Закипела сталь
Шрифт:
— Справится, — ответили они одновременно.
— Прикажите всем работникам завода удовлетворять его требования вне всякой очереди, если необходимо — даже в ущерб другим участкам. Введите на заводе пароль «марганец». Нет сейчас у вас задачи более важной. — И нарком предложил обсудить план первоочередных мероприятий, которые позволили бы немедленно развернуть работы.
Когда он объявил перерыв, слово попросил Егоров.
— Я не могу принять это назначение, — заявил он.
— Почему? — удивился нарком. Черные немигающие глаза его смотрели сурово.
— Мне придется очень много разъезжать,
— А вы что, врач или учитель? — с возмущением спросил нарком. — Будто без вас жену не вылечат и дочь не выучат! И это после всего, что вы здесь слышали!
Он резко встал, подавив в себе желание сказать что-то более крепкое, и покинул кабинет. Никто не поднялся с места. В комнате было тихо, только из коридора доносились тяжелые шаги наркома. Перов переводил взгляд с одного сотрудника на другого, раздумывая, кого же можно назначить на этот ответственный пост, и не находил работника более опытного и энергичного, чем Егоров.
Гаевой подозвал Егорова, и они прошли в пустой кабинет старшего геолога.
— Почему отказались? — Гаевой плотно закрыл дверь. — Отвечайте честно.
— Страшно… взять судьбу завода на свои плечи. По правде сказать, я не вижу возможности вывезти руду. Добыть — добуду, а вывезти — не вывезу.
— Но ведь вам все будут помогать.
— Помогать будут все, а отвечать мне одному.
— А вы хотели бы работать и не отвечать?
Егоров промолчал.
— Я вам вот что советую: подумайте и… передумайте. Вам доверяют ответственный участок. Вы же опытный работник. В такую минуту оказаться трусом… Я понимаю, вы боитесь потерять авторитет, если не справитесь. Но вы его уже теряете, отказываясь от назначения. Подумайте…
В коридоре Гаевого остановил нарком. Походив немного, он смирил свою горячность.
— Что его испугало? — заинтересовался нарком.
— Боится, что не сумеет вывезти руду. С добычей он справится.
— Один он и с добычей не справится, если каждый не будет считать его дело своим кровным, — ответил нарком и снова зашагал по коридору.
Директор подошел к наркому, когда тот стоял у окна, задумчиво следя за огнями электровозов, скользивших по рудной горе.
— Сколько у тебя конструкторов в проектном отделе? — спросил нарком.
Ротов назвал цифру.
— Пятнадцать человек надо откомандировать в «Гипросталь». Самых опытных.
— Этого я сделать не могу, — не раздумывая, заявил Ротов. — У моих конструкторов работы столько, что впору еще тридцать человек принять.
Нарком бросил на директора добродушно-иронический взгляд, и Ротову показалось, что удастся отговориться.
— Не могу этого сделать, если даже прикажете, — произнес он решительно.
— Сделаешь и без приказа, — спокойно ответил нарком, и взгляд его снова остановился на расцвеченной зелеными и красными огнями светофоров рудной горе.
Ротов невольно насторожился.
— На днях меня и нескольких работников наркоматов вызывали на Политбюро, — сказал нарком. — Я был уверен, что предстоит разговор о текущей работе. И что бы ты думал, о чем нас спросили?
— Догадаться трудно.
— Спросили, как продвигаются проектные работы по восстановлению предприятий Юга…
— Не знал я, что в такое тяжелое время,
— Да только ли об этом? Думают и о других послевоенных делах. — Нарком, круто повернувшись, быстро пошел по коридору.
Директор постоял, наблюдая за деловитой, энергичной походкой наркома, и догнал его уже в приемной.
— Конструкторов временно командировать или дать им перевод? — спросил он тихо.
— Лучше перевод на постоянную работу, — ответил нарком на ходу.
Прошел еще час. Советуясь с инженерами, нарком уточнил число рабочих для подготовительных работ, набросал список необходимого оборудования и материалов, но ни словом не обмолвился о способе доставки руды.
— Чем же мы будем возить оттуда руду? — не выдержал Ротов.
— Готовьте дорогу для автотранспорта.
— Для такой операции нужно около двухсот машин, а я могу выделить не более десяти.
— Пришлем автомашины.
— У нас шоферов нет. Многих в армию призвали, автотранспорт сейчас — одно из узких мест завода.
Нарком задумался.
— Готовьте дорогу, — повторил он. — Срок — тридцать дней. Кого назначим ответственным?
— Моего заместителя по капитальному строительству, — предложил Ротов.
— Что ж, кандидатура надежная. Значит, все решено, кроме одного: кто будет начальником рудников.
Егоров медленно поднялся с места.
— Товарищ нарком, я обдумал свой отказ и нашел его недостойным, — твердо сказал он. — Если разрешите, приму ваше назначение.
Нарком долго смотрел на него. Егоров выдержал этот суровый, испытующий взгляд.
— Хорошо, — жестко произнес нарком. — Но учтите всю важность задачи… — И обратился к директору: — С семейными делами товарища Егорова разберись сам. Помоги. Понадобятся особые медикаменты — позвонишь. Вышлю самолетом.
8
Макаров не забывал о Пете и часто заходил в плотницкую, где работал мальчик.
В мастерской подобрался народ дружный. Большинство рабочих были выходцами из одной уральской деревни, славившейся на всю округу отличными плотниками, и носили одну фамилию, словно родственники. Они давно обзавелись своими домиками, огородами, хозяйством. Домики стояли рядом, и плотников прозвали в шутку «побратимами».
Петя здесь быстро освоился. После трудового дня плотники поочередно звали его в гости, и, спасаясь от одиночества, он охотно принимал приглашения. Старший плотник уговаривал Петю перейти к нему навсегда, но мальчик наотрез отказался. Когда бы ни пришел Макаров в плотницкую, Петя всегда был занят. То он забеливал холсты плакатов мелом, разведенным на клее, то чертил буквы по трафаретам, которые сделал ему жестянщик, а в обеденный перерыв, проглотив еду, становился к свободному верстаку и мастерил игрушки. В углу на полке давно уже красовался паровоз с огромными красными колесами и высокой, как мачта, трубой. Рядом с паровозом появился такого же размера грузовик, неуклюжий, но очень прочный, выкрашенный за неимением зеленой краски в синюю. Постепенно одна полка в мастерской украсилась пестрой Петиной продукцией, и плотники, добродушно ворча, уступили ему вторую.