и моя пассивность могут привести к… – Алёна закрыла его рот своим тонким пальчиком. Он поцеловал его, и нежно взяв её маленькую руку в свою и стал поглаживать большим пальцем.
– Я в порядке. – сказала она. – Прости, нахлынуло.
– Ну что ты, любимая… – произнёс Виктор, осознав что он возможно впервые не только в этих отношениях, а в жизни произносит это слово.
Она поцеловала его солеными от их слёз губами.
– Так что ты предлагаешь? – спросила она. – какой план?
– Сначала я хочу узнать у людей, с которыми я тогда работал какую-нибудь информацию, это может помочь мне разобраться в ситуации и спланировать дальнейшие действия. Мы уже знаем, что у Сергея есть контакт с Комбатом… Александром, а я ведь раньше даже и не знал его имени. Значит мне нужно с ним встретиться и узнать знает ли он что-то и знает ли он что-то про остальных.
– Хорошо. Я с тобой.
Виктор достал из кармана телефон взглянул на него. Еще раз взглянул на Алёну и, увидев уверенность в её глазах набрал единственный номер, после двух долгих гудков возникла тишина. Он включил на громкую связь, убавил, прибавил звук. Сбросил вызов, набрал заново. Ситуация повторилась.
– Может сеть барахлит? – ,спросила Алёна.
Виктор еще раз перенабрал номер и произнёс: «Алло» как только гудки пропали. Ответа не последовало.
– Не отвечает, что же делать… – сказал Виктор. И попытался позвонить еще раз.
Алена вздохнула и встала размяться и заодно выкинула пустую бутылку в урну. Виктор посмотрел на заряд батареи 34 %, чтобы понять какой шнурок нужно купить для зарядки, так как на телефоне модель не была указана.
– Вот чёрт! – выругался он.
– Что?
– Гнездо сломано… – сказал он. Это могло означать только одно-телефон рассчитывался на один раз. Запросить помощи, если вдруг что-то пойдет не так. И хоть Сергей и знал где их искать в ближайшие месяцы, инициатива встречи после севшей батарейки могла быть только его. У них выходов на него не было. Ровно как и на Александра, интерес к которому он заметил сразу. Значит он хотел, чтобы они приняли его условия, какими бы они не были. Чтобы признали что он им нужен.
– Алло, Сергей, мы хотим сотрудничать! – набрав в очередной раз номер по громкой связи и прослушав два гудка, сказал Виктор. На том конце провода что-то щелкнуло.
– Да? – послышалось из трубки.
– Есс! – радостно вскрикнула Алёна.
– Ало, это Сергей? – , произнёс Виктор.
– Нет. – послышался тихий ответ Клопова.
– Нам коё-что нужно. – сказал Виктор. На том конце трубки послышалось шуршание.
– Да?! – послышался голос Сергея, который, видимо тоже говорил по громкой связи из какого-то помещения с акустикой создающей эхо, в которой гудели и тарахтели какие-то приборы.